Уильям Кейт - Атака Боло

– Прошу вас, – сказал «дипломат», указывая суставчатой «рукой», оканчивающейся когтями, на извивающееся создание в руке Карлы. – Прошу вас… Она умрет вне носителя. Пожалуйста, передайте ее нам.

– Не надо, майора – воскликнул Филби. – Мы можем использовать это как заложника.

– Нам не нужны заложники, – сказал Страйкер и встретился глазами с «дипломатом». Глаза были странного для такого создания небесно-голубого цвета, в них читался страх. – «Виктор» по-прежнему нацелен на скважину и в любой момент может нарушить ее функционирование, ведь так?

«Дипломат» склонил голову в знак согласия. Он вздохнул:

– Приказы отданы. Мы прекратили военные действия. Мы ожидаем от вас того же.

Страйкер согласно кивнул.

– Многие из наших Боло отказались нам подчиняться. Мы не можем понять… – «Дипломат» посмотрел в сторону города. – Такие разрушения. Такие потери. И ради чего?

– Ради свободы, – почти обыденным голосом пояснил Страйкер. – Ради свободы для людей, которых вы держали в рабстве.

«Дипломат» покачал головой:

– Нет никаких рабов. Не существует никакого рабства. Наши люди любят нас. Обожествляют нас. Они разделяют наши воззрения на бессмертие.

– Вот именно. Ваши воззрения на бессмертие, а не свои собственные.

«Дипломат» выглядел озадаченным.

– Я не понимаю.

– Вы поймете, когда узнаете нас. Нам есть о чем поговорить, есть что обсудить, вашему народу и моему. Надо многому научиться. Как нам, так и вам.

– Мы всегда готовы обсуждать и учиться. – «Дипломат» показал на создание в руке Карлы. – Но наш товарищ умирает. Можно?..

Страйкер кивнул Карле, и она вручила своего пленника «дипломату». Тот принял его в свои длинные «руки», прижав к своему вертикальному торсу, как мать прижимает дитя. Приблизились еще про-тосомы Этрикша, причем один из них был на поводке, другие подталкивали его, как животное.

– Они паразиты, – сказала Карла Страйкеру. – Трикси – те, что внутри, а не сами эти «пауки-кентавры».

– Понимаю…

Две протосомы подошли к той, что на поводке, вонзили когти в ее торс сзади и рванули. Существо заверещало и дернулось, верхняя часть его тела открылась, как спелый фрукт. Паразит, которого Карла вытащила из убитого Трикси, шмыгнул внутрь образовавшейся полости, и судороги тела-носителя прекратились. Оно стояло среди других Трикси, выглядя ошеломленным, ничего не понимавшим.

«Дипломат» снова повернулся к ним:

– Мы благодарим вас. Потеря одного из нас, потеря вечности… ужасная, немыслимая вещь.

– Не более немыслимая, чем война. Особенно война ненужная.

– Всему есть место на свете, человек. Как наше место – внутри этих живых носителей. Как наше место – здесь, в качестве хозяев всего сущего.

Страйкер повернул голову в сторону мощной горы, возвышавшейся у края скважины. «Виктор» неподвижно ожидал развития событий. Второй Боло Марк XXXIII так же внушительно возвышался подальше к югу. Марк XXXII распределились по пещере.

Если бы возобновились боевые действия, гнев этих неумолимых машин за мгновения уничтожил бы все, что осталось в пещере неповрежденным. Страйкер подумал, что истинными богами были Боги Битвы… Вот они: «Виктор», «Отважный», цернские Боло.

– Не думаю, что хозяевам всего сущего хочется, чтобы мои большие друзья разнесли своими «Хелл-борами» пещеру или скважину. Наша цель не нанести вам ущерб, а проследить, чтобы люди были свободны и счастливы.

– Если ваши… друзья разрушат это место, люди не будут ни свободны, ни счастливы. Они умрут вместе с нами. И вместе с вами.

– Многие из нас предпочтут смерть рабству. И мы требуем права самостоятельного выбора, самоопределения.

Страйкер следил за сменой эмоций на лице «дипломата». Насколько, думал он, сможет этот червяк с отростками понять волю и переживания человека? Насколько верно он сам понимал эту борьбу эмоций чуждого по природе существа? Растерянность, решимость, гордость, страх…

Каковы были истинные мысли бога?

– Трудно посмотреть на другого с его точки зрения, – сказал наконец «дипломат». – Мы думали, что наши люди счастливы. Без страха, без забот, без чувства вины…

– Нам нужно не просто отсутствие отрицательных эмоций, – тихо сказал Страйкер. – Нам нужно больше. Что-то, ради чего стоит жить.

– Что делает вас подобными богам, – заключил мысль «дипломат». – Вы правы, человек. Нам надо много узнать друг о друге. Пока на этом прервем беседу.

«Дипломат» протянул свою когтистую клешню так, как люди протягивают друг другу руки, и Страйкер пожал ее.

И «дипломат»-Этрикша улыбнулся.

Джон Страйкер шел по Пляжу Богов рука об руку с Карлой. Три недели прошло после битвы, ночной Дис висел, как обычно, почти касаясь горизонта, на востоке; его серп пересекали сияющие дуги колец. Над головой переливались полярные сияния, время от времени вспыхивал метеорный след.

Прекрасный мир.

В небе сияли особенно прекрасные звезды, яркие, как бусины, нанизанные на туго натянутую нитку, выстроившиеся неестественно прямой линией.

Флот Конфедерации вернулся.

Каким-то образом поврежденный «Де-невер» умудрился добраться до Примуса, и Моберли, уцелевший в своем бронированном боевом центре, собрал новый флот. Они вернулись, горя желанием взять реванш… и казались разочарованными тем, что бои закончились.

– Не забуду физиономии Моберли, когда он узнал, что зря собирал флот и спешил сюда и особенно – что мы выиграли его войну.

Страйкер хмыкнул:

– Что ж, он быстро оправился. Достаточно быстро, чтобы приписать себе все заслуги.

– Думаешь, мир будет длительным? Он пожал плечами:

– Не знаю. Мы ведь не победили. Официально подписано перемирие. Тролвас мы захватили, но об остальном Церне этого не скажешь. Даже Боло трудно без поддержки установить контроль над всей планетой. Этрикша кажутся довольными соглашением. И нашей стороне оно дает то, чего мы добивались. Торговые права… шанс на освобождение человеческого населения.

Соглашение, выколоченное усилиями Страйкера и штаба 4-го полка, гарантировало существование независимого человеческого государства, определенного как округ Кантурас и включавшего полуостров Кретир и береговые земли на юг до Паймоса и вглубь суши до Йотуна, на плоскогорье между Урад-скими и Кантурийскими горами. Велись переговоры об объявлении Кантураса протекторатом Конфедерации. Правда, Моберли и прибывшая с ним армия дипломатов Конфедерации не знали, что Страйкер в частном порядке посоветовал местным держаться независимо и от Конфедерации, и от Этрикса. Этрикша все еще не понимали человеческой концепции свободы, а Конфедерация, по глубокому убеждению Страйкера, отстаивала в первую очередь торговые интересы монополий, а не права населения.