Брутальная Старушка - Избранная по контракту

- Точно, - потрясено выдохнул пес и рассержено стукнул хвостом по полу. - Там же в контракте не написано даже как зовут их Темного Лорда, а эта троица похлещи тебя юридические бумажки в свою пользу насобачилась трактовать, да и заподлянки постоянно кидают.

- Во-во, - поддакнула я. - Не факт что нам не скажут, что у Темного сидит семеро по лавкам, и это только законные отпрыски, а незаконных вагон и маленькая тележка, и все они его наследники и пока не умрет последний воевать вам тут на всех фронтах.

- Или можно будет сказать, что победа над Темным - это победа над всеми темными силами, - продолжил развивать мою мысль Сосискин. Я кивнула и подвела итог дискуссии:

- В любом случае подкинут нам дерьмеца или не подкинут, нам нужно знать как спасти свою шкуру в случае встречи с нечистью, а в небе ее тоже много может водиться, в общем, сведения нужны из проверенных источников. Так что друг мой Горацио, будем думать, как добывать некроманта и где найти добровольца, кто согласится провернуть за нас это дело, не такая я уж и дура, чтоб самой за ним охотиться.

- Будем, - решительно тявкнул пес и сунул свою лапу в протянутую мной руку, а потом пробурчал себе под нос:

- Надо не забыть когда дракона станем нанимать, подписать его на обязательную огневую защиту от летающих паразитов.

Далее мы стали строить планы по добыванию некроманта. Какие идеи мы только не выдвигали: и террористическую операцию, и бандитский налет, и банальное похищение по дороге в булочную, но наше бурное обсуждение прервала внезапно остановившаяся карета. Дверца распахнулась, и командир отряда сообщил нам, что мы подъезжаем к Столице и нам нужно замаскироваться. Сосискин моментально сориентировался и с удивительной для его комплекции сноровкой, юркнул в корзинку. Я, заинструктированная до нервного тика Кроликом, всунула отекшие ноги в немилосердно жавшие туфли. Накинула на голову паранджу с вышитой на ней змеей, а на плечи - черный плащ. Нацепила на пояс кинжал дроу, да так чтобы он сразу бросался в глаза, натянула на руки перчатки со специальными прорезями, из которых торчали предварительно вымазанными какой-то гадостью в черный цвет ногти и, выпятив грудь колесом, начала ерзать по сидению, пытаясь принять величественную, по моему мнению, позу. Со стороны, наверное, казалось, будто я проглотила аршин, и теперь не знаю, как его оттуда выковырять. Спина моментально заныла, нос под паранджой зачесался, а Сосискин трагическим шепотом возвестил, что у него сейчас случиться приступ медвежьей болезни. Едва закончив уговаривать пса заткнуть себе кое-какое отверстие, я услышала чей-то рокочущий голос.

- Кто и по какому делу хочет проехать в Столицу Империи Трех Лун?

Так рокотать мог только доблестный вояка, которому хрен на лапу сунешь, чтоб глаза прикрыл. Сердце заколотилось в районе горла, а холодный пот зазмеился по позвоночнику. Если начальник стражи, а то что проявляет к нам интерес именно он, сообщил мне весь мой опыт общения с милицией, не поверит в маскировку и наплевав на все последствия, потребует снять паранджу и устроит нам досмотр ручной клади, то нам настанет полный и окончательный писец. Вместо стрелки у пахана дроу и ответов на животрепещущие вопросы, получу я, в лучшем случае аудиенцию у Императора, а в худшем варианте меня в застенках навестит палач и долго будет выспрашивать откуда я взялась такая красивая. А после продолжительной беседы меня либо казнят как вражескую шпионку, либо кинут на мозголомку к Ковену магов. Отвертеться я отверчусь, но потеряю кучу времени доказывая, что не верблюд. Как назло, я, и так-то от природы смугловатая, теперь покрылась золотистым загаром и меньше всего была похожа на бледных дроу, да и серый цвет глаз мало напоминает кроваво-красный. Ну а Сосискин уж точно не проканает под причиндалы для вышивания или под младенца, да и размеры корзинки наводили на мысли скорее о притаившемся там злодее, чем о детской колыбельке.

Услышав, что в карете едет невеста Правителя дроу, начальник стражи заколебался, но все такие потребовал открыть дверь в карету и предъявить девицу и заодно позволить осмотреть карету. Я услышала, как командир дроу начал пререкаться с начальником стражи, грозя страшными карами за неуважение к невесте Правителя, но тот твердо стоял на своем. Мол, военное время обязывает быть бдительным, так что он или сам полезет в карету или потребует чтоб к нему вышла девушка. И если это не случится в ближайшее время, то нас всех арестуют и посадят под замок до выяснения обстоятельств дела и заодно отправят гонца к Правителю, чтоб он приехал и забрал из тюряги свою суженую. Надо было что-то делать, ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы чье-то служебное рвение нарушило наше инкогнито.

За мгновение до того как начальник потянулся открыть карету, дверца медленно открылась, раздался щелчок пальцами и свистящий голос с металлом в интонации приказал:

- Помогите мне выйти.

Командир дроу на мое счастье, оказался сообразительным и тут же, склонившись в поклоне, протянул руку. Остальные воины моментально соскочили с гшердов и упали на колени, а кучер, спрыгнув с козлов выудил из сундука ковер и согнувшись в три погибели, кинул мне его под ноги. Молясь всем богам, чтобы каблуки не зацепились об порожек кареты, и я не грохнулась на радость всем окружающим, придерживая край платья, моя темная светлость вышла на белый свет.

Глаза начальника стражи сначала полезли из орбит, а потом в испуге опустились, а по всему его телу прошла дрожь. Вышедшая девица, помимо традиционной для дам дроу паранджи со знаком рода будущего мужа, сияла как орденом золотой змеей на правой груди, а в руках поигрывала кинжалом. Весь ее вид говорил о том, что она не просто очередная кандидатка в жены Правителя, а как максимум без пяти минут законная супруга. Так открыто носить знаки Правящего дома дроу могла только невеста их повелителя, любой самозванке первый попавшийся дроу попросту свернул шею. Небрежной походкой я подошла к вояке и, приподняв одной рукой его подбородок кинжалом, а второй царапая его гладковыбритую щеку когтями, заставила посмотреть на меня. Мужчина судорожно сглотнул, чувствуя, как по его щеке потек теплый ручеек крови и уставился в район моих глаз. Через ткань паранджи я видела тонко бьющуюся на его горле синюю жилку, а обострившийся слух донес до меня молитву, которую бедолага шептал посеревшими от страха губами. Неторопливо проведя когтями борозду до самой жилки, я поднесла свою руку и стала любоваться, как с моих когтей стекает чужая кровь. Несчастный в ужасе попытался дернуться, но усилившееся давление кинжала пригвоздило его к месту.

Я, подавшись вперед, зашипела в его широко распахнутые от ужаса глаза: