Лиза Смит - Тайный вампир

– Ну, Поппет, что же мы с тобой будем теперь делать?

Поппи шаловливо улыбнулась, она уже почти оправилась от недавнего страха.

Возможно, мне придется лечь на операцию и у меня останется интересный шрам, – сказала она, что бы немного развеселить маму.

– Будем надеяться, что до этого дело не дойдет, – ответила миссис Хилгард, совсем не расположенная шутить подобным образом.

Детская клиника Сюзанны Монтефорте оказалась величественным серым зданием, угрюмую мрачность которого скрашивали чувственные изгибы архитектурного декора и огромные витражи. Поппи задумчиво посмотрела на магазин подарков, мимо которого они проходили. Здесь продавались детские игрушки, чтобы взрослые, которые хотели порадовать маленьких пациентов, без особых хлопот могли купить им какую-нибудь безделицу.

Из магазина вышла девушка, на вид чуть старше Поппи, лет семнадцати или восемнадцати. Она была очень хорошенькая, с умело нанесенным макияжем. Но, несмотря на симпатичную бандану, которая покрывала ее голову, было очевидно, что на голове у нее совсем нет волос. Круглолицая красавица казалась счастливой, из-под повязки выглядывали звенящие сережки, и все жеПоппи почувствовала острый приступ жалости. Жалости и страха. Девушка действительно была больна. Для того и существуют клиники, чтобы лечить серьезно больных людей. Вдруг Поппи захотелось поскорее закончить обследования и выбраться отсюда.

Ультразвуковое обследование оказалось не болезненной, но все же достаточно неприятной процедурой. Врач нанес на живот Поппи что-то вроде геля, и по ее коже побежал холодный сканнер, посылавший звуковые волны внутрь ее организма и рисующий на экране картинку ее внутренностей. Поппи поймала себя на том, что мысли ее возвращаются к безволосой девочке.

Чтобы отвлечься, она стала думать о Джеймсе и почему-то вспомнила их первую встречу, когда Джеймс впервые пришел в детский сад. Он был бледным худеньким мальчиком с большими серыми глазами. Уже тогда в нем было что-то странное, и эта таинственная странность стала причиной нападок старших мальчишек, которые тут же принялись издеваться над ним. Во дворе они гоняли его, как борзые гоняют лису, и эта жестокая игра продолжалась до тех пор, пока на нее не обратила внимания Поппи.

Уже в пятилетнем возрасте у нее был потрясающий хук справа. Она ворвалась в кучу малу, направо и налево раздавая подзатыльники и затрещины, пока большие мальчишки не обратились в бегство. Потом она повернулась.к Джеймсу.

Хочешь дружить?

Джеймс, немного помешкав, робко кивнул. В его улыбке было что-то странно притягательное.

Между тем Поппи скоро обнаружила, что у ее нового друга масса странностей. Когда ящерица, жившая в их классе, умерла, он без отвращения взял ее в руки и спросил у Поппи, не хочет ли она ее подержать. Учительница была в ужасе.

Кроме того, он умел находить мертвых животных. Однажды он показал ей пустую клетку со скелетами кроликов, которую обнаружил в густых зарослях бурой травы. Казалось, он был совершенно бесчувственным.

Когда Джеймс подрос, мальчишки перестали над ним издеваться.

Он стал таким же высоким, как и они, удивительно сильным и ловким и создал себе репутацию крутого, опасного парня. Когда Джеймс приходил в ярость, в его серых глазах просыпалось нечто устрашающее.

И только на Поппи он никогда не сердился. Все эти годы они оставались лучшими друзьями. Когда они перешли в старшие классы, у него появились подружки, о нем мечтали все девчонки в школе, но ни одна не удерживалась рядом с ним надолго. Джеймс никогда не откровенничал с ними, для восторженных поклонниц он оставался таинственным и опасным парнем. Но Поппи знала его другим – добрым и заботливым.

Ну вот и все, – объявил врач, возвращая Поппи к действительности, – давайте сотрем гель.

– Что он показал? – спросила Поппи, глядя на монитор.

– Ваш доктор сам все вам скажет. Специалисты расшифруют изображение и отошлют ему, – голос врача был таким бесцветным, что Поппи с подозрением посмотрела на собеседника.

В приемной доктора Франклина Поппи беспокойно ерзала в кресле, а ее мама листала старые журналы. Когда сестра вышла и сказала: «Миссис Хилгард», – они обе поднялись на ноги. «О нет, – взволнованно произнесла сестра, – доктор Франклин хотел бы поговорить с миссис Хилгард наедине».

Поппи и миссис Хилгард переглянулись, затем «ма» медленно отложила журнал и последовала за сестрой. Поппи смотрела ей вслед.

Господи, что случилось? Доктор Франклин никогда раньше так не делал. Поппи чувствовала, как тяжело у нее в груди бьется сердце, не учащенно, а просто тяжело, сотрясая ее изнутри. Казалось, что все это происходит не с ней.

«Не думай об этом, это все ерунда, лучше читай журнал…» Но пальцы ее не слушались. Наконец она открыла журнал; глаза скользили по строчкам, но смысл ускользал… «О чем они там говорят? Что происходит? Как долго…»

А разговор за дверью все продолжался. Ум Поппи метался между двумя возможными вариантами решения: либо все в порядке и ничего серьезного не происходит – сейчас мама выйдет и они вместе посмеются над теми ужасами, которые она себе навоображала, – либо с ней случилось что-то очень нехорошее и ей, чтобы выздороветь, придется пройти тяжелый курс лечения. Под ногами вновь разверзалась черная пропасть. Временами ей казалось, что все не так уж страшно и охвативший ее ужас просто смехотворен. Но в следующее мгновение вся ее жизнь представлялась ей сном, и вот она проснулась и оказалась вдруг перед лицом страшной реальности.

«Если бы я могла позвонить Джеймсу!..» Наконец медсестра сказала: «Поппи, можешь войти». Кабинет доктора Франклина был обшит деревянными панелями, на стенах висели дипломы и свидетельства. Поппи опустилась в кожаное кресло и старалась не очень пристально смотреть в лицо матери. Миссис Хилгард казалась… слишком спокойной. Она улыбалась, но как-то странно, и губы у нее дрожали. О боже! Что-то все-таки случилось.

Ну что ж… причин для тревоги нет, – сказал доктор.

И в эту минуту Поппи почувствовала мучительное беспокойство.

Результат ультразвукового обследования оказался несколько необычным, и я хотел бы сделать еще пару обследований поджелудочной железы, – продолжал доктор Франклин неторопливым глубоким голосом. – Одно из них надо делать натощак, ничего нельзя есть с полуночи и до обследования. Но твоя мама сказала, что ты сегодня не завтракала.

– Я съела одну штучку… из коробки с хлопьями.

– Одну? Ну, можно считать, что ты действительно ничего не ела. Обследования мы проведем сегодня же, и я думаю, что тебе для этого лучше перебраться в клинику.

Он улыбнулся. Поппи смотрела на него во все глаза.