Юлия Басова - Ловушки памяти

– Ну, глупым его не назовёшь, – машинально заметила я.

– Значит, вы вчера всё-таки виделись? – с надеждой поинтересовался Николай.

– Виделись, – пробормотала я, – но говорили мало.

Николай очень ошибается, считая, что я не умею лгать. Мы со Стронгом болтали много часов подряд, но только не о делах. Мы вообще о кино не говорили.

– Мила, скажи мне, что он согласен дать нам ещё один шанс, – умоляюще воскликнул Лавровский. Сейчас он больше всего напоминал мне ребёнка, который просит маму купить ему вожделенный самокат.

– Он мне сказал, что сможет встретиться с тобой сегодня. В семь вечера, – нехотя отреагировала я, не будучи до конца уверенной в том, что говорю. Ведь после того, как мы расстались, вряд ли Роберт захочет сталкиваться со мной ещё раз. Сначала я вызвала в нём сильное желание, а потом попросту бросила, сославшись на то, что у меня есть мужчина. Думаю, самолюбие Стронга должно было пошатнуться. Вряд ли ему в последнее время попадались такие ненормальные девушки, как я.

– Ты думаешь, он придёт? – Николай настойчиво теребил меня, – Может, Кристина с ним свяжется и уточнит этот вопрос?

Я пожала плечами:

– Пусть позвонит ему. Хуже не будет. Зато ты будешь уверен на сто процентов, что ваша встреча состоится.

– Я взяла варёные утиные яйца, – громко возвестила Кристина, возвращаясь к нашему столу с двумя тарелками, наполненными всевозможной снедью.

Кроме йогурта она ещё прихватила с собой пару круассанов, булочки с шоколадом и домашнюю ветчину. На другой тарелке было разложено несколько сортов сыра и кусочки слабосолёного лосося.

– Ну, ты и сильна! – грубовато восхитился Лавровский, молниеносно переключаясь с нашего разговора на свою секретаршу. – А не лопнешь, деточка?

– Угощайтесь, Николай, – игриво предложила Кристина, по-прежнему делая вид, что меня здесь нет.

– Не хочу, я же сказал! – резковато ответил режиссёр. – А, вот и мой кофе.

Два услужливых официанта налили нам кофе и поставили перед каждым по тарелке с дымящимся омлетом. У меня был омлет с сыром, у Кристины – с беконом и ветчиной, а у Лавровского – с грибами, сосисками и помидорами. Мы молча принялись за еду, перекидываясь незначительными фразами по поводу вкуса блюд. Худышка Кристина исхитрилась слопать свою порцию горячего и заесть всё это выпечкой и солёной рыбой. Интересно, как её несчастный живот справляется с таким количеством пищи? Лично я предпочитаю не закидывать в себя сразу много разных продуктов. Мясо ем отдельно от рыбы, фрукты – вообще ни с чем не смешиваю, а к мучному и вовсе равнодушна. Мёртвая еда. Так мне кажется, по крайней мере.

Терпеливо дождавшись, когда в Кристинином рту растворится последняя булка с корицей и изюмом, я спросила:

– Что вы сегодня намерены делать?

Вопрос адресовался к обоим моим спутникам. Брать пример с секретарши и игнорировать других людей мне не хотелось.

– У Николая несколько встреч в разных концах Лондона. Кажется, я уже об этом говорила, – вымученным тоном ответила девушка.

– Да, Мила, у нас сегодня дел невпроворот, – подтвердил Николай и тут же поспешно добавил:

– Но ты не волнуйся. Отдыхай. Гуляй по городу, пробегись по магазинам. Я дам тебе свою кредитку. Главное, чтобы к семи часам вечера твоя светлая голова была в рабочем состоянии. Она мне очень пригодится для беседы со Стронгом.

Я поёжилась и непроизвольно обхватила плечи руками. Николай расценил этот жест по-своему. Громко, не стесняясь насупившейся Кристины, он произнёс:

– Мила, потерпи ещё немного. Скоро поедем отдыхать. Мальдивы, Бора-Бора, Сейшелы – куда скажешь. Сделай над собой небольшое усилие. Попробуй уломать этого супермачо, и мы расслабимся.

Я отчётливо услышала, как секретарша Николая щёлкнула от злости зубами. В принципе, имей я виды на Лавровского, вся эта ситуация порадовала бы меня. Становилось абсолютно очевидно: не в меру ревнивая недалёкая девица, к тому же сильно пьющая, надоела режиссёру до чёртиков. Справиться с такой соперницей не представляло труда. Однако было не совсем понятно, нуждаюсь ли я в такой победе. Лавровский, при ближайшем рассмотрении, никоим образом не смог бы разбудить во мне настоящую страсть. Как сделал это Роберт Стронг всего за один вечер. Удивительное дело – вроде оба моих знакомых, назовём их так, – знамениты. Успешны. Состоятельны. Но только к одному из них я отношусь прохладно, а другой вскружил мне голову настолько, что теперь не знаю, как буду жить без него.

При воспоминании о Стронге в глазах потемнело, а в горле образовался огромный ком величиной с кулак. Решив избавиться от своих тяжких и противоречивых мыслей, я твёрдо заявила Лавровскому:

– Отдыхать с тобой не поеду. Сначала разберись со своими любовными предпочтениями. Понимаю, это непросто, но надо.

Лавровский уставился на меня, словно дикарь на ноутбук. Видимо, отказов слышать ему давно не приходилось. Немного поразмыслив над моими словами, он горячо воскликнул:

– Ты о ней, что ли?

Он кивнул головой в сторону Кристины, покрасневшей от злости. Если бы у девушки совсем отсутствовали хорошие манеры и понимание, что в общественных местах следует вести себя прилично, мы бы с ней уже катались по полу, сцепившись, словно две дикие кошки. Уверена, что она мечтает наброситься на меня, чтобы стереть с лица земли обнаглевшую соперницу. Пришлось бы защищаться. Я живо нарисовала в уме картину нашей возможной драки и невольно усмехнулась. Знала бы эта дурочка, что у меня сейчас на самом деле на душе творится!

– Если она тебя смущает, – продолжал гнуть свою линию «чуткий» Николай, – то я сегодня же отправлю её домой. Не вопрос. Хочешь?

Я отрицательно покачала головой:

– Нет. Не хочу. И знаешь, почему?

Режиссёр снова уставился на меня с нескрываемым удивлением.

– Потому что Кристина тебя любит. Не делай ей больно. И ещё. Я здесь – по работе. Ты принял меня на место своего помощника. Не забыл? Вот и не смешивай дело и всякую фигню. Понял?

Не дожидаясь, пока ошеломлённый Лавровский придёт в себя от моей неимоверно дерзкой тирады, я быстро поднялась из-за стола. Скомкала белоснежную салфетку, которая был разложена на моих коленях, бросила её на стул и направилась к выходу из ресторана.

– Мила! Мила! Подожди! – раскрасневшийся режиссёр бежал следом за мной. – Да подожди же ты!

Я нехотя остановилась и с нескрываемым раздражением уставилась на него. Николай взял меня за руку и отвёл в сторону, подальше от любопытных глаз постояльцев гостиницы и персонала.

– Если ты по поводу обязательств, которые я взяла на себя, то не волнуйся, – мой голос прозвучал довольно резко, – просто узнай у Стронга, придёт ли он сегодня или нет. Появится он, появлюсь и я. Не сомневайся. Постараюсь убедить его сниматься у тебя. Только за результат не ручаюсь. И не потому, что в обиде на тебя. Нет, совсем не поэтому. Просто я наконец начала понимать его мотивы. И почему он отказал, тоже понимаю. Не потому, что ты плохой режиссёр. И не потому, что сценарий – не очень. Просто он не такой, как другие, этот актёр. Он и вправду хочет донести до людей свою душу. А получится ли у него это, если он будет играть в твоём фильме?