Кристина Далчер - Мастер-класс

— Не забывай о своем давлении, Сандра, — предостерег ее отец. Но по его глазам было видно, что он наслаждается этой гневной речью.

— Малколм тоже всегда говорил, что мы слишком много тратим, — вставила я, никак не ожидая, что от этих слов мама разъярится еще сильнее.

— Слишком много тратим? Мы, конечно, тратим, но, догадайся, что мы получаем в итоге? Более высокие показатели у учеников из менее благополучных семей. Лучшую интеграцию талантливых детей, которые в ином случае попали бы в спецкласс только потому, что они не сумели сдать тест, скажем, по математике. Это отнюдь не перерасход. Это как раз вполне разумное расходование средств. — Мама помолчала, глядя на меня в упор, и продолжила: — Ну а затем мы получили этот uberclass . Знаешь, я как-то присутствовала на родительском собрании, так родители буквально орали, требуя трехуровневую систему. Эта идея им страшно нравилась. В основном, видимо, потому, что они были уверены: это применимо только к детям нищих мексиканцев, живущих с ними по соседству. Или к какой-то особой группе учащихся. Но никак не к их драгоценным отпрыскам. — Она решительно тряхнула головой и заявила: — Это настоящая воронка, Елена. Распроклятая, вечно расширяющаяся воронка. Но нам, по крайней мере, удалось взять под контроль проблему перенаселения.

Насчет этого она была права. Десять лет назад ученые-географы предсказали резкий рост рождаемости. Майами, Нью-Йорк, Чикаго и Лос-Анджелес уже вышли на финишную прямую по перенаселенности. «Если так будет продолжаться, — говорили ученые, — плотность населения в нашей собственной стране вскоре достигнет масштабов Дели».

— Но в любом случае, — продолжала мама, — с тех пор как Министерство образования возглавила эта ведьма, эта сука Синклер, проблема денег, выделяемых школам, только усугубилась. Вот, например…

Но все эти примеры я и сама прекрасно знала. Как знала и то, что Мадлен Синклер пользуется чуть ли не большей властью, чем президент. И обладает поистине бездонным колодцем финансирования со стороны пресловутых двух процентов американской элиты, а также пользуется поддержкой очень многих семей «чайлд-фри», недовольных тем, что их налоги обеспечивают существование «каких-то жалких ублюдков»; поддерживали Мадлен и сторонники превосходства белой расы, сильно обеспокоенные преобладанием на рабочих местах иммигрантов, а также десятки миллионов стареющих беби-бумеров, представителей поколения, появившегося на свет в послевоенные и в 60-е годы, некогда радовавшихся тому, что им уменьшили налог на собственность; а также такие, как Сара Грин, которым даже в голову не приходило, что желтый автобус может прийти и за их ребенком. Компания «Достойная семья» оказалась совершенно гениальным изобретением; благодаря ее деятельности удалось очень быстро снять бесчисленные вопросы и страхи буквально во всех областях жизни общества и решить самые сложные проблемы одним росчерком пера.

Неравномерное постукивание трости, донесшееся из дальней комнаты, дало всем понять, что на подходе моя бабушка, теперь, очевидно, решившая перебраться на первый этаж.

— Это ты, Лени?

Я с радостной улыбкой повернулась к ней.

— Привет, Ома!

— Я бы хотела сказать тебе несколько слов насчет этой вашей преподавательской аттестации.

— Ты все слышала?

— Помнишь, я сказала, что у меня теперь новые уши? — усмехнулась она и с папиной помощью устроилась на диване. — Теперь хорошо бы еще и новое тело к новым ушам заполучить. — Бабушка засмеялась, но почему-то больше никто ее не поддержал, и она велела мне: — Иди-ка сюда, Liebchen. Сядь рядом со мной. Значит, они все-таки отослали твою девочку, да?

— Да.

И бабушка, глядя мне прямо в глаза, вдруг стиснула мои руки с такой неожиданной силой, что я искренне удивилась: откуда такая мощь у столь хрупкого дряхлого существа?

— Ты должна поехать в Канзас и привезти ее обратно, — решительно заявила она.

Недавно в СМИ появилось сообщение о том, как некий разгневанный папаша заявился в одну из желтых школ. Этот случай в газете «Post» был описан Бонитой Гамильтон, одной из самых непопулярных (у американских властей) журналистов-расследователей («Ох уж эта Гамильтон! Ей все-таки давно пора вскочить хотя бы на подножку поезда благоразумия», — сказал как-то за воскресным завтраком Малколм). Так вот, этот папаша, покинув столицу, вполне успешно преодолел все мосты и сельские дороги и, наконец, остановил свой автомобиль возле той школы, где училась его дочь. Припарковав машину, он пешком дошел до ворот и вошел внутрь. Хотя следовало бы сказать, попытался войти внутрь , — писала Бонита, — но его тут же развернули. Возникает вопрос: а что, если бы там учился ваш ребенок ?

Сколько же вспышек гнева было вызвано этой статьей, а некий академик-пенсионер прислал издателю газеты письмо, в котором выразил личное мнение по этому вопросу и спросил, в частности: «Разве к этому стремилась Америка?» Малколм только фыркнул, когда я упомянула о письме этого академика, и сказал: «В первую очередь следовало бы поинтересоваться, что это за отец и как он допустил, чтобы его ребенок съехал на такой уровень. Государственные школы уже существуют, и, Господь свидетель, мы достаточно много платим за то, чтобы дети могли в них учиться, раз уж их родители не сумели их должным образом воспитать. Так что же, Елена, нам теперь позволять каждому разгневанному родителю вмешиваться в дела школы да еще и шоу, черт побери, из этого устраивать?»

Однако моя бабушка надеялась, что я все-таки сумею проникнуть в государственную школу № 46 штата Канзас. Увы, это была всего лишь надежда.

— Вряд ли мне удастся запросто туда войти и увести Фредди, — сказала я.

Бабушка тут же сердито оттолкнула чашку с чаем, предложенную мамой, и потребовала шнапса. Папе удалось произнести в знак протеста всего лишь пару слов, а потом он был повержен и покорно принес из бара стаканчик с тем же напитком, которым поил меня, когда я приехала вся в слезах.

— Ах, как хорошо! Горько и душу греет, — сказала Ома, сделав маленький глоток и никак не отреагировав на мои возражения. — А теперь я хочу рассказать вам одну маленькую историю.

Мне в данный момент совершенно не хотелось слушать никаких историй; мне хотелось добраться до компьютера моих родителей и посмотреть в интернете кое-какие гнусные материалы, а потом попросту лечь спать и забыть обо всем, что случилось с тех пор, как я сегодня утром проснулась. Но бабушка взглядом велела мне сидеть смирно и слушать. Глупо с моей стороны было даже предполагать, что с возрастом она утратила свое командирское начало, которым обладала всегда. И когда мой отец встал, намереваясь включить телевизор и посмотреть соревнования по гольфу, Ома, резко стукнув по полу своей тростью, и на гольф тоже наложила запрет.