Диана Билык - Сквозь туманы. Часть 2 [СИ]

На перекрестке, борясь с наплывом мыслей, Анна засмотрелась на пешеходов. Среди них в глаза бросилась рыжая девушка, а с ней был… Денис! Савина прильнула к окну.

Казалось, что он заметил ее, взгляд полоснул по машине, и Разумов отвернулся к спутнице. Улыбнулся рыжей, наклонился и поцеловал ее.

Анна не смогла выдохнуть. Может это не он? Кажется, прическа совсем другая. Волосы короче, челка торчала вверх. У Разумова волосы длинные, закрывающие уши. Сердце калаталось в груди, как ненормальное. Машина дернулась и снова остановилась. Анна все еще не могла отлепиться от стекла, а когда парочка двинулась вдоль дороги она разглядела его профиль, широкие плечи и шрам на лбу. Он! И Анна уверена была, он заметил ее тоже. Рука дернулась, чтобы открыть дверь: выскочить, спросить, наорать, но… Зачем? Она знала, что так будет. Знала! А что ты хотела, Савина, счастье найти? В погибели? Это глупо. Нужно отыскать Вересова, потребовать камень и уехать. Сбежать. Забыть, наконец, о Денисе и Прибрежном.

Но этот город словно не хотел ее отпускать.

Анна видела сквозь мутное стекло, как парочка растворилась в толпе. Слезы непроизвольно застилали глаза, перед поворотом ей показалось, что Денис обернулся и задержал взгляд на их такси, но это уже не имело значения.

— Девушка, приехали, — через время водитель дернул ее за плечо. Анна отодвинулась от окна и непонимающе посмотрела в окно. — Приехали, говорю! — повторил он.

— А, спасибо, — Савина собрала пакеты и сумку и выбралась наружу.

Лена распахнула дверь раньше, чем Анна занесла руку, чтобы постучать.

— Сумасшедшая! Глупая дурочка! Ну, что ты за человек? — художница затащила Анну внутрь, потянула прямо в ванную. Вещи где-то бросила по дороге. — Я за ней в больницу, а она оказывается уже с утра смоталась!

Савина шаталась, ее мутило, зверски зудела рана, а пальцы в тесном кроссовке уже давно онемели, и сейчас ногу сводило судорогой. Чуть не завалившись на кафельном полу, Анна ухватилась за ванную и долго смотрела на льющуюся воду, а потом ее словно прорвало. Надрывно и неистово разрыдалась. Затем завалилась на пол на колени, и Лена не смогла ее удержать. Хотелось завыть волком, да так, чтобы солнце услышало, упало ей на голову и сожгло все воспоминания, чувства и мысли. Опустошение и мрак разъедали душу, камень разочарования тянул вниз и душил, душил, душил.

— Аня, что с тобой? А ну, давай, поднимайся! — Лена стянула с нее майку, затем с трудом приподняла ее, и освободила ноги от кроссовок и бридж. — Раздевайся и в душ! Да не вздумай мне дверь закрыть — выбью. Не сама, так соседа позову. Так что не заставляй меня краснеть. Давай, вот умница. Помочь? Залезть сможешь сама?

Анна ревела и не могла успокоиться. Это впервые она так дала слабину, открылась перед чужими людьми. Ведь Лена по сути ей никто, тем более, жена друга Дениса. Нельзя здесь оставаться. Савина дернулась, потянулась за вещами, стала их подтягивать к себе и пытаться снова одеть.

— Савка! Крышу снесло совсем! Фу, Аня, ка-ка! — истерически засмеялась Лена, откидывая одежду в сторону стиральной машины. Анна сцепила зубы и прогудела:

— Я не останусь здесь.

— Нет, конечно. Но в таком состоянии я тебя никуда не отпущу. Ты что от яда змеи свихнулась? — Лена подшучивала, видимо пытаясь разрядить обстановку, но Анне было сложно реагировать на это адекватно.

— Я звонила ему! Звонила!

— Ты о чем?

