Markiann Маркианн - Небо Ждёт [СИ]

Медленно и торжествующе он поднялся на ноги, с ненавистью скрывая с запястий остатки верёвок, вынул из земли нож Александра, обтёр его от комков грязи о рукав кителя, и с ухмылкой сказал:

— Неплохо мы разменялись, отец Александр. У тебя — мой нож, у меня — твой.

Он наклонился, чтобы рассмотреть дно расщелины, и обнаружил на склоне рядом с молодой сосенкой поручень с навигационной системой и, довольно хмыкнув, начал спускаться вниз. Когда он добрался до поручня, он сразу его надел и включил, убедившись, что он работает. Но без шлема его можно было использовать только, как навигатор. Шлем мог скатиться ниже, и поэтому он как следует осмотрел весь склон в радиусе возможного броска хиляка Андрея и обнаружил шлем в густых зарослях соснового подлеска.

С благоговением, как победный венец, он водрузил шлем себе на голову, включил сопряжение с навигационной системой и почувствовал себя совсем хорошо. Теперь с помощью заработавшей системы «Следопыт» он быстро нашёл обе платформы бронеразгрузочной системы и пять магазинов. Не мог найти шестой, но потом понял, что он, скорее всего, был в винтовке Александра, которой пришлось пожертвовать, когда эвакуировали Александра со склона обрыва. Этого было жаль. Два ножа против винтовки и ножа… Ну, ничего, что Бог послал…

Он отмахнулся от воспоминаний, как они трое, Александр, Максим и Серафим, обнявшись, оплакивали Савватия, и, поблагодарив Бога за своё избавление, от всей души попросил Господа предать ему в руки отца Александра и противоречащего. Но сначала стоило срочно узнать, что случилось с братом Максимом. Была слабая надежда, что, увидев его живым, отец Александр хоть немного вразумится.

И Серафим бросился бежать к уступу, где он оставил Максима. Когда он к нему приблизился, то сразу заметил под уступом холм, похожий на могилу, и в ужасе остановился. Могилу рыли, но до конца не разрыли. Вокруг неё были следы ботинок, это, скорее всего, были следы Александра. Он бросился разгребать песок и, обнаружив тушу убитого им оленя, нервно выдохнул и стёр со лба пот. Затем Серафим буквально взлетел на уступ и осмотрелся. Следов ночной бойни не было. Куда подевались волчьи трупы? Он прошёлся между деревьями и обнаружил их аккуратно сложенными штабелями на некотором удалении. Он них уже шёл смрад.

Он вернулся к уступу, и «Следопыт» подсказал ему, что есть метка на дереве. Он подошёл к сосне и увидел, что на её коре ножом вырезан крест, под ним вензель брата Максима, а под ним по-древнегречески два слова, а под ними стрелка вниз. Серафим посмотрел вниз и увидел разрытый схрон, в котором лежала винтовка Максима. Он схватил её, осмотрел и обнаружил, что она в состоянии негодности: были оплавлены и деформированы углепластиковый магазин и пламегаситель.

Это какой же должна быть высокой температура, чтобы расплавить сверхпрочный пластик! Но не могла же молния ударить в брата Максима, причинив вред только винтовке, а он остался жив и даже был способен её закопать! Серафим поднялся и снова прочитал надпись. Это были те слова, которые прокричал ему Александр… Вдруг Серафим всё понял.

— «Я ухожу, я люблю тебя»?! Ах ты, принц византийский! Блаженный вундеркинд! Широкополушарный интеллектуал! Это только тебе, наша духовная элита, могло прийти в голову сделать надпись на древнегреческом, в котором в каждом слове не менее пяти значений! Ну, вот скажи мне, голова, как мог перевести эту надпись Наставник, увидев залитую кровью землю и могилу для оленя?!

Он расхохотался. Он смеялся так, что у него иссякли все силы, и он повалился на колени. На самом деле он был очень счастлив, и спектр его эмоций был от желания при встрече яростно набить Максиму его очаровательную морду до желания расцеловать её.

Насмеявшись вдоволь, он в хорошем расположении духа пошёл к костру в надежде обнаружить, чем можно поживиться, и нашёл среди углей обгоревший шампур с обуглившимся мясом, который швырнул в костёр Александр.

— Спасибо, Наставник, — сказал Серафим, — Накормил! Что бы я сейчас без тебя делал?

Он с аппетитом съел мясо, облизал шампур, посетовав, что нечем запить: в «медузе» бронеразгруза Александра было так же сухо, как в Ацидалийском море Марса. Потом помолился, поблагодарил Господа за еду, включил «Следопыт» и, быстро взяв след, двинулся по нему.

Судя по следу, Максим сильно хромал, следовательно, шёл не быстро и не мог уйти далеко. Сначала Максим пошёл туда же, куда ушёл Серафим, но в какой-то момент повернул к реке.

«Эх, жалко, — подумал Серафим, — пройди ты вперёд ещё немного, и я бы тебя встретил! Где, брат Максим, твоё упорство и желание добиваться поставленных целей!»

Стемнело. Серафим по следам Максима достиг реки. Очевидно, тут Максим набирал воду. Серафим поступил так же, затем поднялся на высокий берег и решил устроиться тут на ночлег. Он отошёл в лес подальше от влажной прохлады реки, нашёл в корнях деревьев ложбинку с толстым уютным мхом и, в блаженстве развалившись на нём, тут же заснул.

Когда уже рассвело, он бодро поднялся и быстрым шагом, иногда срываясь на бег, двигался до тех пор, пока не обнаружил стоянку туристов на берегу реки. Тут у Максима была лежанка, видимо, с этой точки он наблюдал за ними, затем спустился вниз.

Серафим тоже сверху осмотрел стоянку. Двое человек, парень и девушка, собирали палатку. У костра сидела ещё одна девушка и завывала. Тем же двоим не было до неё никакого дела. Следы Максима явно вели к их лагерю. Что было делать? Серафим начал спускаться.

Увидев его, спускающегося с высокого берега, девушка вскочила и быстро пошла к нему навстречу. Серафим стал замедлять ход, а девушка — ускоряться. Затем она и вовсе подбежала к нему, и обняла поверх бронеразгруза за талию. Она была совсем малолеткой и ростом еле доставала до его груди, а её руки даже не смыкались у него за спиной. Он, оторопев, вскинул руки, потом аккуратно по-отечески похлопал её по спине.

— Спасибо, спасибо, детка, — покровительным тоном сказал он. — И я в восторге от нашей встречи!

Девушка, услышав его голос, вздрогнула и отшатнулась. Она всмотрелась в его лицо через монитор шлема и, закричав, бросилась бежать обратно.

— Ну что за цирк! — всплеснул руками Серафим и пошёл за ней.

Ребята бросили собирать палатку и уставились на него. Он, проходя мимо них, всмотрелся в их глаза и с усмешкой заметил:

— Никогда не знал, что есть особый экстаз в том, чтобы на трансах собирать палатку!

Он дошёл до костра и втянул носом воздух, но не пахло ничем съедобным. У костра лежали чипсы и недопитые банки с колой и энергетиком.

— Простите за вторжение, — как можно более миролюбиво проговорил Серафим. — Я ищу своего друга. Может быть, он проходил тут мимо вас? Он такой же, как я, только менее симпатичный, полудохлый и хромой.