Сэнди Митчелл - Архив комиссара Каина

Юрген, как и всегда, сам увязал наши вещи с обычной для него сноровкой, и мне оставалось только расслабиться и наслаждаться зрелищем.

А посмотреть было на что. Хорошо обученное гвардейское подразделение на погрузке работало подобно очень сложным, избыточно роскошным часам. Почти тысяча человек суетились в одном месте, размещая оборудование, перенося его, теряя и снова находя. Люди путались друг у друга под ногами каким-то волшебным образом, который позволял все задачи выполнять четко и в срок. Со своего наблюдательного поста на галерее, проходящей над основной палубой ангара, я мог видеть, как машины и солдаты толпятся на обширной металлической равнине, простирающейся почти на километр в длину. На том ее конце застыли в терпеливой очереди десантные катера, уменьшенные перспективой настолько, что самые дальние приобретали размер игрушек [145] Одной из причин, почему корабли класса «Галактика» остаются столь популярными (хоть ни один из них не был построен после Эпохи Отступничества и технология их изготовления считается утраченной), является именно то, что они обладают достаточной вместимостью ангара для того, чтобы позволить целому полку высаживаться оптимальным образом. Конечно же, если предположить, что он несет достаточно десантных кораблей, чтобы справиться с этой задачей, но это можно сказать лишь о немногих из них. Неповоротливые же шаттлы оказываются легкой мишенью в любой боевой зоне, а замена их представляет значительную сложность. .

— Я разместил наши вещи в передовом шаттле, комиссар. — Голос Юргена, предваряемый его характерным букетом запахов, вторгся в мои мысли.

Я привычно кивнул:

— Благодарю вас, Юрген. Вы готовы к отправлению?

— Готов, когда пожелаете, сэр.

— Ну что же, тогда можем приступить, — заключил я.

И тотчас волны дурного предчувствия заколыхались где-то в желудке. Лететь вниз — хуже ничего не придумаешь. Здесь, в громадном чреве звездного корабля, легко поддаться иллюзии безопасности. Внизу, на планете, нам придется нервно грызть ногти в ожидании начала боевых действий (по крайней мере так мне думалось в тот момент). В полете между этими двумя пунктами мы беззащитны; и слишком часто за время службы подо мной сбивали летающие суда.

Я активировал микрокоммуникатор:

— Полковник, я собираюсь занять место на высадку.

— Император в ноги, комиссар. — Голос Кастин звучал отстранение, как и должен был в данный момент, когда ей приходилось жонглировать десятком миниатюрных кризисных ситуаций одновременно. — Увидимся внизу.

— Будем вас ждать, — заверил я ее.

Либо она, либо Броклау воспользуются первой возможностью для спуска, едва нагрузка на обоих хоть немного уменьшится. Оставшийся командир спустится на последнем шаттле, дабы убедиться, что вся высадка до конца прошла гладко. Протокол запрещает полковнику и его заместителю лететь на одном десантном корабле, если только не произошло чего-то из ряда вон выходящего и ужасающе неправильного; в таком случае врагу понадобится всего один удачный выстрел, чтобы эффектно обезглавить все подразделение.

Я же по давней привычке занимал первый из отправляющихся шаттлов. Это, само собой, работало на мою репутацию, ради которой я усердно делал вид, что веду людей за собой, находясь в первых рядах. Не менее важным было и то, что это позволяло мне занять лучшие апартаменты везде, куда бы нас ни забрасывало.

— Комиссар! — Лейтенант Сулла, один из наиболее энергичных и раздражающих командующих взводами [146] Хотя в дальнейшем Сулле предстояло вырасти до весьма значительного поста в Муниториуме и стать первой (и, насколько мне известно, на данный момент единственной) женщиной, которая приобрела титул леди-генерала, Каин, кажется, весьма недооценивал ее потенциал. Вместо этого он, как видно, находил ее неизменно докучливой все то время, что им довелось служить вместе. , приветствовала нас, когда мы с Юргеном взбежали по погрузочному пандусу.

Я походя отсалютовал ей, пробираясь между двумя рядами «Химер», которые к тому времени были уже аккуратно припаркованы и закреплены. Без особого удивления я отметил тот факт, что все они были повернуты носом к выходу, готовые к быстрому выдвижению, и удовлетворенно кивнул. Вынужден признать, что вся докучливость Суллы не мешала этой женщине быть толковым командиром.

— Приятно удивлена видеть вас здесь.

— Могу сказать то же самое, — ответил я так дипломатично, как только мог. — Я полагал, что на этот раз первой идет пятая рота.

Обычно каждая из четырех наших пехотных рот поочередно высаживалась на планеты первой. Официально — для того, чтобы ни одна из рот не могла собрать всю славу, каждый раз первой вступая в бой, а с более прагматических позиций это значило, что ни одна из них не будет истощена большими потерями.

Это было бы вредно и для боевого духа: в такую несчастливую роту каждый раз вливалось бы большее, чем обычно, число свежих рекрутов.

Третья же рота, наше подразделение логистики и поддержки, обычно дожидалась, пока зона высадки не становилась достаточно безопасной усилиями остальных.

Сулла только пожала плечами:

— С их посадочной лоханью что-то не в порядке. Техножрецы все еще осматривают ее.

Я повернул голову к иллюминатору, бросил взгляд вдоль ряда машин и мельком заметил фигуры в белых робах, которые суетились взад-вперед вокруг открытого грузового люка одного из шаттлов.

— Обратная выгрузка заняла бы целую вечность, — продолжала Сулла, — так что им придется отсиживаться, пока не починят.

— А вы оказались следующим шаттлом, который должен был отправляться?

Сулла с энтузиазмом кивнула:

— Повезло, а?

— Даже очень, — подтвердил я, направляясь в пассажирское отделение.

Вряд ли вам приходилось когда-либо об этом задумываться, но первое, что замечаешь, когда всходишь на борт полностью загруженного десантного катера, — это запах. Служа бок о бок с Юргеном все это долгое время, я стал на удивление терпимым к подобным вещам, но двести пятьдесят пехотинцев, набитых в замкнутое пространство, делали атмосферу в нем крайне насыщенной, позвольте уж вас заверить. Особенно если это были вальхалльцы, оказавшиеся в условиях, которые любой другой счел бы лишь умеренно теплыми, да еще и нервничающие перед высадкой. Проходя по дорожке между рядами сидений и аварийных сеток, я очень старался, чтобы лицо не выдавало моих ощущений.

Второе, что вы замечаете, — это шум. Из гула разговоров почти ничего нельзя вычленить, и он достаточно силен, чтобы поглотить любое сказанное вам слово, если только вы не видите губ того, с кем пытаетесь разговаривать. Несмотря на это, я не забыл встретиться глазами с теми солдатами, мимо которых проходил, а также выдать несколько банальностей касательно чести и долга. Казалось, сам по себе тот факт, что я снизошел до солдат, будто бы волнами от маленьких брошенных в пруд камешков распространял по шаттлу спокойствие и уверенность.