Стеф Свэйнстон - Год нашей войны

— Приятно познакомиться. Замковый Круг к вашим услугам и к услугам Оссеуса. — Я мог не опасаться за последствия своего утверждения, ибо кроме меня ни один эсзай никогда не посетит его родину. — Рад предоставить свою помощь в борьбе с Насекомыми в любом из миров.

— Он — Вестник Замка, — пояснил Фелисития.

Деламэр ухмыльнулся с такой дружелюбной вежливостью, что я не смог остаться равнодушным.

— Позвольте спросить, — начал я, — Почему экинны ходят обнаженными?

Деламэра ошеломил этот вопрос. Он провел своими большими руками по бедрам и паху.

— Я не обнажен.

— Прости, конечно, — решил не отступать я, — но я могу видеть твои…

— Это — стопроцентный мех импоссума. Такие невидимые сумчатые существа. На это одеяние ушла тонна меха.

Он с легким недоумением перевел взгляд с меня на свою мускулистую грудь. Под веселое хихиканье Фелиситии я протянул руку, но прикоснулся не к гладкой коже Деламэра, а к теплому невидимому меху.

— Это потрясающе, — прошептал я.

— Спасибо. Хотя нужно отметить, что охотиться на этих ублюдков не так-то просто. Приходится долго выслеживать, а потом еще ловить.

Фелисития с трудом сохранял равновесие на своем украшенном резьбой костыле, его заметно пошатывало. Он спросил, не могли бы мы отправиться в Сливеркей прямо сейчас, поскольку ему с его больной ногой было тяжело находиться в такую жару посреди рыночной толпы.

— Эти Насекомые — сильные твари, — пожаловался он.

Деламэр взял Фелиситию под руку — надо сказать, они прекрасно смотрелись вместе. Затем Фелисития щелкнул пальцами, и проезжавшая мимо повозка остановилась.

— Вы можете доставить нас во дворец Сливеркей?

— Ну, дорогуша, не знаю, — протянула первая шлюхолошадь и кокетливо провела языком по губам, размазав при этом всю помаду. — Что с оплатой?

— У меня есть деньги, — быстро сказал я, и Фелисития снова захихикал.

— Упаси нас бог — богатый риданнец! Ничего не изменилось, не правда ли? Ведь так, мой состоятельный мальчик?

Деламэр запихал Фелиситию в повозку, и тот принялся поудобнее устраиваться на сиденье, заливаясь девчачьим смехом. После этого лейтенант сказал несколько слов первой шлюхолошади на каком-то незнакомом мне языке, и зверюга, взрыв копытом землю, радостно затрясла головой.

— Если позволишь, любовь моя, — завизжала она. — Если ты обещаешь передать Данлину наши лучшие пожелания, то поездка будет бесплатной.

— Да у тебя все поездки бесплатные! — откликнулась вторая шлюхолошадь, стоявшая за ней.

— О, послушайте ее — вот сучка!

— Кобыла!

Продолжая переругиваться, шлюхолошади тронулись с места и тут же перешли на бодрую рысь, заставив разбежаться в стороны лавочников и геопардов, а также сбив по ходу пару лотков. Повернув к зданию ратуши, мы ускорились до галопа и вскоре выехали за городскую черту, а через некоторое время уже неслись по деревенским улочкам, и везде стояли указатели, направлявшие нас к дворцу Данлина.

Каждый раз, когда наш разноцветный экипаж подскакивал на ухабах или резко тормозил, Фелисития оказывался у меня на коленях, а я сам неловко прижимался к одетому в невидимый мех Деламэру. Первым делом мы почти незаметно миновали Ауреату — две огромные позолоченные башни Грудей на горизонте. Потом дорогу окружили ярко-зеленые луга, и я с любопытством смотрел, как манильские антилопы, взмахивая белыми хвостами, пугливо шарахались от нашей повозки. Стада жираффити вытягивали шеи в нашу сторону — их желтая шерсть была сплошь покрыта какими-то непонятными коричневыми символами. Они благоразумно паслись на безопасном расстоянии от нас. А мы, в свою очередь, уворачивались от сопевших страхобыков, которые бросались на нас, опустив головы и выставив вперед гигантские рога;

Примерно через час мы оказались рядом с ярко-голубым озером. На его гладкой поверхности, словно огромные снежинки, лежали великолепные белые лилии, а по берегу расхаживали на своих длинных тонких ногах розовые фламинго. Воздух был кристально чистым и сладким, подобно талой воде. Волосы Деламэра развевались на ветру, как лоскутки алого шелка.

Вдалеке я увидел серую полосу, похожую на низкие холмы. Она выглядела мрачно, как облако черного дыма, и вскоре, когда мы подъехали ближе, я узнал ее — это была Стена, построенная Насекомыми. Бескрайняя, окутанная угрюмой тишиной, она будто высасывала жизненные силы из яркого пейзажа.

— Насекомые приходят в Эпсилон отсюда? — спросил я.

— Да, — кивнул Фелисития. — Помнишь, раньше мы называли территорию по ту сторону Стены Бумажными землями?

— Дома мы до сих пор их так и называем.

— Город Насекомых сейчас пуст, — гордо сказал Фелисития. — Данлин и я вычистили его. Так ведь, Лей?

— О да.

— Именно там мне и сломали руку. Я был в самой гуще боя! Прямо как в Хасилите! Ну, может быть, и не совсем так. Мы загнали всех Насекомых обратно за Стену, а их было так много, что они карабкались один на другого!

— Так в Эпсилоне больше нет этих тварей?

— Осталось несколько групп. Примерно столько же за Стеной в Оссеусе. Данлин хочет напасть на них на следующей неделе и уничтожить окончательно, мой сладкий оборванец. Мы уверены в успехе.

— В Четырехземелье сейчас слишком много Насекомых. Их очень сложно удерживать.

— Вы, эсзаи, всегда повторяете эту волшебную фразу. Ты меня не одурачишь, мой милый пропагандист.

— Я говорю правду. Рейчизуотер захвачен, Лоуспасс погребен под десятиметровым слоем бумаги, Насекомые проникли в поместье Роут. Тварей видели даже в Микуотере.

— Вот как! Вам непременно нужен Данлин. Вот здесь был наш лагерь. Экинны здорово развлеклись.

— Да уж, — ухмыльнулся Деламэр. — Хотя работы оказалось не слишком-то много. Как говорит капитан стражи: «Приготовьте мушкеты и ждите, пока не придет ваше время».

— Могу сказать, что Насекомым не нравится, когда их всех сбивают в кучу в одном месте. Они тогда строят мосты, чтобы спастись. Вот как здесь, видишь?

Я смотрел во все глаза. Пролет моста возносился в небеса и внезапно обрывался в самой верхней точке. Абсолютно такой же мост, как и в Лоуспассе.

— Кроме того, они прорыли тоннели, — не умолкал Фелисития. — После чего просто рванули кто вниз, под землю, кто вверх, по мосту, — и исчезли. Можешь поверить? Данлин бесился от ярости, потому что, как он сказал, они ушли от расправы.

— Это половина того же моста… — медленно произнес я.

Фелисития не понял.

— Мостов много.

— Ты не знаешь, куда они ведут?

— О нет, эксцентричный мой. А разве они должны куда-то вести? Знаешь, Данлин забирался на них. Он такой храбрый. Он бросал оттуда разные вещи, но они не исчезали, подобно Насекомым, а просто падали вниз. Так ведь, Лей?