Филип Дик - Сдвиг времени по-марсиански

И без какого бы то ни было колебания или смущения он изложил теорию швейцарцев, присвоив авторство себе.

— Очень интересно, — не скрывая впечатления от рассказа доктора, откликнулся Арни и повернулся к Джеку Болену: —Можно создать такую камеру?

— Конечно, — пробормотал Джек.

— И датчики, — добавил доктор Глоб, — чтобы пациент мог покинуть камеру и ориентироваться в реальном мире. Зрительные, слуховые…

— Запросто, — повторил Болен.

— А как насчет такого… — нетерпеливо подхватил Арни, — способен ли шизофреник двигаться так быстро во времени по сравнению с нами, что фактически окажется в нашем будущем? Не объясняет ли как раз это феномен предвидения? — Его светлые глаза возбужденно блестели.

Глоб пожал плечами, изображая согласие.

— Вот оно, Джек! — повернувшись к Болену, пробормотал Арни. — Черт побери, во мне погиб гениальный психиатр. Замедлить его восприятие — черта с два! Я говорю — ускорить! Пусть опережает время, если ему так нравится. Только пусть делится своей информацией с нами, а, Болен?

— Вот здесь-то и лежит камень преткновения, — заметил Глоб. — При аутизме способность к межличностным контактам кардинально нарушена.

— Понимаю, — согласился Арни, но это его явно не смущало. — Я достаточно хорошо это понимаю, чтобы найти выход из положения. Разве этот парень, Карл Юнг, — разве ему не удалось давным-давно расшифровать язык шизофреников?

— Да, — ответил Глоб, — несколько десятилетий назад Юнгу удалось разгадать индивидуальную лексику шизофреников. Но при детском аутизме, которым страдает Манфред, отсутствует вообще какой бы то ни было язык, по крайней мере в вербальном смысле. Возможно, мальчик переполнен личными индивидуальными переживаниями, но они не выражаются в словах.

— Черт, — выругался Арни.

Женщина бросила на него укоризненный взгляд.

— Серьезная проблема, — объяснил ей Арни. — Надо как-то заставить этих несчастных аутичных детишек общаться с нами и рассказывать нам о том, что им известно, не правда ли, док?

— Да, — откликнулся Глоб.

— Теперь этот Манфред — сирота, — продолжил Арни.

— Ну, у него еще есть мать, — заметил Глоб.

— Но они не настолько беспокоились о своем ребенке, чтобы забрать его домой, — возбужденно отмахнулся Арни, — предпочли сплавить мальчонку в лагерь. Черт, я вытащу его оттуда и возьму сюда. А ты, Джек, сконструируешь прибор, который нам поможет понимать его, улавливаешь?

— Не знаю, что и сказать, — подумав, рассмеялся Джек.

— Уверен, ты справишься. Черт, да тебе это будет раз плюнуть, учитывая, что ты сам шизофреник.

— Ах вот как? — заинтересованно повернулся к Болену доктор Глоб. Автоматически он уже отметил про себя его напряженный позвоночник, ригидность мускулатуры, не говоря уже об общем астеническом телосложении. — Похоже, вы гигантскими шагами движетесь к выздоровлению.

Болен поднял голову, и взгляды их встретились.

— Я совершенно здоров. И уже давно. — На его лице застыло неестественное выражение.

«От этого еще никому не удавалось окончательно выздороветь», — заметил про себя Глоб, хотя вслух ничего подобного не сказал. Вместо этого он предпочел вернуться к основной теме:

— Возможно, Арни прав, и вы сумеете вступить в эмпатическую связь с аутичным ребенком. Здесь-то и заключена основная сложность, так как аутичные субъекты не осуществляют наших ролевых функций и воспринимают мир иначе, чем мы. А поскольку мы тоже не можем их понять, нас разделяет бездна.

— Построй мост через эту бездну, Джек! — воскликнул Арни и хлопнул Болена по спине. — Вот твоя работа, я включаю тебя в свой штат.

Глоба переполнила зависть. Чтобы скрыть ее, он опустил голову и уставился в стакан. Однако женщина уже обратила внимание на его переживания и улыбнулась ему. Впрочем, доктор не ответил ей.

Глядя на доктора Глоба, сидевшего напротив, Джек Болен ощутил, как постепенно видоизменяется его восприятие и рассеивается внимание — как раз то, чего он больше всего боялся. Именно с этого все началось в кабинете заведующего кадрами в «Короне», и с тех пор это ощущение не покидало его, грозя проявиться в любую минуту.

Сейчас он видел психиатра в абсолютном приближении к реальности: не как человека из кожи и плоти, а как механизм, собранный из проводов и переключателей. Плоть таяла и обретала прозрачность, за ней проступали механические устройства. Пытаясь скрыть свое состояние, Джек сжал стакан, продолжая прислушиваться к разговору и время от времени кивать. Ни Глоб, ни Арни ничего не замечали.

Зато женщина обратила внимание.

— Вам нехорошо? — перегнувшись через стол, тихо спросила она Джека.

Он покачал головой, пытаясь дать ей понять, что с ним все в порядке.

— Давайте оставим их, — шепотом продолжила женщина. — Мне они тоже надоели… Мы с Джеком оставим вас наедине, — громко сообщила она Арни. — Идемте.

Она дотронулась до плеча мастера и встала. Он почувствовал прикосновение ее легких сильных пальцев и тоже поднялся.

— Не исчезайте надолго — заметил Арни и вернулся к беседе с Глобом.

— Спасибо — поблагодарил Джек женщину, когда они шли по проходу между столами к выходу.

— Вы обратили внимание, какая его охватила зависть, когда Арни сказал, что берет вас на работу? — спросила Дорин.

— Нет. Вы имеете в виду Глоба?.. Со мной такое бывает, — извиняющимся тоном продолжил Джек. — Что-то с глазами — наверное, астигматизм. В результате напряжения.

— Хотите посидеть в баре? — предложила Дорин. — Или выйдем на улицу?

— На улицу, — ответил Джек.

Они остановились на мосту. В воде, смутно мерцая, скользили рыбы, казавшиеся полуреальными существами, — здесь, на Марсе, они были настоящим раритетом. Они казались чудом, и Джек с Дорин, ощущая это, не могли оторвать от них глаз. Оба чувствовали, что думают об одном и том же, и знали, что не обязательно говорить об этом вслух.

— Как хорошо здесь, — наконец промолвила Дорин.

— Да.

— В разное время, так или иначе, все были знакомы с каким-нибудь шизофреником, — заметила Дорин, — если, конечно, сами не болели. У меня страдал шизофренией младший брат, еще там, Дома.

— Со мной все будет хорошо, — откликнулся Джек. — Со мной уже все в порядке.

— Нет, — покачала головой Дорин.

— Нет, — согласился он, — но что я могу поделать? Вы же сами сказали: шизофреник навсегда останется шизофреником. — Он замолчал, устремив взгляд на бледную, плавно передвигавшуюся рыбу.

— Арни о вас очень высокого мнения, — заметила Дорин. — Он действительно обладает способностью правильно судить о людях. И уже понял, что Глоб отчаянно жаждет продаться и пролезть в штат. Кажется, психиатрией теперь прилично не заработаешь, в отличие от старых времен. Слишком многие ею занимаются. У нас в поселении двадцать психиатров, а толку никакого. А ваше состояние… не явилось препятствием, когда вы получали разрешение на эмиграцию?