Ким Робинсон - Министерство будущего [litres]

Обычный контейнеровоз огромен, однако устроен просто. Суда такого большого размера обладали хорошими мореходными качествами и надежностью, выдерживали любые циклоны и ураганы – лишь бы не было пробоин в корпусе и работали силовые машины. И, разумеется, перевозили огромное количество грузов. Короче говоря, хорошо справлялись со своей задачей.

Поэтому первыми было решено переделать и защитить от саботажа уже существующие суда. На смену дизельным агрегатам пришли электромоторы с питанием от солнечных панелей, установленных на массивных крышах поверх груза. Конструкция работала, однако места для достаточного количества панелей, чтобы обеспечить высокие скорости, не хватало. Хотя непрерывность поставок сырьевых товаров удавалось сохранить, сокращение скорости перевозок и вместе с ней экономической эффективности вынуждало пересмотреть подход к бизнесу. Своевременное прибытие – да, но в какие сроки?

Корабли плыли очень медленно. Очень быстро появились специализированные судоверфи, разрезавшие крупные контейнеровозы на части и поставлявшие материалы для строительства пяти, десяти или двадцати кораблей поменьше, каждый приводился в движение чистыми источниками энергии и развивал скорость до уровня дизельных, а то и выше.

Перемены включали в себя и переход на парусный флот. Паруса – по-настоящему чистая технология. Новая популярная модель напоминала большие пятимачтовые гиганты, появившиеся незадолго до того, как моря захватили пароходы. Новая модель использовала фотоэлектрическую ткань, улавливающую и ветер, и солнечный свет, который преобразовывался в электроэнергию и по мачте подавался вниз на двигатели, вращающие судовые винты. Клиперы – крупнее и быстроходнее старых парусников – возродились из небытия.

Мэри поездом доехала до Лиссабона и села на клипер. Паруса были не квадратные, как на кораблях прошлого, а разной формы, напоминали такелаж шхуны; каждая из шести мачт поддерживала один большой прямоугольный парус, убиравшийся прямо в мачту, и еще один – треугольный – сверху. На носу, ко всему прочему, имелся комплект кливеров. Судно, принявшее на борт Мэри, имело длину 75 метров и называлось «Каттинг Снарк». Разогнавшись на спокойной поверхности, оно выпускало из боков подводные крылья, отчего корпус немного приподнимался над водой и скорость еще больше увеличивалась.

Они долго шли юго-западным курсом, пока не достигли рейсовых маршрутов южнее штилевого пояса, и по этому старинному пути, мимо Антильских и вдоль цепочки островов Флориды, добрались до самой Америки. Путешествие заняло восемь суток.

Мэри не покидало ощущение чуда. Страхи насчет морской болезни не оправдались. Ее поместили в отдельную каюту, маленькую, аккуратную, с удобной койкой. Каждое утро Мэри просыпалась с рассветом, получала на камбузе завтрак и кофе, забиралась с кофейной чашкой в шезлонг подальше от солнца и работала на планшете. Беседовала с коллегами в других частях света, набирала текст. Люди на экране, с которыми она говорила, иногда замечали, что волосы Мэри треплет ветер, и удивлялись, что она не у себя в цюрихском офисе. В остальном утро рабочего дня не отличалось от других таких же, Мэри делала перерыв, гуляя по главной палубе и глядя на синее море. Она отрывалась от работы, когда над головой планировали птицы или из воды, соревнуясь с кораблем, выпрыгивали дельфины. У других пассажиров были свои заботы, свой круг друзей, они не докучали ей, хотя за большим обеденным столом всегда находились желающие поддержать разговор. Другим пассажирам путешествие тоже нравилось. По желанию Мэри могла занять маленький столик и читать во время еды. Подняв голову, она минуту-другую окидывала взглядом говорящих, чтобы снова углубиться в книгу. Потом обратно на палубу. Соленый прохладный воздух, высокие облака совершенной формы, панорамные, роскошные закаты. Яркие многочисленные звезды по ночам. Мрачность ночного неба смягчал соленый запах моря. Вечер за вечером толстела новая луна, пока до сумеречного горизонта не пролегла серебристая дорожка, – небеса и вода, индиго и кобальтовая синь, а посреди – серебряный путь.

Красота! И работа тоже спорилась. Почему люди так одержимы скоростью? Почему каждый человек перед ней преклоняется?

Потому что человек подражает окружающим. Сначала никто не мог летать, потом могли все, если позволяли средства. Летать стало здорово. Правда, было тесно, как в автобусе. В нынешнее время соседи Мэри в самолете опускали шторки на иллюминаторах и продолжали полет, словно ехали в вагоне подземки, ни разу не взглянув на землю. Плывущая внизу на расстоянии десяти километров планета была им безразлична.

На восьмые сутки корабль вошел в гавань Нью-Йорка, гавань-мечту воображаемой столицы мира. Мэри сошла на берег в Гудзонском доке, взяла такси до вокзала Пенн-стейшн и села на поезд, идущий в западном направлении.

Допустим, этот кусок пути не так интересен. Но и сейчас она могла работать, дремать, смотреть в окно. Американцы наконец сподобились построить высокоскоростную магистраль, соединяющую восток и запад континента, поэтому Мэри прибыла в Сан-Франциско всего днем позже, пешком дошла до «Биг Тауэр» и поднялась на лифте на самый верх, где несколько лет назад встречалась с управляющими центробанков. Все путешествие заняло девять дней, каждый день она работала, как дома в Цюрихе, причем успела сделать больше обычного. Выброс углерода, согласно показаниям подаренного и настроенного Бобом Уортоном калькулятора, оказался таким же, каким был бы, не выезжай она из дома. Морской вояж оставил прекрасное впечатление. Мэри пересекла Атлантический океан! И теперь смотрела в панорамное окно «Биг Тауэр» на могучий клин Тихого океана. Уму непостижимо!

– Как глупы мы были, – сказала Мэри по-прежнему занимавшей пост главы Федеральной резервной системы Джейн Яблонски. Новый Президент США, напуганный массой перемен, заново утвердил ее в должности. Яблонски смотрела озадаченно, силясь понять, какую именно глупость Мэри имела в виду. Министр не стала уточнять. По крайней мере пока. Сначала надо выслушать соображения банкиров о текущих процессах.

Группа обсудила вопросы, которым успели присвоить нарицательные имена, – Великую жару, Самолетопад, Малую депрессию, Переходный период, Вмешательство, Период странностей, Супердепрессию. Мэри еще раз убедилась: если у мира есть хозяева, то перед ней сидят именно они. А может, она ошибается, и банкиры всего лишь пытаются угнаться за событиями, за обтекаемыми названиями упуская из виду систему как таковую. Менялся сам ход перемен.

И все-таки банкиры сохраняли еще много власти. В этом не приходилось сомневаться. Власть денег никто не отменял.