— Когда змея укусила, я набрала Дениса, но он попросил больше не тревожить его, — выдохнула Савина и прижалась голой спиной к холодной стене.

— Давай ты искупаешься, а потом мы поговорим об этом. Ты сейчас зомби напоминаешь, — Лена смахнула слипшиеся волосы со лба Анны, приподняла ее за плечи и повела аккуратно к душевой кабине.

Входная дверь хлопнула. Савина сжалась.

— Лен, я дома. Представляешь, видел Разумова, — Стас в миг появился в ванной, но тут же, ойкнув, ретировался в коридор. — Простите, девчонки. Лена, все в порядке?

— Да! Милый, поставь чай!

Анна еще всхлипывала, стало холодно, руки и ноги колотило, зубы цокотали. Пусть. Хотелось замерзнуть, заболеть, просто исчезнуть. Вот, сейчас бы турмалинчик в руки, да подержать подольше. Она тогда не думала бы о Денисе. Провалилась бы в кошмар, и стало бы легче.

— Аня, послушай — все сгладится. Поверь, на все есть причина. Даже если ее пока не видно, ничего не происходит просто так.

— Я устала, Лен, — ответила тихо, без сил.

— Вода даст тебе немного энергии. Давай, снимай белье и в душ. Не заставляй меня раздевать тебя догола. Будешь упираться, могу и мочалкой отдраить! Ну, как детеныш, серьезно! Вот Разумов почти так же себя вел, когда ты отключилась в галерее.

— Вранье, — хрипнула Анна.

— Почему же? Ты давай не болтай, залазь под воду.

Анна повиновалась. Сбросила белье и, шагнув в кабинку, закрыла двери. В замкнутом пространстве слезы душили еще сильней.

— Не слышу звук воды, — заговорила Лена. — Я на тебя не смотрю, можешь не стесняться.

Савина дотянулась до крана и нехотя повернула его. Тело обдало холодной водой, тысячи ледяных игл впились в кожу. Пусть.

— Так вот, — тем временем, бормотала художница, — когда ты вырубилась, Денис собирался выпрыгнуть в окно. Не знаю зачем. У вас обоих какой-то сдвиг на почве этой связи, о которой вы не хотите говорить. И меня это жутко злит.

Было слышно, как Лена шлепает по кафелю.

— Ты чуешь, Савунья?

— Да, — ответила Анна, закрывая воду, — полотенце дашь?

— Ой, секунду! — подруга зашуршала ящиками, затем постучала в матовое стекло кабины. — Вот!

Анна обернулась в полотенце и выбралась наружу. И в правду стало легче, хотя сердце до сих пор обливалось кровью и в легких не хватало воздуха. Но она не может раскиснуть, должна держаться ради папы. Больше незачем.

— Мне все равно, что он там пытался сделать. Он подлец и обманщик. И больше не хочу слышать о нем, — Анна бросила взгляд в окно, где темнота уже спрятала лазурные небеса. — Сегодня поздно, но завтра я уеду, не хочу случайно встретить его у вас. И вас подставлять не хочу и его видеть тоже. Достало! Я домой хочу! — последние слова выкрикнула. Слезы снова подступили к горлу, но она сдержалась, глотнула горький комок и взяла из рук Лены халат.

Утро было туманным, тихим и тоскливым. Анна долго лежала в теплой постели и смотрела в окно. Лена несколько раз заглянула в комнату, но Савина, слыша ее шаги, прикрывала глаза, делая вид, что еще спит. Так не хотелось вставать, двигаться, говорить и вспоминать.

Кошмары снова мотали ее по кровати всю ночь, отчего казалось, что она не отдохнула, а утомилась.

После чая, вечером, они с Леной какое-то время беседовали на отдаленные темы, в основном творческие. Стас несколько раз заглядывал, пил воду, и странно посматривал в Анину сторону, но художница показывала ему взглядом «не мешай», и он молча уходил. Спрашивать, что там было с Разумовым не хотелось. Анна знала, что это конец.