Андрей Белянин - Рыжий рыцарь

– Это шотландцы, принцесса. И, судя по расцветке их пледов, здесь собраны молодцы не меньше как из трех кланов. Они очень свободолюбивы, не терпят над собой ничьей власти и объединяются лишь перед лицом общего врага. Хотелось бы знать, какие причины заставили их спуститься с холодных гор? Но вам не стоит волноваться, они не будут настаивать на непременной драке, если мы не нападем первыми.

– Да, но они торчат у нас прямо по курсу. Раз вон те белые стены на горизонте и есть искомое аббатство, от которого наш путь лежит на Мальдорор, то как же нам обогнуть ваших свободолюбивых хиппарей и быстренько двинуться по делу? Они же так вольготно раскинулись, что их легче перепрыгнуть, чем обойти.

– Это серьезный вопрос, – признал пожилой ветеран, – но если вы, как наш командир и полководец, сразитесь один на один с их вождем и победите – нас не только пропустят, но, возможно, и присоединятся к походу.

– Кто, я? В смысле, что, мне самой сражаться?! Да ни в жизнь! Что ж я, по-вашему, вообще дура безнадежная?

А среди шотландцев уже проталкивался деятельный жрец Гностикс, неумолимо волоча за собой упирающегося Люстрицкого:

– Вы должны сразиться! Поединок один на один, в круге из обнаженных мечей, сразу заставит англичан отступить. Мы не можем терять времени, дорога к аббатству одна, и нельзя оставлять в тылу возможного противника. Если вы победите их военачальника, то мы сможем взять за него выкуп деньгами, а может, и людьми. В борьбе против черных рыцарей конница никогда не помешает! Идите же, мой господин.

– Не хочу! Не буду! Это недипломатично! Я решительно настаиваю на обоюдном компромиссе.

Постепенно, путем угроз, уговоров и пререканий из обоих войск вытолкали полномочных представителей. Из шотландских рядов вышел стройный юноша в мятой рубашке, залихватском берете и свободной клетчатой юбке чуть выше колен. На ногах гетры и элегантные полуботинки от Карло Пазолини. Через плечо перекинут широкий плед, на поясе кошель, отороченный мехом, и засушенная веточка цветущего вереска в пряжке на берете. Впечатляющая картинка завершалась длиннющим мечом, который молодой человек двумя руками волочил за собой по траве. От защитников замка Шлюп де Голь, громыхая доспехами, протопала невысокая девушка с лицом, скрытым забралом, однако две короткие, тугие косы вызывающе торчали из-под шлема в разные стороны. Видимо, воительница очень старалась, но опыта хождения в латах не имела, поэтому постоянно стукалась наколенниками о край собственного щита и дважды чуть не упала, запутавшись в ножнах. Два грозных «полководца», подбадриваемых выкриками своих «армий», сошлись на середине луга и замерли. Немая сцена длилась долго, минуты три. Шотландский вождь уставился в прорезь забрала, увидев там до боли знакомые зеленые глаза. Девушка в доспехах буквально впилась взглядом в стройные ножки юноши, не в силах поверить, что это и есть не кто иной, как… Илона сдалась первой. Выронив щит и схватившись обоими руками за живот, она ничком рухнула в траву, гогоча как сумасшедшая! В выжидательной тишине ее здоровый смех был подобен грому небесному. Никто ничего не понял. Валера Люстрицкий раздраженно отшвырнул меч, обиженно скрестив на груди руки:

– Ну и что же ты, милочка, нашла тут особенно смешного?!

Хохот грянул с новой силой! Шотландцы, было обрадовавшиеся явной победе своего могучего воина, несколько смутились, а ратники баронессы, наблюдавшие падение своей госпожи, наоборот, слегка воспрянули.

– Да, это я! Не вижу ничего юмористического. Очень эффектный костюмчик. Между прочим, собран коллективно, в подарок от всех кланов. Юбочка, например, от Мак-Даунов.

Илона едва не задохнулась в шлеме!

– Но… а я… Да ты на себя посмотри, душечка! Выглядишь, словно австралийский сумчатый броненосец. Прекрати надо мной издеваться, это неприлично в конце концов! – Студент юрфака шагнул вперед и, подхватив подругу детства под мышки, кое-как помог ей встать на ноги. После чего помахал рукой Гностиксу: – Мальчики, не бойтесь, это свои! Дорогая Илона пришла нам на помощь. Она просто душка и никому не позволит меня обидеть.

Братание двух отрядов было шумным и радостным. По этому поводу пришлось объявить внеплановый привал. Против совместного «пикника на обочине» никто не возражал, но оба командира сурово потребовали ограничить потребление вина и эля. Аббатство было в двух шагах, а значит, и до границ Мальдорора слишком близко, чтобы позволять себе преступную потерю бдительности. Пока шла разумная, дружеская гульба, люди знакомились друг с другом, уточняя, кому сколько обид нанесли черные рыцари, Илона с Валерой тихо беседовали:

– Давай, ты первый.

– М-м… мне особенно рассказывать нечего, рыбка моя. Я – человек невоенного склада, но каким-то непостижимым образом вдруг попадаю в толпу этих мужественных варваров. Потом дерусь в поединке с самым сильным. Ах, ты бы видела, какие у него ресницы.

– Угу, как я понимаю, ты победил?

– Разумеется, милочка, иначе я бы здесь не стоял.

– И чем же ты так его сразил – воздушные поцелуи?

– Газы.

– Ого! Круто… – искренне восхитилась Прекрасная Принцесса.

– О, это не совсем то, что ты подумала! Мне… в общем, повезло… Газовый баллончик не вывалился из кармана. Как могучего воина, меня тут же назвали Любимцем Богов и пригласили поучаствовать в войне против Мальдорора. Гностикс все знает об этом замке, он у них вроде жреца, священника и предсказателя. Так вот, там погибло много их соплеменников, кстати, защищавших дом братьев нашего Нэда! Я подумал, ну почему нет.

– Все ясно, – счастливо мурлыкнула благородная леди Щербатова. – Ты не поверишь, как я рада тебя видеть! Знаешь, это все из-за того черного медальона. Наверное, Нэд так не хотел нас покидать, что невольно перетащил за собой в средневековую Англию. Вот только почему в разные места? Ну, леший с ним, не важно! Короче, прихожу в себя на центровой постели под парчовеньким навесом. Одеяло новое, простынка вся в вышивке, на подушечках кружевные навороты, грех на что пожаловаться. Лежу, загораю, а тут вбегает резвая старухня в рыцарских доспехах и сыночек ее, сосиска с усиками. Как ты понимаешь, сразу женихаться! Приняли меня за какую-то хитромордую Зульфию из Палестины. Я брыкалась, а они священнику на лапу кинули, и якобы дело в ажуре. Но Аллах их покарал уже ближе к вечеру. На обоих наехала мальдорорская братва, отбуцгала, как подосиновиков, те по сей день в реанимации. Аббата ихнего вроде взяли куда-то, но, наверное, выпустят, на фиг он им сдался. Ну а я ноги в руки, свистнула кого могла и мчусь страдать за правое дело! Круто, да?

– Дорогуша, ты ведь знаешь, как я не люблю, когда ты так огрубляешь свою речь, – поморщился Люстрицкий. – Сколько себя помню, все время борюсь с этими твоими вульгаризмами. Ну, скажи честно, зачем ты все-таки отправилась в поход?