Владимир Чекмарев - Бастардъ

К моему будущему баронскому замку, мы подошли, как и положено на рассвете, хотя по дороге пришлось пообщаться с бродячим музыкантом, который был пойман при попытке подсыпать сонное зелье в котелок патрульным егерям, притворившимися спящими. Он был скручен на горячем и все выложил, даже без засовывания ног в костер. Его задачей было усыплять доверчивых путников и сдавать их ловцам из замка. В замке теперь командовал Молодой Барон (племянник старого) и Черные Маги, которые построили рядом с замком Черную башню, где устраивали зверские обряды на людьми, которых им доставляли ловцы. Магов было душ тридцать. О Старом бароне уже давно не было слышно, по официальной версии он находился в отдохновенных размышлениях в своих покоях. В замке было не больше дюжины дружинников из новых наемников племянника, старые либо разбежались, либо попали в Черную башню. И еще был отряд Ловцов, который стоял лагерем у перекрестка дорог на повороте к замку, оттуда они ездили на охоту за людьми. Капитан Гук, именем императора, объявил всех обитателей замка и окрестностей не являющимися мирными пейзанами вне закона.

Операцию начали как и положено на рассвете. Ловцов расстреляли из пулеметов, с подъехавших к лагерю фургонов, кентавры докончили зачистку.

Егеря тем временем блокировали замок, хватая всех въезжающих и выезжающих, подошедшие драгуны выбили ворота замка несколькими залпами из «Рысей», а по бойницам Черной башни, откуда в нашу сторону полетели арбалетные болты, ударили зажигательные ракеты и пулеметы, и так как там были только маги, огонь велся до полного уничтожения. Новых жертв ждали на днях, но ловцы подкачали (не без нашей помощи). Для жертвенного обряда нужно было двадцать четыре человека, из них обязательно три девушки, кандидатов на пытки накапливали в подвалах замка. Куда я и направился, после того, как Черная башня обрушилась внутрь себя, пленных мы не брали.

В замке была подземная тюрьма с весьма не хилой пыточной, причем персонал был на месте и бодро меня приветствовал, заверяя в традиционной преданности владетелю и идеалам сыска. Я приказал им оставаться на месте и проставив там охрану продолжил осмотр.

Надо сказать, что палачи-дознаватели, это весьма уважаемая профессия в империи, и эти спаянные коллективы, сохраняются по месту работы, при любых пертурбациях власти.

В подвале сидел управляющий с мажордомом старого барона, главный палач (попавший сюда видимо за гуманизм), уцелевшие слуги, ассистент магистра Магурет, и целый гарем из юных красавиц, закупленных в качестве рабынь, на архипелаге Великого хана и предназначенных для зверских экспериментов колдунов.

Магурет, которого я сразу прозвал Маугли, за негроидные черты лица, был посажен в темницу, за протест против мучительной кончины девушек. Он теперь сам был материалом для опытов и был безмерно рад освобождению. Он сам вызвался принести мне Оммаж и как верный вассал, сообщил, что на территории баронства находится самый настоящий Чёрный фрегат…

Через мое баронство проистекала река Итель, впадала она в океан, и как выяснилось, была судоходна, начиная как раз с моей территории. Выше по течению начиналась горная гряда и ближних соседей с той стороны не было, а дальше уже начинались имперские земли и всевозможные ответвления и все эти водные пути весьма оживленно использовались, ниже по течению и до самого океана, были скалистые берега, которые хоть вроде бы и относились к разным манором, но были абсолютно пустынны. А в трех лигах от замка, как раз на реке был город Гавань, являющийся как бы столицей баронства, рядом с ним был рыбацкий поселок, пристань, а чуть в стороне форт сложенный из огромных камней и за фортом комплекс непонятных административных зданий, окруженный огромным парком.

Морская жизнь в местных водах, не отличалась большим многообразием.

Основных типов судов было два…

Галеас 80 на 9 метров, по 32 банки на борт, три мачты с косыми парусами, традиционно вооружен десятью тяжелыми станковыми арбалетами установленными по периметру палубы, эти суда были каботажными, хотя опытные кормчие и ходили на архипелаги в спокойные месяцы, хотя не все возвращались. Были еще фрегаты, тон на 800 водоизмещением, так же вооружённые тяжелыми арбалетами и катапультами, имеющие три мачты с прямыми парусами и три косых грота. Эти суда считались купеческими и носили зеленый гюйс с эмблемой в виде раковины.

Были еще фрегаты и корветы Берегового патруля (те же галеасы, но лучше вооружённые) и четыре Императорских эскадры по сторонам света, в каждой эскадре было по пять фрегатов. В океане встречались пираты, на таких же галеасах, как у купцов.

И были ещё таинственные Чёрные фрегаты, вроде бы приплывающие в архипелаг с Черных островов населенных злобными колдунами. Ну и водились в океане Гривастые крокодилы, судя по рисункам, некая помесь ящера с дельфином. Стая таких зверушек, размером с небольшую лошадь, могла прогрызть в деревянных корпусах судов, пробоины не совместимые с плаванием, против них и держали в основном, тяжёлые арбалеты на кораблях.

Чёрный фрегат, был несколько крупнее стандартных фрегатов, и тянул водоизмещением где то за тысячу тонн. Он имел две мачты и грот, но паруса на них были вторичны, и в основном находились в убранном состоянии, ибо основным движителем, был некий агрегат, как сказал Магурет, «Водяная магическая мельница», нечто вроде водородной турбины, работающей на любой воде, за счёт опечатанного артефакта. В трюме стояло медное яйцо, размером в полтора человеческих роста, от него к турбине ведут паропроводы.

На яйце солидный пульт с одним рычагом, который регулирует силу подачи пара, на турбине даже есть реверс, с саму турбину величиной, передача крутящего момента шла на самый обычный корабельный винт (два запасных винта были в грузовом трюме, вкупе с другими запчастями к турбине, но саму турбину вскрывать не рекомендовалось, ибо были прецеденты полного уничтожения корабля взрывом котла).

Магурет был на фрегате механиком и рулевым в одном флаконе, остальная команда состояла из магов и ассистентов, погибших в чёрной башне. Форт, который построил неизвестно для чего старый барон, пустовал, и его я отдал морякам назвав «Кронштадтом», рыбацкий поселок назвал Рыбхозом, рыбакам эти географические новации были до фени, особенно после того, как я объявил им, что отныне с них будет взиматься только десятина улова, засолов и копчений. Учитывая, что предыдущие бароны, выметали две трети улова, а староста, изымал ещё четверть (старосту я приказал повесить), лояльность населения Гавани (так назывался посёлок), была обеспечена, тем более, что в пустом административном комплексе я приказал открыть Навигацкую школу, назвав этот кондоминимум Петергофом…