"На суше и на море" - На суше и на море. Выпуск 18 (1978 г.)

«В ком же спрятаться?» - думал он, бессознательно любуясь невиданными красками чужой зари. И принял единственно разумное решение. Другого выхода не было. Да, как это ни тяжело, он, Орз, должен исчезнуть. Его плоть растворится в чужой природе, но частица мозга и памяти, трансформируясь в датчике, проникнет в подсознание мальчика-аборигена. Только таким путем разведчик сможет выполнить свой долг - передать Сибре информацию. «А моя частица, - размышлял Орз, - развиваясь вместе с юным аборигеном, внушит ему любовь к Сибре, дух исканий понудит его стать исследователем Зеленой Планеты. И он разыщет проклятое болото! Киборг воспримет его, Орза, телепатему, и на поверхность выплывет капсула».

… Малыш Тангол, сын правителя Те-Пито-Те-Хенуа, пришел к лагуне купаться. Волнуясь, Орз полз к воде, скрытый густым подлеском… Чудовищным напряжением воли, подхлестнутой импульсом датчика, он разрушил свою плоть - и квант психомодели внедрился в мозг островитянина. Спустя годы мать Тангола, наблюдая за сыном, часто задумывалась: «Почему он такой странный? Так умен - и так печален?! О чем он грустит?…» Узнать ей ничего не удалось - сын был замкнут, молчалив.

Вскоре Тангола отдали на учение жрецам, и он проявил исключительные способности. Впрочем, жрецы приписали это своему искусству. Да и в основе необъяснимой вражды Тумунуи к брату лежала именно зависть: сам-то Тумунуи не блистал умом, был лишь хитер, свиреп и нагл…

– Найти реку… - твердил Ваахоа с какой-то печалью. - И там, у Серых скал, меня ждет отец, самый мудрый из лесных людей. Вот уже сорок лет ожидает он возвращения сына!

– А в Нан-Мадол зачем плывешь ты? - внезапно спросил Тангол.

Ваахоа сделал вид, что не расслышал вопроса, углубившись в чтение письмен из волокон пальмы. Потом обратил глаза к небу и произнес заклинание: «О Мауи!… Открой нам просторы, откуда льется солнечный свет. Разбуди южный ветер».

Летели пенные брызги, глухо ворчал океан Кива. Лунный свет яркой дорожкой уходил к горизонту. Тангол задумался и вслух спросил:

– Зачем я живу под этими звездами?

– Кто ответит? - эхом отозвался Ваахоа. - Спроси-ка рыбу, для чего живет она? Или пальму, дающую плоды и сок из цветочных стеблей. Спроси также варана. Природа вдохнула в них жизнь, и они просто живут.

– Человек не рыба и не пальма!

– Верно, друг. В людях есть нечто, чего нет в пальмах и рыбах.

Журчала вода под брусом, мерцала лунная дорожка. Момо тянул свой грустный, монотонный напев.

– Опять спрашиваю: что нужно тебе в Нан-Мадоле?

– Меня послал Тумунуи. Почти насильно, - не уклонился на этот раз Ваахоа.

– С какой же целью?

– Он не сказал об этом.

Танголу казалось, что жрец чего-то недоговаривает.

– Чужой город нужен ему! - с яростью крикнул Тангол, вспомнив, как ловко провел его брат.

– Да, ему нужно все: он сын Солнца, - с оттенком насмешки сказал жрец.

И тогда Тангол понял: Ваахоа вовсе не слуга Тумунуи.

Ураган застиг каноэ у берегов неведомого архипелага. Он гнал на остров горы соленой воды, решив затопить весь мир… Лишь через сутки, ночью, Тангол ухитрился провести каноэ в лагуну, ободрав на рифах борта. Полумертвые от усталости гребцы из последних сил закрепили судно на якорях и повалились спать.

