Александр Плетнёв - Линкоры [litres]

А физика природы она такая – не терпит нахождения двух объектов в одной точке пространства.

И что происходило, когда, например, танк Pz. III материализовался в какой-нибудь деревушке Литвы или Польши на месте нововыстроенного амбара или дома?

Происходит слияние двух объектов… порой даже на молекулярном уровне.

Впрочем, тут надо сказать, что природа проявила изворотливость и гибкость. Это самое слияние наблюдалось в редких случаях, когда уж совсем было невмоготу: что могло – отодвигалось в сторону, воздух уплотнялся, деревья гнулись и трещали, заполняя возможные пустоты. Самые необычные и зачастую неприятные вещи происходили с людьми. Но и технике доставалось, уродуя ее в невероятно причудливых вариациях.

Иные процессы сопровождались нагреванием и опасным перегревом, приводившим к возгоранию.

Много…

Много там было переходящего из неожиданно «кинетического» в нетерпеливо «потенциальное».

И плюс к этому наскок молекулы на молекулу, вплоть до внутриядерных слияний, а это знаете чем чревато?..

Но очевидно, для законов природы это было несколько аномально, настолько за рамками естества, что она всякий раз отводила руку от микро-, а может, и макроядерных взрывов.

Что для современного человека, искушенного различными псевдонаучными документально-популистскими фильмами, и уж тем более зрелищными фантастическо-художественными, вплавленный гусеницами в асфальт танк или слившиеся в неразрывные объятья бронетранспортер и подлесок? (Казалось, что сосенки прорастали через полости и функциональные отверстия машины с самых своих первых молодых побегов.)

Что? Еще одна страшилка о наступающем конце света или о нашествии инопланетян? Или это эксперименты безумных доморощенных ученых?

Солдатам вермахта, находящимся непосредственно в раскручивающейся на полную катушку войне, естественно, все объяснялось применением против них нового секретного оружия врага. И вполне понятно, что обозленные и возбужденные военные стреляли и давили траками все, что казалось им подозрительным и необычным, и возможно, запросто являющимся этим самым секретным оружием.

А когда к невольным путешественникам во времени (по умолчанию являющимся появленцами с того света) вдруг стала возвращаться память, полярность догадки о применении секретных разработок диаметрально поменялась. Многие из них видели однополчан, погибших раньше, многие недоверчиво с суеверным страхом осматривали себя: «Жив?!»

Электрически-накаленными импульсами метались мысли под стальными касками и офицерскими фуражками, волной брожения прошел короткий обмен вопросами, мнениями и впечатлениями.

«Наконец! Вот оно – секретное оружие Рейха! – восторженно пришли они к единодушному мнению. – То, о чем эмоционально надрывался доктор Геббельс, то, что им обещал великий Гитлер!»

И пусть возникли некоторые необычные факты потери техники и случаи (зачастую ужасные) гибели личного состава: «Все понятно – оружие экспериментальное и на начальной стадии применения подобное неизбежно!» А солдаты на войне привычны к смерти.

Вера и самомнение воинов великого Рейха взлетело до небес! «Где эти недочеловеки? Быстро в очередь на запись в рабы, а не то сверхлюди, высшая раса растопчет, размажет вас – грязных варваров!»

Не слаще пришлось и летчикам люфтваффе, застигнутым прямо в небе. Там воздух уплотнялся, возникали непредсказуемые воздушные потоки и турбулентности, и некоторым экипажам и отдельным пилотам, при всем их опыте и мастерстве, просто не везло оказаться на слишком малой высоте с невозможностью выйти из неуправляемого штопора или пике.

Это можно бы было назвать многослойным пирогом, если смотреть издалека. Не переставая вращать пропеллерами, словно воющие шмели, летели оторвавшиеся двигатели, точно бабочки бякающими крыльями фюзеляжи – крутящиеся обрубки с одной, с двумя плоскостями, зачастую потерявшие и хвостовое оперение. Сыпались отдельно темные градины сорвавшихся от перегрузок бомб, ускоряясь и обгоняя более легкий дюралюминий. Крутились в хаотичном штопоре целые машины с пилотами, пытающимися из последних сил выправить штопор.

Но находилось немало счастливчиков, и в небе над окраиной Европы снова заурчали моторы «мессершмиттов», «хейнкелей» и «дорнье», завыли в надрывном вое пикирующие «юнкерсы». Их (уцелевших аэропланов) было не так уж и много. Ко всему что-то там у прибалтов стояло из средств ПВО, и среди этого и без того безудержного хаоса вспухали взрывы зенитных ракет, шныряли отдельные снаряды и жгуты трассеров. Правда, весьма жиденько и как-то не очень смело.

Но на этом для многих выживших и отстрелявшихся летчиков приключения не закончились – они стали возвращаться на места базирования.

Но об этом позже.

А вот мягче всех «приводнились» корабли десанта. Вообще в этот раз в морских десантных операциях на Балтике немцы только выиграли. Получилось, как они хотели когда-то – на принципе ускоренной атаки и использования эффекта внезапности с расчетом ошеломить противника и дезориентировать оборону. Но тогда (в сорок первом) немцы по полной облажались. В результате «запланированно-штатного противодействия» десанты были разгромлены, были потоплены несколько транспортов и кораблей сопровождения.

«Запланированно-штатные противодействия» – это русские береговые батареи, истребительная авиация и катера Балтийского флота.

Сейчас же никакой обороны не было. Только ошеломление и паника. За счет убыстрения всего темпа операции произошла короткая обработка берега с кораблей сопровождения и авиации, транспорты с прикрытием развернулись в Рижском заливе, беспрепятственно зашли в порты и выгрузили десант.

Аэродромы были разбросаны по приграничной территории Германии. Германии, которая нынче их совершенно не ждала. «Лапотники» Ю-87 искали площадки подскока своих штурмовых полков на территории Польши.

Польши, которая тогда была под пятой Рейха, а теперь, естественно, набычилась зенитной бдительностью. Часть самолетов пошла на прифронтовые аэродромы Восточной Пруссии (ныне русская Калининградская область).

И уже успевшие поостыть асы люфтваффе, пережившие стрессы турбулентности и болтанки, горячку выполнения скоротечной боевой задачи, и самое шокирующее – «девятый вал» воспоминаний, с досадой косились на стрелки расхода топлива, с недоверием поглядывая через кокпит на неузнаваемую местность под крыльями.

Полузаспанный, но угрюмо-бдящий бундесвер в Западной Померании со всей своей аккуратностью, согласно требованиям устава уже готов был сразить средствами ПВО неторопливо наплывающих нарушителей.