Андрей Белянин - Отстрел невест

Пока я набивал рот вчерашними творожниками со сметаной, Яга пунктуально докладывала о произведённом у царя расследовании:

– Колдовства нет. Кубок государев взят руками чистыми, никакими воровскими искусами не прикрашенными. Вошёл человек в кабинет царский, по докладу ли, по делу спешному али и вовсе случайно, глядь – на полочке кубок золотой стоит, поверх краёв червонцами насыпанный… Он его тут и покрал!

– Стоп, двери охраняются стрельцами, – едва прожёвывая, напомнил я, – случайный посетитель туда уж никак не забредёт. Да и потом, Горох хвастал, что кубок немаленький… Сантиметров пятьдесят в высоту, объёмом литра на полтора, добавьте эмаль и художественную работу, плюс тридцать пять червонцев царской чеканки – общий вес весьма приличный.

– Дык ясно как день – в кармане не унесёшь, за голенище не сунешь, вот разве за пазухой… – раздумчиво предположила Яга. – А только нет там колдовства, намёку даже нет. Уж ты поверь, Никитушка, у меня на такие дела нюх намётанный…

– Свои взяли?

– Вот про то не ведаю… Запаху там сейчас всякого хватает. Весь терем, от ворот до маковок, иноземным духом пропах. Есть вроде и приличный народ, а есть и такие, что я сама и на порог бы не пустила! Того гляди, стырят чего, прости господи…

– Мда, я-то, честно говоря, надеялся, что вы раздобыли какую-то особенно ценную информацию.

– Раздобыла, милок, как не раздобыть, – хитро прищурилась бабка и поманила пальцем: – Проведала я через допрос перекрёстный царя, стрельцов охранных да двух девок горничных, кто в комнатку государеву вчерась до покражи хаживал!

– О! Вот это уже совсем другое дело, – повеселел я, дотягиваясь до лежащей на скамье планшетки, – диктуйте, бабушка, конспектирую…

– Ну так, чтоб не перепутать тока… ага… значится, знакомец наш, дьяк Филимон Груздев!

– Тьфу, зараза… ни одно дело у нас без него не обходится. Ладно, проходит как свидетель… Кто ещё?

– А… не помню.

Первоначально я решил, что она шутит.

– Ну, энтот был… как его… Опять же посол… чей-то, бояре были, вот тока которые… А, вспомнила! Девки говорили, ктой-то шустрый там тёрся всё время. Тока кто… не знают они, мельком видели, вот…

Я молча захлопнул блокнот и сунул карандаш в планшетку. Бабка, насупясь, поджала губки… Время шло.

– Никитушка?

– Угу.

– Вот те крест, не буду больше с царём шампанею ихнюю распивать! Сперва приятно вроде, а наутро голова боли-и-т… И склероз вроде как обостряется…

– Да уж, дальше некуда.

– Но Филимона-то я точно помню!

– И на том спасибо…

Яга уже была готова обидеться, но ей на выручку вовремя впёрся Митька из сеней:

– А простите великодушно, Никита Иванович, вот стрельцы бают, будто мне письма какие по ночи пришли?

– Заходи, родной, заходи… – почти ласково пригласил я, делая самое доброе выражение лица. На что наш наивный дурачок и клюнул…

Когда, сопоставив Митькину исповедь с текстом писем, до меня дошло, в какую геенну огненную он втравил всё отделение… нет, я не удивился. Я всегда ждал чего-нибудь особо выдающегося в этом роде. Пьяным он приползал, на крыше штанами висел, в петушином облике отрабатывал, с бандитами врукопашную дрался, целую улицу едва ли не до бунта сывороткой правды доводил, отставных любовниц царских переманивал, боже… чего он только не вытворял! Но самое ужасное, что в данном конкретном случае наше «ходячее несчастье» упорно пребывало в стопроцентной убеждённости правильности и даже необходимости собственного деяния! Я на него не наговариваю, судите сами…

– Митя, что значит «Ваши условия приняты, оплату гарантируем»?