А утром о шторме напоминала лишь крупная зыбь за рифами. Свежее и умытое, мягко сияло небо, сверкал коралловый песок. Светилась чистая зелень прибрежных гряд черепашьей травы. Поверхность Кивы была густо-синей. С рассветом воины Туои отправились собирать орехи с уцелевших кокосовых пальм. Момо и гребцы чинили снасти. Тангол стоял на носу каноэ и внимательно изучал заросли на берегу. Вдруг оттуда высыпала толпа светлокожих гигантов: он сразу узнал их, хотя и видел в прошлое плавание издали. А из-за мыса вынеслись черные каноэ и закрыли пришельцам выход в океан.

– Кау-у-на-а!… - завопил Момо, обеими руками хватаясь за рулевое весло.

Туои пронзительно затрубил в рог. Воины, побросав орехи, во весь дух помчались к судну. Вбежав на палубу, они схватились за оружие. Каноэ ощетинилось копьями, палицами, мечами из акульих зубов. Кауна приблизились к лагуне и, потрясая дубинами, стали выкрикивать угрозы.

Тангол давно приметил их вождя - хорошо сложенного человека. От висков вождя к подбородку тянулись яркие полосы. Он стоял у кромки воды и мрачно усмехался.

– Хочу говорить с тобой! - прокричал Тангол, поясняя свое намерение жестами.

Вождь промолчал. Тогда мореход прыгнул в воду и пошел к нему. Кауна разом опустили копья и дубины. Тангол приблизился, приложил руки к сердцу:

– Я - Тангол, брат Тумунуи из Те-Пито-Те-Хенуа. Может, слышал?

– Юкс!… - важно сказал вождь. - Тумунуи не знаю. Знаю тебя - Великого Кормчего. Я помню: ты приходил в нашу лагуну много лет назад.

– Да, это было. А сейчас ты вождь - и встретил меня плохо, - Тангол кивнул на черные каноэ, торчавшие в проливе.

– Пустяки! - широко осклабился вождь. - Ведь я не знал, что это ты.

… Сутки простояло каноэ в лагуне. Кауна завалили судно орехами, фруктами, сосудами с водой. Вождь, выложив карту из раковин прямо на песке, стал объяснять:

– К Нан-Мадолу поплывешь миме Акульих рифов. Два раза по двенадцать лун будешь держать курс на заходящее солнце. Пояс Mayи все время над головой. У острова с колоннами и каменными чашами свернешь на полночь - и через семь лун покажется Нан-Мадол.

Много лун, гораздо больше, чем предсказывал вождь людей кауна, блуждал Тангол среди бесчисленных островков. Гребцы работали до изнеможения, чтобы выбраться из лабиринта низких безлюдных атоллов… Но вот пришел день, когда Момо рассмотрел на западе большой гористый остров, окруженный рифами.

– Хааннах!… Это Нан-Мадол! - завопил он, ударяя себя в грудь.

… Из моря поднялись грандиозные волнорезы, вырубленные в скалах, - словно киты, они грели свои спины в лучах знойного солнца.

Тангол поднес к губам рог и радостно затрубил. Да, вот он, окутанный легендами остров и город на нем! Тут взгляд морехода наткнулся на Туои, и Тангол помрачнел. «Не ради открытий и познания плывешь ты в Нан-Мадол, - прозвучал Голос Орза. - Ты просто лазутчик Тумунуи, жаждущего пролить кровь мирных людей. Не так ли?»

Неслышно приблизился жрец Ваахоа.

– Я знаю, о чем ты думаешь, - вполголоса сказал он. - Давай решать, пока не поздно. Еще не вошли в порт.

– Что решать? - машинально спросил Тангол.

– Оставь каноэ на попечение Туои и бежим в Нан-Мадол. Пусть каноэ плывет назад: Тумунуи не увидит этот край, ибо Туои поглотит океан.

– Но с ним будет Момо, - возразил мореход. - И что станется с моими верными людьми? - Он скосил глаза на матросов и гребцов.

– Подумаем лучше о себе, - сквозь зубы ответил Ваахоа.

– Нет. Тумунуи сгноит их в яме. А Момо мой старый друг.