Алексей Глушановский - Дорога в маги

Выдав эту тираду, она взглянула в ошеломленные глаза Олега и, прочтя там полное недоумение, снова расхохоталась.

Обсмеянный Олег решил посопротивляться:

— О каком подарке ты говоришь? Я ничего подобного не помню! Будь это действительно что-то ценное, я бы знал. Да и такую красавицу, как ты, забыть невозможно.

Внезапно девушка стала серьезной.

— Ты хочешь знать мое имя? Что же, я намекну. А заодно и разъясню кое-что. Видишь ли, твой подарок был очень ценен. Ты отдал мне все, что у тебя было: кровь, жизнь, тело. Вот уже три тысячи лет я не получала подобных даров. Да и раньше подобное было крайне редко. Я никогда не требовала человеческих жертв, всегда предпочитая добровольные дары…

По мере ее рассказа до Олега постепенно начало доходить. Наконец он не выдержал гнета своих догадок и потрясенно воскликнул:

— Ты — Ясное Пламя?!!

— Догадался наконец. — Девушка улыбнулась, — Так называли меня люди одного небольшого племени, жившего около трех тысяч лет назад далеко к юго-западу от того места, откуда прибыл ты… Впрочем, у меня есть и другие имена. Если хочешь, можешь звать меня Гелионой. Так называли меня единственные представители людского рода, которые были моими друзьями. Они приплыли из страны, которую ты называешь Грецией, а они звали — Эллада. Их предводитель нарек меня Гелионой, сочтя дочерью своего солнечного бога. Я была не против. Это имя мне понравилось.

В течение всего рассказа Олег хранил благоговейное молчание. Когда же Гелиона замолчала, он рискнул задать терзавший его вопрос:

— Скажи… те, вы богиня?

Обдумав предполагаемый статус своей собеседницы, Олег решил перейти на «вы». Наглость, конечно, — второе счастье, но обращаться на «ты» к существу, пусть и выглядящему твоим ровесником, но по возрасту более древнему, чем вся современная цивилизация, было как-то неудобно. Тот же Зевс, помнится, чуть что, сразу хвать свою молнию и тюк ею по-черепушке шутника.

Изменение обращения не прошло незамеченным и вызвало у предполагаемой богини очередной приступ смеха.

— Можешь не выкать, — сквозь смех выдавила она. — Я уже не богиня. К тому же никогда не уважала болванов, которые поддерживали свою репутацию такими методами. Так что можешь не бояться за свою «черепушку».

Как видно, содержимое Олеговой головы тайной для Гелионы не являлось, богиня она там или нет.

Когда до Олега дошел этот факт, он густо покраснел, вспомнив некоторые из мыслей, сугубо неприличного содержания, посетившие его голову при первом взгляде на женскую ипостась Гелионы.

На этот раз смех девушки больше напоминал истерику.

— Пощади, — выдавила она, пытаясь справиться с собой. — Я больше не могу! Последний раз я так смеялась лет четыреста назад, когда один колдун-недоучка, пытаясь вызвать суккуба, перепутал заклинания и призвал одного из тупейших демонов-разрушителей низшего уровня. Тот, как назло, был в женском облике. И вот стоят эти двое, и колдун усиленно толкует, что готов отдать душу за ночь пламенной страсти, а демон старательно пытается сообразить, что же ему нужно сжечь, чтобы заполучить душу этого придурка.

Коротко хохотнув, Олег поинтересовался:

— И чем же все закончилось?

— Сгоревшим Лондоном, — с безразличием ответила его собеседница. Подумав, она продолжила: — Видимо, мне придется прочесть тебе небольшую лекцию, а то ты так ничего и не будешь понимать. Да, я была богиней. Не самой могущественной и довольно недолгое для божества время. Как ты думаешь, что наделяет такой силой богов и демонов? — Не дождавшись от Олега ответа, она продолжила: — Вера! В одной из ваших священных книг сказано: «По вере вашей да будет вам». Очень точно подмечено… Когда я сочла забавным явиться к людям в качестве богини, они поверили в меня, и я стала богиней. Потом мне это надоело, я ушла, постепенно обо мне забыли, и я снова стала тем, кем была до этого, — вольным огненным духом, элементалем огня, саламандрой, как вы называли подобных мне в Средние века. Что же касается твоих мыслей, которых ты так застеснялся… Зря стеснялся. Я не только огненный дух, но еще и женщина, и в твоей заинтересованности не было ничего плохого. Кое-какие варианты мне весьма приглянулись. Жаль, что в ближайшее время подавляющее большинство из них неосуществимо!

На этих словах раскрасневшийся Олег вскинул голову и с удивлением и надеждой посмотрел на саламандру. Он попытался найти причину, по которой два взрослых свободных человека (тьфу, то есть один человек и одна бывшая богиня) не могли удовлетворить обоюдное желание.

Вдруг ужасная догадка пришла ему в голову. Он посмотрел в глаза саламандры и тихо спросил:

— Это потому, что меня убили? У меня нет тела? Я сейчас что-то вроде призрака?

— Нет на все три вопроса. — Повинуясь небрежному движению кисти Гелионы, из земли вырвался клок серебристого пламени и застыл, превратившись в идеальное зеркало. Посмотрев в него, экс-богиня довольно кивнула, поправила волосы и продолжала: — Во-первых, ты еще не умер. Точнее, умер, но очень скоро воскреснешь. Своим последним заклинанием ты передал мне свою кровь, жизнь и силу. Я верну их тебе, если пожелаешь. Кроме того, у тебя и сейчас есть весьма неплохое тело. Взгляни!

С этими словами она немного посторонилась. Олег подошел поближе и заглянул в зеркало. Собственно, в тот момент он думал отнюдь не о зеркале, а о том, как бы половчее приобнять оказавшуюся соблазнительно близко Гелиону. Но первый же взгляд в зеркало вышиб из его головы все «дурные» мысли.

В зеркале отражался демон. Ростом превышая два метра, мощное тело его было покрыто зеленоватой чешуей. За спиной черным плащом виднелись огромные крылья. Мускулистые пятипалые руки были также покрыты чешуей, а на каждом пальце виднелись огромные когти. Лицо сохранило некоторые характерные черты прежнего лица Олега, однако вместе с тем приобрело классические очертания, а глаза казались двумя озерами, заполненными тьмой и ужасом. Вместо волос на голове извивались длинные тонкие змеи.

— Что это? — Олег с удивлением всматривался в зеркального демона, в точности копирующего каждое его движение. Несмотря на крайне непривычный вид, демон отнюдь не был уродлив. Наоборот, его можно было назвать красивым, но это была жутковатая и завораживающая красота совершенного по своей эффективности орудия убийства. Кроме того, Олег вовсе не ощущал себя демоном. Все его ощущения сообщали ему, что у него вполне привычное, любимое и родное тело: никакой чешуи, когтей, крыльев, змей, глядя на себя, он не видел и не ощущал.

Недоумевая, он обернулся к саламандре. Видя его реакцию, она улыбнулась:

— Да, это и есть твой внешний облик. Так ты сейчас выглядишь для всех, кроме себя. Ну и меня, когда я заглядываю в твои мысли.