Харлан Эллисон - Мальчик и его собака

Затем я отыскал свой сорок пятый и пристрелил доберманшу. Блад поднялся и встряхнулся. Он был совсем сильно покусан.

– Спасибо, – прохрипел он и уполз в темноту зализывать раны.

Я пошел и раскопал Квиллу Джун. Она плакала, жалея парней, которых мы уложили. Но главным образом ее расстроил тот, которого она пристрелила сама. Я не мог уговорить ее прекратить хныкать, поэтому ударил по щеке и сказал, что она спасла мне жизнь. Это помогло. Она улыбнулась.

Приплелся Блад, волоча свой зад.

– Как нам выбраться отсюда, Альберт?

– Надо подумать.

Я задумался, зная, что все бесполезно. Скольких бы мы ни отбили, явятся новые. Теперь это стало вопросом их мужского достоинства. Их чести.

– Как насчет пожара? – предложил Блад.

– Убраться, пока горит здание? – покачал головой я. – Они оцепят этот район, и мы не пройдем.

– А что, если мы не уйдем? Что, если мы сгорим вместе со зданием?

Я взглянул на него. Храбрый… и изворотливый, как дьявол.

Мы собрали всю мебель и маты, шведские стенки и ящики, в общем, все, что могло здесь гореть. Затем побросали весь этот хлам у деревянной перегородки в конце зала, облили керосином, банку которого Джун нашла в кладовой, и подожгли. Затем мы пошли с Бладом в то место, которое он для нас разыскал, – в бойлерную. Мы залезли в пустой котел, прикрылись массивной крышкой, оставив вентиляционную дырку открытой. Мы прихватили с собой один мат и все боеприпасы, которые смогли найти, а также все запасное оружие, бывшее у членов стаи.

– Ты можешь что-нибудь уловить? – спросил я Блада.

– Немного. Совсем чуть-чуть. Я читаю одного из парней. Здание горит отлично.

– Ты сможешь узнать, когда они отвалят?

– Попытаюсь. Е с л и только они отвалят.

Я откинулся назад. Квиллу Джун все еще трясло от недавних событий.

– Успокойся, – приказал я ей. – К утру здесь останутся одни кирпичи. Они все прочешут и, найдя одно жареное мясо, может, не сильно станут искать тело некой курочки. И все будет в порядке… если мы не задохнемся…

Она улыбнулась, совсем слабо, и я постарался держаться похрабрее. Девчонка держалась неплохо. Она откинулась на мат, прикрыла глаза и уже собиралась заснуть. Я сам не мог пошевелиться и тоже закрыл глаза.

– Ты можешь посторожить? – спросил я Блада.

– Постараюсь. Я тебе лучше поспать.

Я кивнул, не открывая глаз, и повернулся на бок. Я отключился прежде, чем успел об этом подумать.

Когда я проснулся, то обнаружил, что Квилла Джун прикорнула у меня под мышкой, обняв рукой за талию. Я едва смог вздохнуть. Меня бросило в жар, словно я попал в печь… Хотя какого черта, я и так уже был в печи! Словно в подтверждение этой мысли, я непроизвольно потянул руку… Стенка котла оказалась такой горячей, что я чуть не вскрикнул. Блад лежал на мате вместе с нами. Эта штука оказалась единственной вещью, которая помогла нам всем не подпалить себе шкуры. Я положил ладонь на грудь Джун – грудь была потной. Девушка заворочалась во сне и еще сильнее прижалась ко мне. Я сразу же почувствовал возбуждение. Умудрившись стащить с себя штаны, я перекатился на нее сверху. Когда ее ноги оказались раздвинутыми, она проснулась, но к этому времени было слишком поздно.

– Не надо… Прекрати… Что ты делаешь?.. Нет, не надо…

Она еще не совсем очухалась от сна, была слабой, к тому же я не думаю, что она захотела сопротивляться всерьез.

Конечно, она вскрикнула, когда я взломал ее, но после этого все было в порядке. Мат стал влажным от крови, а Блад продолжал дрыхнуть, как убитый.

Все было совершенно иначе. Обычно, когда я заставлял Блада кого-нибудь вынюхивать для меня, все делалось в бодром темпе: схватить, овладеть и побыстрее убраться, пока чего не случилось.

Когда мы кончили в первый раз, она так обхватила меня за спину, что я подумал о своих треснутых ребрах, но потому она меня отпустила, правда, медленно-медленно, глаза ее были закрыты, а на лице играла блаженная улыбка. Она выглядела счастливой, это я могу сказать точно.

Мы проделали это еще много раз. Это было уже ее идеей, и, конечно, я не мог ей отказать. А потом мы лежали рядышком и разговаривали.

Она спросила меня, как я могу общаться с Бладом, и я рассказал, как боевые собаки развили в себе телепатические способности, но потеряли способность самостоятельно искать себе пищу, поэтому соло и члены стай должны делать это за них, и как ловко у них получалось вынюхивать девок ля таких одиноких парней, как я. На это она ничего не ответила.

Я спросил, на что похожа жизнь в подземке.

– Там очень хорошо, но чересчур спокойно. Все вежливы друг с другом. У нас всего лишь один небольшой городок…

– Ты живешь в нем? Как вы его называете?

– Топек. Это совсем недалеко отсюда.

– Да, я знаю. Спусковая шахта находится всего в полумиле. Я как-то бывал там из любопытства.

– А ты когда-нибудь был в подземном городе?

– Нет, и не думаю, чтобы мне захотелось…

– Почему? Там очень хорошо. Тебе бы понравилось.

– Дерьмо!

– Это слишком грубый ответ.

– А я и есть очень грубый и невежливый.

– Но не все время…

Этот разговор начал меня бесить.

– Слушай, дура, что ты говоришь? Я схватил тебя, делал с тобой, что хотел, изнасиловал тебя с полдюжины раз, и что я слышу, а? Что во мне может быть хорошего? У тебя что, не хватает мозгов понять, что когда кто-то…

– Но мне это понравилось, – очень мило улыбнулась она.

– Хочешь сделать это еще раз?

Я был по-настоящему шокирован, так что даже отодвинулся подальше от нее.

– Ты что, ничего не соображаешь? Ты что, не знаешь, что такая цыпочка из подземки, как ты, может быть изувечена такими соло, как я? Тебя что, родители не предупреждали: «Не появляйся наверху, тебя украдут эти грязные, волосатые, дурно пахнущие соло!» Разве ты этого не знала?

Он положила руку на мое бедро и стала его поглаживать. Меня снова охватила возбуждение.

– Родители никогда не говорили мне так про соло, – сказала она, затем притянула меня к себе и поцеловала. И опять я так и не смог ее остановить.

Боже мой, это продолжалось несколько часов! Спустя некоторое время Блад, наконец, повернулся в нашу сторону и сказал:

– Я больше не могу притворяться спящим. Я голоден, и у меня болят раны.

Я отбросил Джун – на этот раз она была сверху – и обследовал пса. Доберман оторвал изрядный кусок его уха, вдоль морды шел глубокий порез, мех с одного бока был весь покрыт запекшейся кровью.

– Тебе здорово досталось, приятель, – сказал я.

– Ты тоже не похож на розовую клумбу, Альберт, – огрызнулся Блад.

Я быстро убрал руки.

– Можем ли мы выбраться отсюда?

Он немного покрутился и затряс головой.

– Ничего не могу прочесть. Экран, Хочешь – не хочешь, а придется вылезать и идти на разведку.