Сборник - Звёздный десант

– Умрут с честью! Уа-х-р-рр!!!

Вождь во главе толпы воинов рванул к источнику криков и звона металла. Из груды тел вылетела окровавленная нога, и шлепнулась перед ним.

– Не дайте демону пройти к обозу с детьми! Стоять насмерть!

Воины становились плечом к плечу, держа топоры и дубины наизготовку. Из кровавого месива тел перед ними вырвался огромный черный зверь. Стелясь над самой землей, он словно перетекал с камня на камень. Длинный зазубренный хвост с острым клинком на конце извивался над черным телом в смертоносном змеином танце. Зверь медлил, оценивая новую угрозу.

– Иди сюда, демон! – взревел старый торок, – Кхур-Дар сразится с тобой! Кхур-Дар отправит тебя в твой поганый мир!

Черный демон медленно сполз с камня, выходя на небольшую площадку. Его треугольная голова со светящимися в свете луны глазами, неотрывно следила за главным тороком. Мощная гладкая лапа, завершающаяся четырьмя пальцами с длинными и острыми, как загнутые клинки, выдвижными когтями, протянулась к вождю. Коготь на среднем пальце поднялся и спрятался, словно тварь манила противника к себе.

– Аа-а-а! Драться хочешь! Ты честный демон! Когда Кхур-Дар убьет тебя и сделает из твоей головы талисман, тороки воздадут тебе честь! Иди сюда!

Зверь шипел, стелился по земле, мотая хвостом. Кхур-Дар заревел во всю глотку и рванулся вперед, занося топор над головой. Никто не мог ожидать такой скорости от огромного черного чудовища. Рывком оттолкнувшись от земли, демон рванулся навстречу врагу и с громким хрустом перекусил воину шею. Голова, с удивленно выпученными глазами, покатилась под ноги его собратьям, застывшим на месте в немом изумлении. А дальше началась бойня.

Боль и ужас волнами перекатывались по лагерю. Тонко визжали дети, им вторили ска. Скрипучими голосами скулили гобы. Рукаты рвались на привязях. Некоторым животным удавалось порвать широкие кожаные ремни и вырваться на свободу. Массивная фигура с торчащим над головой гребнем подбежала в темноте к ревущим животным. Сверкнул кинжал, разрезая путы. Мохнатый гигант заревел и рванул, убегая от криков и суматохи, наполненной ужасом. На спину ему, взбираясь по кожаной упряжи, прямо на ходу забрался таинственный всадник с гребнем на голове… Затем все стихло, и лишь слышно было, как в темноте хрустят кости и рвется плоть.

Надар, дрожа всем телом, подкрался к выходу из расщелины. Его собратья по неволе робко жались к стенам в отдалении. Элива-полукровка осторожно выглянул наружу. Никого и ничего. Ветер шумит в камнях, треплет порванные стенки шатра вождя. Тихо.

Посидев некоторое время за камнем, Надар решился сделать шаг наружу, затем еще один, и еще. На плечо вдруг легла рука. Следопыт дёрнулся, и в слабом свете наступающей зари увидел бледное измученное лицо Илаты.

– Я с тобой.

– Тихо! Идем осторожно, – прошептал Надар.

Крадучись между камнями, они дошли до шатра. Вокруг валялись части тел тороков. Камни залиты зеленой кровью. Обрывки одежды, покореженное оружие. Надар взобрался на высокий валун и огляделся: багровые лучи солнца озарили сцену кошмарной бойни. Рядом встал Илата. Элива молча смотрели на останки тороков и животных. Не уцелел никто. Все мертвы. Тишина…

Рассвет огласился чужеродным криком, холодящим кровь. Криком, который они уже слышали этой ночью.

– Там! Туда! Оттуда шел звук, – Надар спрыгнул с валуна, и запетлял среди следов побоища в указанном направлении, – догоняй, Илата!

Элива поколебался, а затем нерешительно пошел в ту же сторону.

Немного поблуждав среди выступов скал, они обнаружили гекона в небольшом углублении между камнями. Ал лежал, свернувшись в луже и ошметках тошнотворного вида. Его голое тело еще подрагивало от судорог.

