Михаил Ланцов - Полковник Империи [litres]

– И тебе тоже понравится, – очень добродушно отозвался Максим. – Холодом дышит вода. Плещет о камни волна. Высечен в памяти фьордов тот день навсегда. Гордый уверенный взгляд. Руки сжимают приклад. Грозные боги войны за спиною стоят… – процитировал Меншиков фрагмент из песни «Палец на спуск» группы GjeldRune. – Всё! За дело! А ты, – указал он пальцем на ворона, – не шали.

– Кар! – с некоторым раздражением подал голос ворон, явно недовольный тем тоном, с которым к нему обращались.

– Ладно, ладно, – примирительно произнёс Максим, продолжая ломать эту комедию. – Держи. – И кинул ему кусок вяленого мяса, что был у него в кармане. Остался от перекуса на ходу.

Ворон внимательно посмотрел на кусок вяленого мяса. Покрутил головой. Спрыгнул с ветки. Забавно прыгая, подобрался к нему. И сожрал без всяких прелюдий. Просто заглотил. После чего с любопытством посмотрел на Меншикова. Но тот уже отвернулся и занялся другими делами. Цирк закончился. Мимолётное желание хоть как-то конвертировать свой страх, обиду и раздражение во что-то дурное и буйное он уже подавил. И все эти бредни оставил. Он оставил. А окружающие – нет. Эту сценку видели многие.

Многие из этих солдат были вчерашние крестьяне или простые рабочие с простеньким таким религиозно-магическим мышлением, местами переходящим в рационально-мистическое. Да и офицеры вполне выросли и сформировались в условиях конца XIX – начала XX века, славного тем, что в любом приличном обществе был свой медиум. А маги спокойно разъезжали по городам, с пафосным видом накручивая окружающим на уши спиральки Доширака. Про старцев и прочих кудесников – и говорить нечего. Толпами бродили. И народу приходились «в струю», иначе бы и не наплодились они в таком количестве. Так что эта сценка с вороном… и эти слова, сказанные их командиром, который и так в глазах окружающих порос густой порослью небылиц и легенд, были восприняты специфически. Те, кто видел сам, ещё ничего. Но потом они стали болтать. А там и обсуждать. Кто-то припомнил то, что вороны были спутниками Одина. Кто-то – что Марс, известный также как Арес, тоже с ними ходил. Даже кельтскую богиню войны – Морриган – и ту припомнили. Всё-таки офицеры были у Максима старой закалки и неплохого образования, прежде всего гуманитарного.

Пошутил на свою голову.

Поначалу нашего героя это шокировало. Когда он осознал, какого джинна выпустил из бутылки, то захотел всё исправить. Собрать людей. Поговорить с ними. Но было уже поздно. Времени на болтовню не оставалось. А потом… ему стало не до этих глупостей…

1916 год, 15 мая. К югу от Берлина

Выждав начала сумерек, Максим поднял свой полк и, сорвавшись с места, повёл его вокруг Берлина. По самой неожиданной траектории. Он отвернул на восток и повёл своих людей между засевшим городским гарнизоном и достаточно близким фронтом.

По пути постоянно попадались какие-то мелкие отряды и транспорт немцев. Но в бой, как правило, не вступали. Поняв, кто перед ними, они просто сваливали на обочину и дальше. Меншиков же не мелочился – он старался не терять темп.

Стреляли. Конечно, стреляли. И это было очень неприятно. Парочку бойцов так и убили. А ещё десяток раненых привесили. Но останавливаться и ловить по придорожным кустам этих героев времени не было. Просто на ходу давали «в ту степь» несколько коротких пулемётных очередей. И всё. Даже скорости не сбрасывая.

Очень большой подмогой стало то, что пехота ехала в основном не просто в грузовиках, а в импровизированных бронетранспортёрах. Мощный двигатель и трёхосная платформа, усиленная достаточно удачными колёсами, позволили относительно безболезненно соорудить нечто похожее на БТР-152. Поэтому собственно бойцы оказались в известной степени безопасности. Из-за чего пострадал преимущественно личный состав подразделений поддержки. Они-то ехали в грузовиках без брони.

Колонна упорно и уверенно продвигалась дальше. Ночь была не бесконечна, и Максим старался выжать из неё максимум. Так что вся колонна «давила тапок», поддерживая достаточно высокую крейсерскую скорость.

Около часа ночи она сумела оставить за кормой траверз Берлина и, отвернув к Одеру, вырулить на ту самую лесную дорогу, которой Меншиков уже пользовался в прошлом году. Только не на её начало, а в западную часть. Он был уверен, что в Генеральном штабе, в Берлине, по косвенным признакам оценивали вектор его передвижения. Сигналы ведь поступали. Такую колонну ведь просто так не скрыть с глаз долой. Но он смог. Нырнул в лес. И всё… пропал… по крайней мере на несколько часов.

Широкие покрышки низкого давления с развитым протектором, вкупе с тремя осями и удвоенным количеством колёс на ведущих осях, сделали своё «грязное дело». И автоколонна смогла пересечь лес в сжатые сроки, почти не снижая скорости. Лёгкие грузовики и бронеавтомобили, конечно, выделялись на фоне основных грузовых платформ, но в лучшую сторону. Всё-таки они были полноприводными.

И вот опять шоссе. Хорошо знакомое. По нему Максим уже водил своих людей. Ночью. На Потсдам. Пытаясь вырваться из ловушки, устроенной ему Генеральным штабом. И вот он снова тут. Мог бы отвернуть на запад с северного пригорода Берлина. Но там, по непроверенным разведданным, должна была находиться депо-дивизия. Потрёпанная. Измученная. Отведённая на восстановление и пополнение. Но дивизия. И сталкиваться с ней лоб в лоб – плохая затея. Конечно, он её пробьёт. Но будут потери как людей и боеприпасов, так и совсем уж невосполнимой ценности – времени…

Третий час ночи. Транспортные подводы, конные преимущественно, стоят прикорнув к обочинам. Лошади распряжены. Мерно жуют сено. А полковая автоколонна несётся вперёд.

Испуганные, заспанные лица.

Выстрелы если и случаются, то редко. Очень редко. И больше в воздух, чем по колонне. Да и не разобрать: кто там едет. Только слепящие фары и силуэты. Опознавательные знаки совсем не видны.

И вот Потсдам. Снова. В этот раз заехали с востока, а не с запада. И сразу, проскочив спящие городские улочки, отправились во дворец – в резиденцию Кайзера.

Какой-то вялый пост, числом до роты. Его удалось разоружить, не открывая огня. Пропуская ко дворцу автоколонну. Там было много свободного места. Есть где развернуться.

Бойцы высыпали из грузовиков и начали слаженно занимать периметр. Без лишних криков.

Максим вылез из бронеавтомобиля. Потянулся. Оправил форму и закурил. Давно хотел. Аж зажмурился от удовольствия, вдыхая горький и вонючий, но бодрящий дым. Не хватало только чашечки кофе и утренней газеты. Впрочем, это можно и исправить.

– Иванов, – обратился Меншиков к вестовому, что уже нарисовался и дежурил возле своего командира.