Ирина Шевченко - Дочь Хранителя

Те события более чем сорокалетней давности он не записывал. Но и без этого помнил всё так, словно это случилось только вчера…

…Заказ на работу Проводником нашел его через почту Идущих. Эльмарские Открывающие с разрешения Хранителя и по настоятельной просьбе князя Окнира разослали более сотни писем в различные Миры. Бросать свои дела и мчаться на другой конец Сопределья ради того, чтобы перевести какого-то эльфа с одной планеты на другую, он и не подумал бы. Но, во-первых, не было никаких дел, во-вторых, слово "мчаться" для Идущего более чем преувеличение — шагнул в портал, и всех проблем. А в-третьих, означенная в заказе сумма поощрения за выполнение этой незначительной услуги послужила хорошим стимулом, и уже на следующий после прочтения письма день он стоял перед эльфийским князем.

— …похороны состоялись три дня назад. Дворец охраняется, и днем и ночью рядом с моим сыном находятся два опытных воина и один маг, но боюсь… А политическая обстановка в Долине Роз… Но Эльмар — легальный Мир, мы, его жители, даже не обладая способностями проходить… наслышаны, особенно о вас, господин Эн-Ферро…

Лайс слушал уже минут сорок, и витиеватая речь эльфа давно превратилась для него в размеренное "бу-бу-бу". Неужели трудно просто сказать, что на его сына совершено уже четвертое за полтора года покушение, что последняя попытка — обстрел дворцовой кареты, в которой ехали княгиня с наследником, едва ли не увенчалась успехом: мальчишка ранен, а князь Окнир остался вдовцом? Чему, кажется, даже немного рад. Точнее, был бы рад, если бы не страх, что вместе с нелюбимой женой и не слишком любимым сыном мог лишиться еще и короны.

— Вы не станете возражать против Пантэ? — Эн-Ферро все же решил прервать венценосного заказчика. — Небольшой, спокойный Мир. Население — на восемьдесят процентов эльфы. Я взял на себя смелость согласовать поселение вашего сына с тамошним Хранителем.

Был повод наведаться к Рошану, совместить, как говорят, приятное с полезным.

— Пантэ? — Окнир сосредоточенно нахмурился, и кард понял, что тот не слишком интересуется жизнью недоступного ему Сопределья — название этого Мира было ему незнакомо. — Пусть будет Пантэ. Лишь бы Иоллар оставался живым и здоровым до следующего Большого Келвай.

"А потом, значит, будь что будет?" — усмехнулся про себя наемник. Но на всякий случай поинтересовался у "любящего" отца:

— А если в течение этого периода вы захотите увидеть сына?

— Увидеть? — ни о чем подобном эльф, разумеется, и не думал. — Нет. Не стоит рисковать понапрасну. Достаточно будет вашего ежегодного отчета, что с ним все в порядке.

Долгих проводов наследнику князь не устраивал. Хватило и того, что лично, в окружении двух десятков стражников, провел парня до станции. На пороге скромного домика, за дверью которого скрывались Врата, Окнир напоказ порывисто обнял сына, напрочь позабыв о еще не затянувшейся ране на его плече, напутствовал болезненно поморщившегося мальчишку непродолжительной речью, и, смахнув несуществующую слезинку, поспешил к дворцу.

— Так значит, ты — Иоллар? — спросил кард уже в помещении.

Князь не озаботился узнать, когда же откроется проход в нужную точку, и им предстояло прождать почти пять часов. Не молчать же все это время?

— Так значит, ты — Лайс Эн-Ферро? — в тон ему отозвался парень.

Он не был похож на отца. Да и на остальных эльмарских эльфов тоже. Вместо золотистых кудрей до плеч темные, почти черные волосы, собранные на затылке в свисающий ниже лопаток хвост. Кожа не такая светлая, как у прочих сородичей, а словно чуть тронутая летним загаром. Худощавый, но без изящной эльфийской хрупкости. Видимо, сказалась орочья кровь. И на гордого наследника престола Иоллар Ваол не походил. Обычный мальчишка, нарочито дерзкий и самоуверенный, прячущий за вызывающим взглядом и развязными манерами страх перед незнакомой, неизведанной еще жизнью. Карду не пришлось влезать в его сознание, достаточно было самого себя вспомнить в семнадцать лет.

— Нервничаешь?

— А что, надо? — принц снял куртку и, ругаясь сквозь зубы, рассматривал расплывающееся на плече пятно. Напомнили о себе ненужные отцовские объятья — открылась рана, и сквозь бинты и тонкую ткань рубашки проступила кровь.

Ругался эльф по-орочьи. Тихо, но все же не настолько, что бы чуткое ухо карда не смогло уловить смысла сказанных слов, величал папашу тупым остроухим ублюдком. Наемник непроизвольно перевел взгляд на собственные уши наследника, пусть не такие длинные, как у большинства местных эльфов, но без сомнения острые, и не сдержал улыбки.

— Давай помогу.

Вытянул вперед руку — театральный жест, вполне можно было обойтись и дистанционной терапией, но эльмарцы — народ темный, в магию без показной атрибутики верят слабо.

— Получше?

Принц коротко, но вполне благодарно кивнул.

— Повязку на Пантэ снимешь.

— Нет.

— Хочешь пощеголять перед девицами следами боевых ранений?

— Я не сниму повязку на Пантэ, — едва ли не по слогам выговорил эльф, — потому что я не пойду на Пантэ. Я не собираюсь больше сорока лет сидеть в этом эльфийском заповеднике.

Разговор, начинавшийся как пустой треп, принимал неожиданный оборот.

— Очень интересно. И куда же, позволь узнать, ты собрался?

— Сюда! — мальчишка снял со стеллажа одну из стоящих там книг и протянул наемнику.

Судя по тому, как скоро он отыскал нужную ему брошюру среди путеводителей по Сопределью, принц Ваол планировал уход из родного Мира более тщательно, нежели его отец.

— Салам? Еще интересней. И как ты туда попадешь?

— Ты меня проведешь.

От подобной наглости Эн-Ферро просто опешил.

— С какой стати мне это делать?

Эльф выложил на скамью между ними увесистый кошелек.

— Это золото. Столько же, сколько мой отец обещал тебе после моего возвращения на Эльмар. Я нанимаю тебя.

— Я не настолько падок на деньги, как ты мог подумать, мальчик, — улыбнулся Идущий. — К тому же твой родитель нанял меня первым.

— Ну и что? Ваша сделка предполагает мой уход из Мира, а куда — князю наплевать. Пантэ ты сам ему предложил. Так что не будет ничего страшного, если ты отведешь меня совсем в другое место, ведь так?

Определенно, некая логика в его словах была. Но у Эн-Ферро был собственный кодекс.

— Прости, парень, но я не принимаю заказов от детей. А ты по меркам своего народа еще лет двадцать будешь считаться несовершеннолетним.

Принц должен был смутиться от этих слов. Но не смутился. Напротив, зеленые глаза его довольно сощурились.

— По меркам своего народа, я уже два года считаюсь взрослым мужчиной, воином.

Кард поглядел на него как на сумасшедшего. Может, и правда умом тронулся от обилия душевных потрясений?