Алексей Кулаков - Промышленникъ

Тресь!

Но осторожничающий в последнее время котяра ловко увернулся от слишком близкого знакомства с кипарисовым крестом. То есть почти увернулся, отделавшись даже не ударом, а скорее легким толчком в бок. Его обидчик негромко выругался и с сильной неприязнью просмотрел на сельского скунса по имени Васька. Который, между прочим, и не думал убегать или как-то прятаться, а вместо этого поудобнее развалился на теплом выступе стены и принялся наводить гигиену. Поводов для торжества над неловким двуногим у кота было хоть отбавляй: во-первых, смог увернуться от встречи с холодной и твердой разлапистой палкой со стены. А во-вторых, его упорство принесло свои плоды. Кусок овечьей шкуры не выдержал постоянных тычков головой и пропустил-таки настоящего хозяина дома в свою комнату, временно оккупированную наглым пришельцем.

«Вот почему у меня стойкое впечатление того, что этот поганец сейчас мне презрительно ухмыльнулся?»

Появившаяся совсем недавно у Александра привычка проверять свою обувь перед надеванием пошла ему только на пользу. Именно благодаря ей (а еще и своему обонянию) он понял, что придется ему задержаться на денек-другой у своего бывшего денщика. Не уезжать же ему в одних вязаных носках? Сапоги были безвозвратно испорчены, валенки тоже, а бегать в носках по ноябрьскому снегу как-то не прельщало. Так что Савва был немедленно мобилизован, снабжен неоскверненным сапогом в качестве образца для подражания и отправлен в уездный город добывать второй. Или новую пару — такие мелочи командира не интересовали. А также за газетами, в очень больших количествах. Ну а сам князь Агренев попытался посильно выразить охватившее его негодование, и первые два раза ему это даже удалось. Затем хвостато-полосатая скотина утроила бдительность и к тому же перестала спать на привычных местах. Не прекратив при этом попадаться на глаза и всячески изгаляться — то неспешно пройдется на расстоянии вытянутой руки и потрется об ногу Марыси, то развалится на руках у Ульянки и начнет мурлыкать с ехидными интонациями.

Оглядевшись и прислушавшись, уважаемый гость ногою подтянул к себе небольшую лавочку. Короткий разбег, толчок ногой — и в этот раз Ваське все-таки прилетело по наглой усатой морде. А князь тем временем еле-еле успел возвратить свое оружие на полагающееся ему место — вернувшаяся с улицы в дом Марыся удивленно пронаблюдала, как аристократ поправил и без того ровно висящий на стене крест. После чего с весьма одухотворенным лицом размашисто перекрестился.

— Хорошая вещь, покой дарит.

— И Саввушка так же говорит. Он ему еще от батюшки покойного перешел, в наследство.

Уцепившись за последнее слово, Александр парой-тройкой направляющих вопросов перевел разговор на то, как молодая супружеская пара обустраивалась на новом (ну, понятно, что для самого Савватея очень даже старом) месте. Послушал короткий, но очень эмоциональный рассказ про то, как им все помогали, работая чуть ли не за спасибо, какие в общине доброжелательные и хорошие люди вообще и соседки в частности, и попытался вспомнить, сколько он там выделил своему бывшему денщику на обустройство. Точная сумма все никак не вспоминалась, но по-любому он не мог дать меньше пятисот рублей.

«Неудивительно, что в селе их приняли хорошо: мужики с села им за полдня старый дом с постройками снесли — накормил и напоил от пуза да бревна разрешил забрать. От надела отказался, родне слегка помог, в храм божий сколько надо занес. Новый дом поставили — опять село напоил-накормил. Как к такому плохо относиться? Странно, что Марысю подруги не одолевают. Наверное, меня побаиваются?»

Поздним вечером вернулся из своего сапожного рейда и сам Вожин. Привез две кипы газет для командира, полсотни карамельных петушков и сердечек, нанизанных на хрупкие палочки из обычной соломы — Ульяне и ее подружкам от «дяди Саши». Ну и дежурный подарок жене, в виде ярко-алого платка с незатейливым узором по краям. Выложил все это богатство прямо на стол, и пока супруги миловались за дверью, а их дочка перебирала фигурные кусочки плавленого сахара, отставной ротмистр решил разглядеть поближе шедевр полукустарного творчества местных текстильщиков. Было в платке что-то такое смутно знакомое, но вот что именно, понять не удавалось.

— Александр Яковлевич, докладываю! Заказал новую пару, завтра утром будут готовы, вот. Ну а к полудню я их вам прямо сюда и представлю, чтобы, значит, полный порядок был. Да, а что со старыми прикажете делать?

— Да что хочешь, то и делай, мне они уже ни к чему.

Судя по довольной мине на лице Савватея, сапоги после командира будет донашивать именно он. А что? Офицерские, почти новые, с щегольским скрипом. Хромовые! Такая вещь на дороге не валяется и стоит соответственно. Нет, ну в самом-то деле, не выкидывать же их? Мигом соседи подберут да на свои ходули пристроят.

Самого же князя в данный момент интересовало иное. Поняв, что именно казалось ему знакомым в узоре на платке, он тут же поинтересовался у гостеприимного хозяина, а много ли таких платков продается по ярмаркам.

— Да полным-полно, Александр Яковлевич. Из ситца есть, шерстяные там, шелковые да бумазейные. [2] Род хлопчатобумажной ткани. В общем, всяких полно. А что, надо?

— Да нет, это я так, ради праздного интереса.

Поглядев еще раз на незатейливый рисунок, в котором очень просто можно было разглядеть повторяющийся во всех возможных вариантах солярный знак — свастика, он же славянский коловрат, — любопытствующий аристократ задумчиво хмыкнул.

«Христианство на Вологодчине вот уж с тысячу лет как, а глянешь на вот такой вот платок — и вспоминаешь про свои настоящие корни. Поди, в такой глуши и настоящего родовера [3] То есть поклоняющегося старым славянским богам: Роду, Сварогу, Велесу, Триглаву, Ладе… отыскать можно, если очень сильно захотеть».

— Ты мне вот что лучше, Савва, скажи. Когда прибавление в семействе будет?

Хозяин дома вздохнул и слегка сгорбился на лавке:

— Да если бы я знал, Александр Яковлевич. Вроде и стараемся, да вот не дает бог ребеночка. Я уж и насчет паломничества по святым местам начал задумываться…

— А что, дело хорошее. Заодно и по врачам пройдитесь, что-то из двух обязательно поможет.

Дальнейшую беседу прервало появление повизгивающей и галдящей оравы Ульянкиных подружек, как по волшебству слетевшихся на сладкое угощение. Увидев взрослых, а в особенности важного гостя (про которого дочка Савватея уже всем успела растрезвонить, что это есть не кто иной, как ее лично-персональный дядя Саша), табунок малолетних девиц тут же притих и выстроился в некое подобие очереди. Получив желаемое, будущие невесты чинно благодарили маленькую хозяйку и тихо удалялись за дверь, чтобы там с полным комфортом и от всей души полакомиться карамельным подарком.