Вера Крыжановская (Рочестер) - На соседней планете

Наконецъ, появилась масса бѣловатыхъ облаковъ, которая, по мѣрѣ приближенія, приняла колоссальные размѣры. Теперь словно могучій токъ подхватилъ и влекъ воздушный аппаратъ, со свистомъ и трескомъ прокладывая ему дорогу сквозь новую атмосферу, которая, казалось, сгущалась и задерживала его полетъ.

Вдругъ въ этомъ морѣ паровъ показалась большая зеленоватая звѣзда, которая неслась навстрѣчу земному кораблю.

Скоро можно было разглядѣть громадную длинную трубу такой же формы, какъ й аппаратъ, занятый Атарвой, но только втрое толще и длиннѣй; широкіе электрическіе лучи, подобно весламъ, выходили изъ него. Сильный лучъ свѣта былъ направленъ прямо на воздушный корабль Атарвы, и когда оба аппарата, съ поразительной быстротой несшіеся навстрѣчу другъ другу были въ разстояніи не болѣе одной секунды передняя часть большого аппарата быстро откинулась.

Свѣтъ на земномъ снарядѣ тотчасъ же угасъ, и онъ, словно ящерица, юркнулъ внутрь встрѣчнаго большого воздушнаго корабля. Послѣдній тотчасъ же повернулъ и, какъ стрѣла, помчался назадъ.

Пока они летѣли обратно къ планетѣ, внутри корабля началась лихорадочная дѣятельность. Двое мужчинъ, высокихъ и сильныхъ, отодвигали большой трапъ, закрывавшій отверстіе въ полу ихъ каюты. Черезъ отверстіе видна была поверхность земного воздушнаго корабля, которая точно окислилась и потускнѣла во время перелета черезъ пространство.

Атарву, который открылъ выходъ изъ своего корабля и появился въ отверстіи, тотчасъ же подняли и положили на груду подушекъ. Онъ казался страшно утомленнымъ, но, тѣмъ не менѣе, горячо пожалъ руки обоимъ марсіанамъ.

Они, какъ мы уже сказали, были люди высокаго роста, но видомъ и сложеніемъ не отличались особенно отъ земныхъ людей. Цвѣтъ лица ихъ былъ красновато-темный, а большіе миндалевидные глаза ихъ блестѣли подъ прозрачной каской, которая и у нихъ была надѣта на головѣ, какъ и у Атарвы.

На нихъ была плотно облегавшая тѣло одежда, опоясанная металлическимъ, фосфоресцирующимъ кушакомъ.

Очевидно, предохранительная каска мѣшала имъ говорить, а снять ее они, вѣроятно, не могли, такъ какъ всѣ четверо марсіанъ, — двое еще сидѣло по концамъ аппарата, — удовольствовалисъ обмѣномъ дружескихъ поклоновъ съ Атарвой. Когда же тотъ указалъ имъ знаками на внутренность своего корабля, одинъ изъ нихъ спустился туда, осторожно вынесъ тѣло Андрея и положилъ рядомъ съ его учителемъ.

Мало-по-малу полетъ сталъ замедляться; потомъ корабль вошелъ въ узкій и темный, какъ тунель, коридоръ и, наконецъ, очутился въ большой залѣ, крытой прозрачнымъ куполомъ. Въ этой залѣ корабль остановился на приготовленной для него площадкѣ, и могучій токъ со свистомъ вырвался изъ аппарата, прогремѣлъ подъ сводомъ тунеля, а потомъ все стихло.

Наружный входъ закрыли. Двое мужчинъ приставили къ кораблю переносную лѣстницу, на которой сперва появился Атарва, поддерживаемый марсіанами и шатавшійся, какъ пьяный; за ними вышли остальные два съ тѣломъ Андрея.

Они спустились по витой лѣстницѣ въ большую, круглую комнату, все убранство которой состояло изъ высокаго инструмента съ длинной изогнутой шейкой, двухъ кроватей и нѣсколькихъ стульевъ. Эдѣсь марсіане сняли съ себя и съ Атарвы каски.

Путешествіе на Марсъ совершенно истощило, видимо, силы мага; онъ былъ страшно блѣденъ, глаза его были мутны, а ноги отказывались служить. Атарву уложили на кровать, а одинъ изъ марсіанъ подошелъ къ машинѣ и привелъ механизмъ въ дѣйствіе. Изъ шейки аппарата появился паръ, чуть видимый, но распространявшій сильный ароматъ, струю котораго направили въ Атарву. Тотъ почти тотчасъ же закрылъ глаза и крѣпко заснулъ.