– А вы откуль знаете? Неудобственно как-то письма-то чужие читать… Вдруг мне что личное али про любовь понаписано было?

– Там не про любовь, гражданин Лобов.

– Ой… а чей-то вы так неласково глядите? И бабуля тоже…

– Да вы садитесь, гражданин, разговор будет долгим. – Я указал карандашиком на свободную скамью.

Митяй поднапрягся, закатил глаза, мысленно перебрал в уме все свои грехи за прошедшую неделю. Ничего такого, что могло вызвать столь официальный тон, припомнить не смог, а потому испугался ещё больше:

– Ну вот он я… сижу себе. Ругаться небось будете…

– Ругаться?! Поздно, Митя, это мы уже проходили. Лучше расскажи, честно глядя в глаза, каким образом ты добровольно предложил услуги промышленного и политического шпионажа представителям семи заинтересованных государств.

– Христопродавец… – еле слышно выдавила бабка.

До Митьки доходило медленнее. Он только в затылке почесал, чуть смутившись выпученных глаз Яги, и недоумённо обратился ко мне:

– Не знаю, не ведаю, о каком таком-сяком шпионаже вы речь вести изволите, Никита Иванович? А только дело было так… Раз уж настал такой час и нет мне боле веры… Коли свои же товарищи в харю мою без содрогания глядеть не могут, скажу… Всё как есть скажу! Пусть не видать мне больше света белого, не топтать траву зелёную, не целовать девок красных, не…

– Бабушка, вызовите, пожалуйста, наряд стрельцов с пищалями – я его собственноручно у ворот расстреляю.

– Да чё я сделал-то?! – взвыл наконец Митенька, видя, что на нас его спектакль не действует. – Бабулю нашу до терема царского без аварий доставил, не опрокинул нигде! Под ручку до самых палат сопроводил, а уж в том, что она с государем напиться в стельку изволили, – в том моей вины нет! А ежели она по пьяному делу сболтнула чего…

– Зови стрельцов, Никитушка, – тихо попросила Яга, – тока расстрелом я сама командовать буду.

– Ну… был грех, – повесил голову наш младший сотрудник, – а только ничё особенного я энтим послам и не обещал вовсе… Вы ведь как приказывали? Бабулю дожидаючись, царских невест посмотреть, себя показать! Я и… показал во всей красе… Один чужеземец опариченный возьми да и ткни пальцем: дескать, что за шеврон на рукаве ношу? Я ему вежливенько так: мол, милиция лукошкинская – самого царя Гороха тайный сыск… Так он в энто слово прям как цепной пёс зубами вцепился! Вынь да и положь, почему тайный?! Ну я, как мог, обсказал о делах наших, о службе нелёгкой, о расследованиях дел преступных… На рассказ мой и другие иноземцы набежали, видно, складно у меня выходило… Собрались, слушают, вопросы разные задают, исключительно по существу! Тут первый вдруг и спроси: а правда ли, что государь с нами по всем вопросам советоваться ездит? Я говорю: а как же?! Мол, участковый наш, Никита Иванович, ему в энтих делах самый заглавный советчик и есть! Ну а он мне: дескать, хочешь гульден за информацию? Не-а, говорю… на фига он мне?! В кабак не пойдешь, семечек не купишь, кому у нас тут его гульден паршивый нужен? Вот ежели б пятак дали… Да я даже слушать не стал, пошёл на невест полюбоваться, тока ни одной и не видал… А уж вскоре бояре эксперта нашего пятками вперёд в сани загрузили. Информацию какую ни есть я запродать не успел. Да и не было её у меня… Вы вон тока подзатыльники давать горазды, а как информации чуток… А чё не так-то?! Отделению не в убыток, а мне лишний пятачок – только маменьку в деревне платочком новым порадовать! Один ведь я у неё, кровиночка…