Борис Хантаев - Зверь полной Луны

- Я все понимаю.

Максим, который был поражен таким ответом, даже на секунду опешил, но потом продолжил, ведь была еще одна новость, которую он должен был поведать своему другу:

- А еще мы с Юлей хотим уехать из этого города, ты не представляешь, что мы сегодня видели – врач снова не смог договорить, так как Слава опять его перебил.

- Я рад за вас, по правде рад, пошлите ко мне в кабинет, у меня есть отличное белое вино, за ним вы мне все и расскажите – Вячеслав, не дожидаясь друзей, направился в свою комнату отдыха.

Максим с Юлей лишь переглянулись и пошли за патологоанатомом, не такой реакции они ожидали, совсем не такой. Сейчас они были в неком замешательстве, ведь этот разговор в их голове выглядел совсем другим.

«Быть может не все в этом городе монстры, быть может, Слава единственный лучик света, который освещает всю тьму Доброго Сердца. Последняя надежда на спасение проклятого города» эта мысль одновременно пришла как к Максу, так и к Юли, правильно говорят, влюбленные мыслят одинакова.

Когда врач с девушкой зашли в кабинет, Вячеслав уже разлил вино и сейчас тянул бокалы своим друзьям.

- Давайте выпьем за вас – с улыбкой произнес патологоанатом, когда Седов и Юля взяли свои бокалы, сам Слава ничего не пил.

- А ты? – немного застенчиво произнесла блондинка.

- Я же не пью, мне будет за радость посмотреть, как это вино выпьете вы.

Максим с Юлей вновь переглянулись, и, пожав плечами, принялись опустошать свои бокалы. Лишь когда бокал врача практически опустел в его голову, пришла странная мысль: «Откуда бутылка вина у того кто не пьет?», но ответить на этот вопрос он не смог, так как резко почувствовал слабость. Его ноги подкосились, и врач повалился на пол, там лежа, он увидел, что, то же самое, происходит и с Юлей. Ее начинает всю трясти, а затем она падает рядом с ним. Максим чувствует легкий озноб, чувствует, что перестает контролировать свои ноги, а затем и руки, даже шея перестает ему поддаваться, а затем наступает тьма.

Юля открывает глаза, она видит яркий свет операционной лампы, чувствует легкий холод, но больше не чувствует ничего, ни своих ног, ни своих рук, ни остального тела. Краем глаза она замечает Максима, который лежит абсолютно голый на металлическом столе, девушка, не знает живой ли он,

она даже не может кричать, лишь зрачки все еще подвластны ее желаниям.

- О, ты проснулась – говорит Вячеслав, который внезапно появляется перед девушкой, на нем белый халат и хирургическая маска. – Хочу воспользоваться возможностью и познакомить тебя со своей мамой, если ты оторвешь свой взгляд от Максима и посмотришь налево, то сможешь увидеть ее.

Девушка смотрит налево и видит очередной металлический стол, на котором лежит голая женщина, на вид лет тридцати.

- Извини, она не может разговаривать – продолжил патологоанатом. – Когда мне было четырнадцать лет, я узнал, что моя дорогая мама, хочет бросить меня, отдать в детский приют, а сама уехать из нашего городка. Разве я мог позволить ей сделать такой шаг, мне пришлось ее забальзамировать. Я хотел тебе про это еще в баре рассказать, но Максим тогда меня перебил. Это был не хороший поступок, людей перебивать не вежливо, но меня утешает сейчас то, что больше он никогда не откроет свой рот. Знаешь почему?

Юля догадывалась почему, но она не способна была что-либо сказать. Сейчас ее глаза выражали ужас, неистовый страх перед безумцем, что склонился над ней.

- Потому, что его язык теперь у меня – Слава достал из-за спины банку, в которой лежал человеческий язык. – Другие внутренности нашего любимого доктора я распихал в более объемные стеклянные сосуды. Но не расстраивайся, зато теперь он как моя мама будет всегда молодым.

На секунду Слава отошел от стола, но когда вернулся, в его руках был скальпель, который он тут же вонзил девушки в живот.

Юля не чувствовала боли, все что она чувствовала, так это как жизнь начинает ее покидать.

- Знаешь, что еще хорошо – разрезая тело девушки, сказал Вячеслав. – Что теперь мы всегда будем вместе.