Аркадий Стругацкий - НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 32

— Таркомары запретили работать всем венерианам, принимающим «Пилюли Силы», — сказал Майк Парящий Орел.

— Однако аборигены по-прежнему за ними приходят. Подумаешь, запретили! Интересно, как можно определить, кто их принимает? Понятно, что этот рабочий дает больше продукции, но не могут же таркомары уволить каждого, у кого повышается производительность труда.

— Великолепная идея — это наше показательное выступление, — проговорил Тиркелл. — Оно их просто загипнотизировало. Последнее время я вынужден был снизить тонизирующее действие таблеток: мои запасы на исходе. Но это компенсируется силой внушения.

Андерхилл ухмыльнулся.

— Итак, человеко-час начал выписывать вензеля. Маленькая палочка, вставленная в самое важное колесо. И это не только в Вайринге. Слухи расползаются по всей планете, и рабочие других городов уже интересуются, с какой это стати труд половины рабочих Вайринга оплачивается выше, чем их. Сейчас валютный стандарт — единая для всей Венеры денежная система — работает на нас. Номинальная стоимость товаров ни разу не менялась здесь уже несколько веков. А теперь…

— Теперь все пойдет кувырком, — сказал Мэн. — Таркомары разучились приспосабливаться к переменам.

— