София Лисова - Слёзы Невинных

– Дитрих, ты сегодня поздно, – заметила она, – я уже начала волноваться.

– У меня для вас новости.

Я поцеловал ее в щеку, как это делал ее сын и прошел в ванную, на ходу скидывая ботинки. Мама укоризненно посмотрела мне вслед.

– Когда ты научишься снимать их в прихожей.

– Мам, не будь занудой. Я еще ребенок. Разве нет?

– Ты уже большой. Скоро отца догонишь.

Я хмыкнул, и закрылся в ванной, стараясь как можно более тщательно мыть руки. Это правило номер один в этой семье. Чистота залог здоровья. Кто не моет руки, тот всегда болеет, не будем вести себя по – свински. Нас сотворили, а не мы произошли от обезьяны и прочих животных. Скучные здесь лозунги, ага. Ничего, если я стану правителем, то развею эту мрачную обстановку, и разрешу чаще грешить, а то с ума сойду от тоски. Ну все: руки помыли, теперь можно и в столовую, в столовой сидит мой отец с трубкой в одной руке и газетой в другой. Обычная патриархальная семья, характерная для множества миров с людьми. Младшая сестренка выглядит моложе своих четырнадцати. Ее негустые волосы заплетены в косички, а сам она одета в комбинезон, что меня особенно раздражает. К тому же на ней майка, явно ранее принадлежащая Дитриху. И как он мог избаловать это несносное создание? Впрочем, она как бы моя сестра, поэтому наплевать. Хотя я еще подумаю на тему того, как ее использовать. Подхожу к ней, чисто из того, чтобы не удивлять свою семью и целую в лоб.

– Братик, а мы сегодня поиграем?

– Извини, но у меня другие дела.

Стараюсь смотреть на нее с братской любовью. Хорошо, что я отличный актер, а то бы спалился. Только после этого я позволяю себе заметить дядю. Высокий, худой, словно сидит на одних постах и мясо никогда не ест. Лицо суровое. Я бы даже сказал торжественное.

– Дядя Доминик.

Я подошел к нему и поцеловал протянутую ладонь. Интересно, как эти священники терпят лобызания, это же миллионы микроб, не говоря уже о том, что большинство людей умудряются обслюнявить руку, либо же вытереть грязные губы. Когда стану одним из них, то буду носить перчатки. Или прикроюсь какой- нибудь причудой.

– Садись, Дитрих.

– Спасибо, дядя.

– А теперь, обеденная молитва.

Да, нескоро здесь дела делаются. Я сложил руки перед грудью, и принял вдохновенный вид. Позволил своим глазам устремиться ввысь и узреть просветление. Оно не заставило себя долго ждать.

– Н у ты и лицемер, Рен, – сказал Кицуне, сворачиваясь у моих ног.

– Стараюсь, – скромно отозвался я, – как тебе этот мир?

– Т ак себе. Хорошо, что здесь много таких, как ты.

– О, значит, я здесь приживусь.

– Дитрих! Эй, сынок! Молитва закончена!

Я очнулся, забыв про лиса. Ну наконец- то можно поесть. Хоть мне это и не нужно совершено. После этого позволяю себе расслабиться и взяться за вилку. Еда проходит в гордом молчании всегда. И даже Дитрих не позволяет себе нарушить традицию. Поэтому я тоже ничего не говорю. И на лиса не отвлекаюсь. Лишь после очередной благодарности за еду, мы можем поговорить. Откашлявшись, я прошу минутку внимания, поскольку со мной разговаривал сам настоятель собора нашего города. А еще он соизволил преподать нам пару уроков. Я подумал про себя кое – чего нелестного, но не стал это озвучивать.

– Малыш Дитрих обратил на себя внимание! – охнула мама.

– Молодец, сынок, я горжусь тобой.

– Значит, братик теперь правда, будет очень занят?

– Извини, малышка, – я потрепал ее по макушке, спрятав гримасу, – но я постараюсь быть хорошим братом для своей маленькой сестры.

– Братик, ты забудешь про меня.

Вот зараза! Ненавижу женскую интуицию. От нее одни сплошные головные боли. Даже больше, чем у тех самых девиц, когда они отказываются от супружеского долга. С этим, по крайней мере, можно справиться. Но я все же заставил себя взять девчонку на колени и потрепать по жидким волосам.

– Ты не веришь брату?

– Верю. Но братик сегодня странный.

– Я просто озадачен. Но я постараюсь исправиться.

Это точно. Надо бы от тебя отдалиться, мерзкая тварь. Мало того, что приходиться тебя трогать, да еще ты претензии предъявляешь. Впрочем, я сегодня перенервничал, вот и злюсь на всех подряд. Похоже, пока мне остается одно: поверить, что я ее люблю. Тогда ее маленькое детское сердце не будет сомневаться в моих чувствах. Впрочем, будет смешно, если я привяжусь к ней. Заставив себя дотерпеть до конца нудных обсуждений моего положения и перспектив, я остался наедине с дядей. Дядя за весь разговор не сказал ни полслова. Он просто сидел на своем стуле с таким достоинством и неподвижностью, что сделал бы этим честь самой статуе какого- нибудь невозмутимого бога. Но стоило уйти последнему любопытному лицу, как дядя оживился, что выразилось в его многозначительном покашливании.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.