Сергей Бобров - Спецификация идитола

Ей надо было идти. Он проводит ее. Нет, лучше не надо. Ну, что вы — отчего же нет? Ну, они выйдут вместе. Хорошо? Они прошли вместе два дома. Потом их обогнал очень тихо ехавший авто, он наклонился к ней и спросил, что это у ней с глазом. Она удивилась. Он зажал ей рот платком, схватил ее за плечи. Ей послышался противный-противный яблочный залах — точно сквозь сон услыхала она, что ее положили на автомобиль, машина дернула… и… и…

Эту книжку написал инженер Стифс. Он свел с замечательным терпением воедино все толки и известия об Идитоле. Его тон очень изменился, после того, как ему отказали от места на заводе, где он работал. Им не нужны социалисты. Прекрасно, он пойдет туда, где они нужны. Он сделался левым из левых после того, как убедился, что не может нигде достать себе работы. Теперь он работал в кооперативной хлебопекарне. Он перестроил топку и удешевил производство. Но его коньком был Идитол. Он написал толстенькую книжку. Ее выпустила партия. Книжка шла нарасхват. Он вскрыл там захватническую политику Осии Лавуэрса. Пусть все знают на что способна эта позолоченная свинья.

Один человек прочел эту книжку с большим вниманием. После этого он решил, что сломал дурака: вещь сделали до него, — все его мечты перевернуть мир своим изобретением не могут осуществиться, покуда это в руках капиталистов. Он был удручен. Что же он старался? А бедненькая, ласковая, терпеливая Анни…

Другой со злобой кинул книжку под стол. Инженер Порк.

Третий прочел со снисходительной улыбкой. Какие пустяки, боже мой! И в тот же день Стифс получил телеграмму с советом не писать книг о том, в чем он ни черта не понимает. Телеграмма была подписана «Эдвард Идитол».

Каменные панцыри, разбиваясь, производили такой же страшный шум, какой слышался, помнится, когда большая С.-Этьенская Башня, находившаяся в Бурже, растаяла на солнце.

Член правления Брафлора с завязанной головой сидел в кабинете и с напряженным вниманием слушал своего старца-клиента, сыгравшего такую большую роль в его борьбе с Осией.

Тот говорил почти шепотом.

— Ну вот, — сказал он, — ясно ли вам отсюда, что с Осией кто то борется? И не ряд мелких банков или фирм, а громадная невероятная сила, которая его сломает? Понимаете ли вы это?

— Кажется, что так… кто же это?

— Вы не догадываетесь?

Брафлорист отрицательно покачал головой, внимательно глядя на собеседника.

— И вам ничего не приходит в голову?

— Да нет.

— Так я вам скажу — это… право, даже дух захватывает… это: Ован-Черри-Тринидад?

— Что? — закричал, вскочив с кресла, Брафлорист.

— То, что я вам сказал.

— И вы меня морочили этой чепухой две недели! Вы — вы — и никто другой заставили консорциум пойти на все! Из за вашей телеграммы мы послали к чорту этого Эпсора, который предлагал мировую! Да вы с ума сошли!..

— Да что вы, — изумился тот, — да я…

— Ах, что такое: вы вытащили на свет эту глупую басню, это пугало онколистов, этот Ован-Черри-Тринидад, которого нет, не было и никогда не будет! И этой чепухой… Боже мой, — право вам стоит всадить пулю в лоб… да и мне тоже…

— Успокойтесь, — сказал тот, насупясь, — вам угодно все таки меня выслушать или нет…

Брафлорист бессильно опустился на кресло и махнул рукой.

Для чего в просвещенном мире существуют газеты? — для того, чтобы вы могли за полчаса узнать все новости. Если новостей нет, они приготовляются. Если есть, но неинтересные, то на то вы и газетчик, чтобы из навоза масло бить.

В это самое время у газетчиков было достаточно всякого добра. Идитол, это раз. Психопаты Идитола, это два. Осия, Осия, Осия. Забастовки на нефтяных приисках. Война в Экуадоре. Наша эскадра прибыла в Рио. Диад идет на уступки. Металлургические опять поднимаются. Паника в Гамбурге. Осия едет в Америку. Франция думает о нефти, — долой Францию. На Кавказе повышается выход нефти. Долой Францию и русское правительство. Металлургические опять поднимаются. Осия уже приехал. Осия вышел на берег… Осия сказал нашему корреспонденту… Министр колоний в Бельгии влопался, — эта свинья живет с своей горничной: вот вам портрет этой распутной твари, — скажите, положа руку на сердце, — стали бы вы спать с такой девкой? Долой Бельгию. На нефтяных приисках расстреляно сто сорок человек, это сделано для того, чтобы вы могли спать спокойно. Керосин повысился в рознице на два пенса. Это не дороговизна, а кон’юнктура. Охлатому под суд, БКА под суд. Да здравствует Осия, это неправда, что мы подкуплены, — это соседи подкуплены. Посмотрите-ка на их текущий счет. Осия катается исключительно на Паккарде, — ну да, он знает толк в машинах. Место оплачено фирмой Паккард. А вы как бы думали? Форд, что ли будет оплачивать рекламу Паккарда? Долой анархистов! Мерзавец убежал. Матери и дети подали петицию президенту, — они не желают быть взорванными этим сумасшедшим. В Сакраменто поймали изобретателя Идитола. В Гаване тоже. В Тенесси, Денворе, Уайте, Сан-Антонио и у Медвежьего Озера. В Нью-Йорке поймали сразу четверых. Все они изобрели Идитол. Большинство неграмотны. Два негра, — подумайте, негры! Профессор Уанк полагает, что это коллективное помешательство. Профессор выпускает новую книгу и едет в Европу на конгресс. Что такое Идитол? Новые сведения об изобретении. «Уорлд» об'являет конкурс, — в какой стране поймают настоящего изобретателя? Тысяча долларов тому, кто догадается — и бесплатный проезд в Европу. «Трибуна» посылает двадцать человек специальных корреспондентов. Они поедут на специальном поезде. Это не дороговизна, а доктрина Монроэ. Долой Бельгию. Осия, Осия, Осия. Долой анархистов, мормонов, духоборов — вообще долой. Это соседи подкуплены. Дети не желают, чтобы их взрывали эти сумасшедшие. На кресло анархистов. И Охлатому тоже. Газетчики хотят есть, они тоже люди, как это вы не понимаете.

Бум-бу-рум, — тари-тата-тарата-та-бум-бу-рум!..

Ти-ти-ти-бум-бу-рум!..

Войска проходят церемониальным маршем. Что это за войска! Молодец к молодцу, все разного цвета, — от иссиня черного до почти совершенно белого. На их шляпы пошло восемь тысяч попугаев. Лошади кебов в ужасе шарахаются в сторону, — чего только на них не наверчено. — Сзади торжественно едут две игрушечных пушки, которые нам навязал этот мерзавец Крезо из за того, что мы задержали уплату годовых господину Ротшильду. Чорт их возьми и того и другого. К чему пушки? Дорого и бессмысленно. Мы не европейцы, чтобы воевать по четыре года.

Куда идут войска! На границы Экуадора, который думает, что уж если Осия, так ему и сам чорт не брат? Ничего подобного — на Рио-Негро, там восстали краснокожие. Долой краснокожих. Видите вы эти аппараты на маленьких колесиках? Вот эти маленькие пушечки? Это не пушечки, а митральезы, — вот из них то и будут поливать краснокожих. Правда, что у тех есть отравленные стрелы? Генералиссимус Этаса — видный мужчина, но правда ли — издал приказ, — кто употребляет отравленное оружие, об'является вне закона. Так и надо.