Анастасия Титаренко - Ржавые цветы

— Короче, можешь жить с нами, — заключил Лейн. — Кстати, а сколько гранат у тебя осталось?

Тига прищурилась, внимательно глядя ему в глаза.

— Восемь ящиков.

В наступившей тишине можно было услышать, как на землю сыплется песок из разрушенной стены. Стив откашлялся еще раз:

— Восемь…

— Ящиков. Большие такие коробки, на них еще сидеть удобно, — подтвердила девушка.

«Можешь жить с нами…»

— Но вы их не найдете. Они не там, где я жила. Я их спрятала, — она задумалась. — Я правда могу жить с вами?

Лейн кивнул:

— Без проблем. Так будет безопаснее.

— И вы… Будете ждать меня, да? Будете ведь?

Стив недоуменно уставился на нее.

— Когда я буду уходить, вы будете ждать моего возвращения… Правда? — совсем тихо спросила Тига.

— Ну да, интересно же, что ты там притащишь… Да и, кстати, у тебя клевая ванна, ты зачем оттуда ушла? И стены исписаны, вообще бред какой-то…

Дом… Дом — это там, где тебя ждут.

Девушка мягко провалилась в беспамятство.

— Не, ну ты посмотри, опять то же самое, — вздохнул Стив. — На этот раз мы ее вместе тащить будем.

Лейн отрицательно помотал головой:

— Нет, я вещи понесу.

И они ушли.

Тига открыла глаза и попыталась встать, но сил у нее на это не хватило, и девушка плюхнулась обратно на спальник, зацепив рукой что-то теплое. И живое.

Лейн заорал и вскочил.

— Ты меня до смерти напугала, дура! Чуть что, так сразу хватаешься… — он сконфужено замолчал.

— М-м-м-м… — Тига прокрутила в сознании события недалекого прошлого, выбирая, какой вопрос задать первым. — Я долго спала? Есть хочу ужасно. И тебе, кстати, не мешало бы помыться.

— Двое суток, — пробурчал Лейн. — Мыться у нас тут негде. Так что заткнись.

Встать все-таки было нужно. Лейн сидел поодаль, делая вид, что его решительно ничего на свете не интересует, а значит, искать, чего бы поесть, придется самостоятельно. Тига собралась с духом и опять попыталась сесть. Мышцы болели, и от этого казалось, что все тело заржавело и не подчиняется командам. Мысли ворочались, как ленивые червяки, и тем не менее, ей не удавалось ухватить ни одну из них.

Я спала двое суток…

Как же все болит!

Не одна…

Они притащили меня к себе домой?

Что я теперь буду делать?

Почему они притащили меня домой?

Хочу есть…

Ну и запашок тут!

Где мои вещи?…

Где мои штаны?

Ощущение легкости и прохлады подтвердило ее сомнения. Девушка была одета в футболку, ни штанов, ни куртки, ни, тем более, ботинок поблизости не наблюдалось.

Тига встала и прошлась по комнате. Лейн таращился на ее ноги, как на восход солнца в тихий летний день, и девушке стало неловко. Наверное, впервые в жизни.

— А где моя одежда? — эту мысль с неотвратимостью бронепоезда догоняла вторая. — И кто и зачем меня раздел?

— Ну, мы хотели посмотреть, не ранена ли ты, мало ли… — замялся Лейн. — А одежды твоей больше нет. Стив случайно сбросил ее в шахту лифта. Только ботинки остались.

— Как можно случайно выбросить одежду? — Тига начала злиться. Богатым опытом общения с людьми она не отличалась, а потому в данный конкретный момент испытывала острое желание сбросить Лейна искать одежду. Где бы эта шахта ни находилась.

— Стив хотел достать гранаты из куртки, и случайно сорвал кольцо. А потому швырнул все, что держал, вниз, — Лейн пожал плечами. — Походишь так, пока Стив не вернется. Ему, видите ли, стыдно, и он хочет найти тебе одежду, пока ты спишь…

Парень раздраженно пнул стену и вышел из комнаты.

«Ревнует?»

Тига оглядела комнату. В ней было почти пусто, если не считать ее спальника и большого матраса на другом конце комнаты. В углу находился ящик, на котором стояла небольшая вечная лампочка и какие-то банки. В дальней стене было пробито неаккуратное отверстие в человеческий рост, оттуда дул сквозняк.

— Эй, а где мой мешок? Надеюсь, его вы не уронили в шахту! — крикнула девушка. — У меня там одежда лежит, и куча полезных вещей.

Лейн что-то буркнул из соседней комнаты и кинул ей мешок. Парень был явно чем-то расстроен.

Девушка развязала веревку, пытаясь вспомнить, что у нее осталось из одежды. Старых штанов было немного жаль, она к ним уже привыкла, но выбора не оставалось.

Когда-то она выменяла на торгах военную форму. Тига наконец-то оделась и почувствовала себя гораздо увереннее. Все-таки трудно разговаривать с человеком, который смотрит на твои коленки. Ее ботинки сиротливо стояли в углу.

Девушка сделала пару петель на боку, чтобы повесить дубинку так, чтоб та не болталась. Но самой дубинки она нигде не увидела.

— Лейн! — Тига зашла в другую комнату. Парень сидел на столе и уминал галеты. — А дубинка моя где? И прочие железки… Их вы не потеряли?

Лейн покачал головой и махнул рукой в сторону шкафа. Там находилось нечто, похожее на импровизированный арсенал. Ее ножи и дубинка аккуратно лежали на полке. Тига кивнула и отобрала у Лейна пакет с галетами.

— Есть хочу — умираю просто… Спасибо.

— Не за что, — прочавкал Лейн с набитым ртом. — Милые штанишки.

Ей казалось, что она всю жизнь жила здесь. Все было таким до странности правильным. И она была почти счастлива.

Тига с удовольствием прикончила галеты.

Стив вернулся только к вечеру, с подбитой скулой и пустыми руками. Комментировать историю с выбрасыванием одежды он отказался, и у Тиги создалось впечатление, что сама история притянута за уши. Лейн, обругав Стива за позднее возвращение и состояние физиономии, увел его в спальную комнату — обработать рану. Тига осталась на кухне, прислушиваясь к их разговору. Парни говорили тихо, но по тону можно было понять, что Лейн за что-то злится на Стива, а тот пытается оправдаться.

Девушка вдруг остро ощутила себя здесь чужой. До этого как-то не было времени задуматься, зачем она поступает так, а не иначе, но сейчас это казалось большой ошибкой. Глупо было надеяться, что она ворвется в чужую жизнь, и все пойдет как по маслу. Не пошло. Она как была чужой этим людям, так и осталась. Но уходить не хотелось.

Тига вспомнила свои краски и стены комнаты, исписанные чужими, непонятными словами… Которые она все равно продолжала повторять.

Как молитву. В которую просто веришь…

Наверное, было бы правильно уйти сейчас и не мешать. Но она не хотела. Не могла. А потому продолжала сидеть одна в темной комнате, глядя в узкое окно.

Если она будет нужна, ее позовут.

Девушка вдруг поняла, что сделает все, чтобы стать нужной. Чтобы не исчезала возможность слушать ругань в соседней комнате и задавать вопросы, вообще разговаривать с кем-то…

От мрачных раздумий Тигу отвлекло то, что разговор в соседней комнате прекратился. Стив вошел в кухню и оперся о стену: