Алексей Константинов - Ключ к загадке [СИ]

- Да, можете, - ответил он, наконец. - Только пока не понимаю, чего вы от меня хотите.

- Я не вхож в круги промышленников и могу объяснить фюреру бесперспективность его планов с военной точки зрения. Этого, полагаю, будет недостаточно, если у меня на руках окажутся письма крупных промышленников, которые выразят решительные сомнения относительно перспектив ведения войны в ближайшие два-три года, доводы мои будут увесистее и обязательно достигнут цели. Вы, я слышал, тесно общались с рядом предпринимателей, знакомы с влиятельными в мире капитала людьми.

- Это так, - согласился Карл. - Я близко знаком с Деншфильдом, в Великую войну он специализировался на оружии, но сейчас занимается производством поездов. При желании, через него я могу выйти на магнатов покрупнее, вроде Тиссена.

- Прекрасно. Сделайте это, но не рассказывайте ничего о приготовлениях Рейха к войне. Предложите им написать что-то вроде обозрения возможностей немецкой промышленности в случае внезапного нападения сильного противника. Нет, нужно что-то другое, - Бломберг замялся. - В общем, придумайте что-нибудь. Главное - они ничего не должны заподозрить. Ну и о нашем разговоре никто никогда не должен узнать. Думаю, объяснять вам такие вещи нет нужды.

- Да, фельдмаршал, я все прекрасно понимаю, - ответил Эмберх, а про себя подумал: "Черта с два. Промышленники единственная надежда предотвратить войну, потому они обо всем узнают". Может, и неразумно было портить отношения с фельдмаршалом, но в данном случае Карл готов был рискнуть. Если начнется война, его призовут на фронт и он никогда не доберется до шкатулки, к разгадке тайны которой подошел вплотную. Не теперь! Ни Гитлер, ни Бломберг, ни кто-либо другой не посмеет отобрать у него заслуженный по праву трофей.

- Тогда жду вашего ответа. Пожалуйста, не затягивайте с этим.

- Сделаю настолько быстро, насколько вообще возможно, - пообещал Эмберх.

Они попрощались и расстались - Бломберг пошел вниз по аллее, Карл вернулся к кафе, где оставил свой автомобиль, сел в него, взялся за руль и застыл. Вспомнились окопы Великой войны, свист летящих снарядов, взрывы, страх, лазарет, нежное прикосновение, светлые голубые глаза, белые вьющиеся волосы. Внутри что-то сжалось, на душе сделалось неуютно. Эмберх поджал губы, завел автомобиль, поехал, сосредоточившись на дороге. Не стоит бередить старые раны.

...

Сидя в роскошной ресторанной кабинке пузатый промышленник Вильгельм Деншвиль откинулся на спинку кожаного сиденья и смотрел через окно второго этажа на мельтешившиеся внизу фигурки людей. Бизнес Деншвильда, захиревший в годы мира, снова начал подниматься. Если рынок локомотивов, на который он с трудом сумел пробиться, был высоко конкурентным и иной год радоваться приходилось даже тому, что удалось остаться при своих, то рынок оружия, обретший вторую жизнь благодаря Адольфу Гитлеру, в Германии представлялся непаханым полем. Снова приводились в действие старые станки, арендовались новые помещения, росла численность персонала. У Вильгельма опять появились деньги, его стали уважать, консультироваться в том числе в правительстве. Он охотно вступил в НСДАП и активно поддерживал начинания Гитлера.

"Удивительно, - думал Вильгельм, переводя взгляд на фигуру крупного человека, направлявшегося к входу в гостиницу, - как легко победители согласились с нарушением условий Версальского мира. Я ожидал проблем с поставками, а они закрыли глаза и на рост армии, и на Рейнскую область. Интересно, как далеко они позволят зайти Адольфу?"

Были, конечно, вещи, которые Деншфильда не устраивали. Так, ему приходилось платить взносы в различные национал-социалистические фонды. Вкладываемые туда суммы были внушительны и, формально, дело это было добровольное. Вот только недостаточно щедрые капиталисты в один прекрасный день могли заработать себе проблемы с гестапо, на махинации же щедрых никто внимания не обращал.

Раздражали потуги отдельных партийных деятелей научить Деншфильда управлению фабриками и заводами. Иной раз возникало желание в грубой форме отвязаться от прилипал, но порыв этот приходилось бороть - проблемы Вильгельму были ни к чему. Лишь однажды в разговоре с инспектировавшим его заводы руководителем четырехлетнего плана Герингом Деншфильд намекнул, что неплохо было бы присылать к нему компетентных лиц, которые хотя бы что-то смыслили в производстве. Замасленный взяткой Геринг пообещал, что вопрос решит, на деле же ничего не поменялось, и периодически Вильгельму присылали функционеров, делившихся насколько грандиозными, настолько же глупыми затеями, возникшими в центральном аппарате. Приходилось терпеливо объяснять, почему поступить так не получится, а про себя поражаться, как настолько необразованные и поверхностные люди смогли оказаться у власти.

В кабинку постучали, заглянул одетый в белую рубашку, желтую жилетку и черные брюки официант.

- Господин Эмберх просит прощения за опоздание, - сообщил он.

- Да-да, - отвлекаясь от своих мыслей закивал Деншфильд. - Пригласите его. И еще, - он покопался в кармане своего пиджака, достал несколько купрюр, - заплатите музыкантам, пускай сыграют что-нибудь легкое.

- Как вам будет угодно, господин Деншфильд, - произнес и удалился официант.

Вскоре в кабинку вошел Эмберх, не произнеся ни слова, кивнул, сел напротив.

- Спасибо, что уделили мне время, Вильгельм.

- Полагаю, в беседе я заинтересован не меньше вашего, - заметил Деншфильд. - У нас в кругах всякие слухи ходят. Говорят, например, что недавно фюрер устраивал в рейхканцелярии совещание, на которое помимо военных был приглашен министр иностранных дел барон фон Нейрат. Такая информация заставляет задуматься, знаете ли. Ваше желание поговорить со мной как-то связано с этими событиями?

- Возможно, - уклончиво ответил Эмберх. - Но в первую очередь мне хотелось бы узнать, как у вас идут дела в плане наращивания производства.

- Вот как, - Деншфильд все понял без слов. - Дела идут по всякому, но мы можем резко улучшить их если получим субсидии и полностью откажемся от гражданского производства.

- И сколько на это уйдет времени.

- От года до двух. Если размер субсидий будет впечатляющим, то управиться можно и быстрее.

- От года до двух, - задумчиво повторил Эмберх. - Скажите, вы по-прежнему в хороших отношениях с господином Фрицем Тиссеном?

- Да, мы поддерживаем не только деловые, но и дружеские отношения.

- А могли бы вы организовать мне встречу с ним и с рядом его знакомых?

- Я мог бы попытаться. Только с какой целью вы затеваете этот разговор?

- Скажем, я хотел бы ознакомиться с успехами на поприще сталеварения и химической промышленности.