Николай Садовский - Зачем смерть давала шанс (СИ)

Следователь, весь красный и потный, продолжал старательно вписывать номера купюр в свой протокол.

— Сережа, — обратился Антон к участковому, — будь другом. Вот тебе пять рублей, сходи в магазин, купи сигарет и чаю. Да ты лучше меня знаешь, что нужно сидящим в камере. Не удивляйся, у следователя не только есть санкция на обыск. В его портфеле лежит и ордер на мой арест. Он просто не стал раньше времени предъявлять его. Он прекрасно понимал, что если я появлюсь дома раньше их хотя бы на пять минут, то они ничего бы не нашли. А теперь, он закончит свою писанину, и со спокойной совестью покажет всем ордер.

— Не стоит, лейтенант, я не позволю ему взять с собой ничего, кроме сменного белья и туалетных принадлежностей.

— Иди, Сережа, — подтолкнул его к двери майор. — А вы, Березняк, прекратите кривляться. Я тоже догадываюсь, что у вас запасен ордер на арест. Если так, то вы должны знать, что задержанному разрешается иметь при себе курево и небольшой запас продовольствия. И вообще, заканчивай весь этот цирк. Вы и так опозорили меня перед подчиненным своими безграмотными действиями. Скоро об этом весь город будет знать.

— Хорошо, если вы так настаиваете, то мы закончим обыск. Эй вы, доставайте все, что осталось, я уже все записал в протокол. Понятые, можете подписать протокол.

— Я, что идиот, или ты считаешь, что мы с женой похожи на идиотов? — возмутился всегда молчаливый Андрей. — Люда, пошли дамой, пусть он сам подписывает свою мазню, а мы не будем позориться перед людьми на старости лет, — он взял жену за руку и повел к двери.

— Люда, — остановил их Антон, — ты позвони, пожалуйста, Василию, пусть приедет и закроет квартиру. Мне кажется, что эти проныры считают, что здесь все мое, конфискуют ненароком чужие вещи под шумок.

— Хорошо. А лучше дай мне свои ключи. Вы уйдете, а я закрою за вами, а потом передам ключи Васе или Наташе.

Следователь по закону обязан был изъять ключи и опечатать квартиру. Но он промолчал. Он понял, что у этого парня, действительно за душой, кроме сменной одежды и мундира с наградами, ничего нет. Он одного никак не мог понять, почему его заставили так грубо состряпать дело, к тому же столь непрофессионально.

— Ты, Иван Петрович, не переживай по поводу понятых. Поставишь сам любые закорючки, все равно твой протокол никто проверять не будет. По-моему, он даже никому не нужен.

— Чернов, — спросил следователь одного из своих помощников, — пистолет нашли?

— Нашли, Иван Петрович.

— Тогда собирайтесь, пора выезжать.

— Гляди, Виктор, — даже обрадовался Антон, — и пистолет нашли. А я что тебе говорил? Представь, а если бы они поковырялись еще, то глядишь и парочку иностранных агентов нашли бы под кроватью. Что ты так на меня смотришь? Вон, следователь, даже не зная, что нашли пистолет, знает о нем, и уже в протокол записал. Иван Петрович, ты скажи нам, может, ты туда и парочку пулеметов записал?

— Хватит болтать, ребята, наденьте на него наручники, и поехали.

— Ну, уж хватит надо мной издеваться! — не выдержал Виктор. — Мало вам того, что вы здесь балаган устроили. Унизили меня, унизили своим незаконным обыском уважаемого человека. Вам кажется, что этого мало, так вы решили продемонстрировать свою власть над ним, проведя его в наручниках по всему городу. В нашем городе я начальник милиции, и я представитель власти в своем городе. Я не сомневаюсь в подлинности ваших документов, но вывести Антона Максимовича в наручниках на обозрение всему народу, я не позволю.

— Но он арестован, и поедет, как все арестованные, в наручниках.

— В таком случае, я лично повезу его в своей машине, и буду лично нести за него ответственность. Вы скажите, куда его доставить, и можете сопровождать нас.

— Не надо, Витя. Эти люди, никому и ничего не прощают. Они обязательно припомнят тебе твой порыв помочь мне.

— Пусть припоминают. Майор Симбирцев никогда не праздновал труса. И сейчас они не дождутся этого от меня. Собирайся, Антон, поехали.

— Не надо, Витя, — громко, чтобы слышал следователь, сказал Антон. — Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности. Я задержанный, и должен ехать с конвоем.

— Но я хотел бы…

— Не надо, — шепотом сказал он, — ты лучше проследи, куда меня повезут, и сообщи моим ребятам.

— Ну, не надо так не надо, — согласился с его доводами Виктор, — тогда поезжай с ними. Надеюсь на скорую встречу.

— Не думаю, — тихо сказал Березняк.

Антон, хоть и услышал его слова, но не придал им большого значения.

Он надеялся, что друзья не оставят его в беде, и максимум через неделю он будет на свободе. Оказавшись на свободе, он в тот же день уедет на родину. Посмотрев вслед уезжающему Виктору, он глубоко вздохнул и сел в поджидающую его машину.

Конвой расположился по обеим сторонам от него, и машина выехала со двора на проспект.

Когда выехали за город, Антон, откинув голову, задремал. Он спал так глубоко и спокойно, что проснулся, когда машину сильно подбросило на ухабе, и он ударился о крышу автомобиля.

Оказывается, пока он спал, они проехали Москву, и двигаются на юг в сторону Подольска. Это показалось странным, но его отвлекла сухость во рту. Заметив в руках у охранника бутылку с минеральной водой, попросил напиться.

— Перебьешься, не сорок первый год, — последовал грубый ответ.

— Сынок, не груби старшим. Если тебе жалко воды, так и скажи, я достану свою. Он открыл свою сумку, стал искать там бутылку с водой.

— Можешь не стараться. Сейчас допью, и ты получишь свою бутылку.

Антон даже опешил от такой наглости. Но через несколько секунд взял наглеца за запястье, надавил так, что побелевшие пальцы его разжались, и бутылка оказалась уже в руке Антона.

Второй охранник попытался ударить, но Антон опередил его ударом локтя в живот. Охранник согнулся и затих, постанывая от боли. Следователь смотрел на происходящее с широко открытыми глазами, от испуга не зная, что предпринять. Второй охранник, видя, что руку он не может освободить, стал лихорадочно пытаться вытащить пистолет свободной рукой. Антон, следя за его потугами, допил остатки воды, затем отобрал у него пистолет и передал следователю.

— Иван Петрович, забери оружие и положи в портфель, а то эти пацаны, еще глупостей натворят.

Следователь дрожащей рукой потянулся за пистолетом, но увидев улыбающиеся глаза Антона, как-то сразу успокоился и, взяв у него пистолет, положил его в портфель.

— Иван Петрович, может, я выброшу этих дебоширов из машины? Пусть идут пешком. Без них и машине будет легче, и нам спокойнее.

— Не надо, — приняв шутливый тон Антона, сказал Березняк. — Этих идиотов нельзя оставлять одних без присмотра, потом неделю искать придется. Пусть уж сидят, тем более, что мы почти приехали.