Пока все это происходило, несшіе Андрея спустились еще этажомъ ниже колоссальной башни, въ которой находились, и тамъ, среди комнаты, находился большой стеклянный павильонъ, обстановка котораго состояла изъ стола, длинной скамейки и этажерки. Всѣ эти предметы были сдѣланы изъ такого же прозрачнаго матеріала, какъ и стѣны.

На эту-то скамейку положили Андрея. Одинъ изъ марсіанъ сталъ сматывать ткань, въ которую тотъ былъ завернутъ и которая словно прилипла къ тѣлу, а другой взялъ на полкѣ большую чашу, сосудъ съ синеватой жидкостью и кусокъ сложенной ткани. Выливъ въ чашу содержимое сосуда и флакона, онъ " мочилъ въ ней ткань и, при помощи товарища, завернулъ въ нее обнаженное тѣло Андрея.

Эта операція повторялась нѣсколько разъ, такъ какъ тѣло быстро поглощало влагу и, по мѣрѣ этого, принимало свой нормальный видъ, теряя неподвижность трупа.

Тогда марсіане начали растирать ему ноги, руки и, главнымъ образомъ, грудь. Мало-по-малу кожа приняла розовый оттѣнокъ, и изъ груди вырвался глубокій вздохъ.

— Дыханіе возстановлено. Теперь нужно дать ему напиться и отнести его въ верхнюю комнату, гдѣ онъ проспитъ до утра. За это время организмъ привыкнетъ немного къ новой атмосферѣ, — замѣтилъ одинъ изъ ученыхъ.

Онъ смочилъ что-то вродѣ губки и приложилъ ее ко рту Андрея, вливъ ему предварительно сквозь зубы нѣсколько капель пурпурной жидкости.

Потомъ они перенесли глубоко спавшаго князя въ верхнюю комнату, положили его на кровать и направили на него синеватую струю, которая до этого Атарву окутывала волнами тонкаго аромата.

Магъ еще спалъ, но въ эту минуту проснулся, сѣлъ и обвелъ комнату усталымъ взоромъ.

Одинъ изъ марсіанъ тотчасъ же вынулъ изъ шкафа кубокъ и, наполнивъ его теплой красной жидкостью, подалъ Атарвѣ, и тотъ жадно выпилъ его. Казалось, новыя силы наполнили земного мага. Лицо его слегка порозовѣло, а глаза приняли свой обычный блескъ. Онъ съ видимымъ удовольствіемъ потянулся, и вдохнулъ въ себя живительный ароматъ, наполнившій комнату; потомъ всталъ и протянулъ обѣ руки марсіанамъ.

— Добро пожаловать, Атарва! Поздравляю тебя, что ты еще разъ такъ счастливо совершилъ переѣздъ на нашу планету. Скажи, кого же ты привезъ къ намъ? Исходящіе изъ него токи показали, что онъ не — магъ, подобно тебѣ.

— То правда, онъ только мой ученикъ, но серьезный изслѣдователь и человѣкъ мужественный, энергичный. Иначе, онъ не отважился бы на подобное путешествіе.

— Понимаю! Наша планета возбуждаетъ у васъ такое же любопытство, какъ и ваша у насъ! А сужденія нашей и вашей толпы, навѣрно, одинаково ошибочны? — съ улыбкой спросилъ марсіанинъ.

— Прежде всего, братъ, не забывай, что Земля — наша родина, а что вы живете на Марсѣ, т. е. въ иномъ мірѣ, гдѣ есть воздухъ и вода, дождь и снѣгъ, времена года и проч., но на которомъ существованіе растительности загадочно, а присутствіе человѣческой расы — невѣроятно, если вовсе невозможно, — со смѣхомъ отвѣчалъ Атарва.

— Совершенно какъ у насъ! Недавно еще одинъ изъ нашихъ заправскихъ астрономовъ писалъ, что ваша планета, судя по ея зеленоватому оттѣнку, густотѣ атмосферы, близости столь большого спутника, какъ ваша луна, должна представлять крайне неблагопріятныя атмосферическія условія, и что она, безъ сомнѣнія, необитаема. Скромность, очевидно, — добродѣтель всемірная. Пойдемъ же, другъ Атарва, время подкрѣпить себя завтракомъ. Ученикъ твой спитъ и проснется не раньше завтрашняго дня, такъ что тебѣ нечего о немъ безпокоиться, — прибавилъ марсіанинъ, опуская на всѣхъ окнахъ толстыя занавѣси.