– Нужно вытащить его, подсоби мне, Илата.

– Ты уверен, что это следует делать?

– Ты что? Илата!

– А что ты о нем знаешь? Ты слышал, что было в расщелине? Ты сам говорил, это он – та тварь, что вырвалась из клетки! Видел остатки лагеря?

– Он освободил нас! Спас всех!

– Да? Какой ценой, Надар? Я видел то, что осталось от тороков. Он их жрал! – гневно прокричал Илата в лицо Надару.

– А они жрали нас!

Надар влез в отвратительное месиво и попытался поднять Ала, но это оказалось ему не по силам. Полукровка пыхтел, старался, но ноша была слишком велика. Наконец Илата не выдержал, и подхватил бесчувственное тело под вторую руку. Даже вдвоем они едва подняли этот огромный груз.

– Духи леса! Почему он такой тяжелый? – пыхтя от натуги процедил сквозь зубы Надар.

– Пояснить тебе? Отожрался!

– Хватит! Не сделай он этого, ты сам стал бы обедом у тороков. Не сегодня, так завтра. Мы живы, и хватит об этом. Лучше тяни сильнее.

С огромным трудом, совершенно выбившись из сил, товарищи дотянули гекона к шатру, и уложили его на толстые мохнатые шкуры.

– Я должен найти Энола, – Илата повернулся к выходу, – ты пойдешь со мной?

– А Ала оставим одного?

– А кто к нему рискнет подойти?

Пленники уже потихоньку выбирались из расщелины и разбредались по горной террасе: одни сразу бежали опьяненные чувством свободы и страхом, что эта свобода временна, другие, брезгливо и робко переступая между останками, старались найти что-то полезное. Рабы Кхур-Дара держались обособленно, сплотившись за время своей неволи.

Надар заметил молодого парнишку элива, с которым был связан веревкой все эти дни, и поманил его к себе:

– Иди сюда, Тамалин.

Парень быстро поскакал по камням к шатру.

– Есть дело. Нужно посторожить шатер. Никого не впускай, если кто-то сунется, то скажи, что он будет иметь дело с тем, кто совершил все это, – Надар обвел рукой окрестности, – договорились? Жди нас. Мы вернемся и обсудим, что делать. Нам нужно держаться вместе, если хотим выжить.

Илата уже поджидал Надара ниже по склону, нетерпеливо переступая с ноги на ногу. Он торопился на поиски своего сюзерена, который был для него не просто командиром, но надеждой Рода и будущей Опорой.

Повозка стояла там же, где ее приказал вчера установить черный хола. Рукат, тащивший ее, валялся рваной мохнатой тушей рядом, сам маг превратился в растерзанные ошметки, на которые невозможно было глядеть без содрогания. Илата взобрался на подножку фургона, и со смесью надежды и страха отодвинул плотный занавес. В нос ударила вонь человеческих испражнений и смесь каких-то резких чужеродных запахов. Все внутреннее помещение было превращено в передвижную лабораторию черной магии. Вдоль стенок теснились узкие полки, на которых были расставлены магические предметы и снадобья, а в центре возвышался стол, с прикованным к нему Энолом Элава. То, что открылось дальше, повергло друзей в шок и ярость: в обнаженное тело Цветка Древа были воткнуты амулеты и иглы, из вен на руках и ногах через тонкие стеклянные трубочки медленно сочилась кровь и собиралась в сосуды, покрытые таинственными знаками магии хола. Голова подопытного элива покоилась на специальной подставке, прочно зажатая широким кожаным ремнем с застежкой. В выбритом налысо черепе зияли пугающие дыры, из которых тянулись мерзкого вида нити и гибкие трубки, концы которых терялись в чане, стоявшем под столом. Илата задрожал, давясь слезами от горя и потрясения. Внезапно Энол дернулся и открыл глаза. Рот его искривился, издав нечленораздельное мычание. Из угла губ несчастного потекла слюна. Со стола закапала на пол моча. Оба следопыта отшатнулись, прикрыв лица руками. Цветок Древа судорожно дергался, словно жертва на алтаре, подготовленная к приношению варварским богам, вращал глазами и стонал. Было совершенно очевидно, что он не воспринимает реальность.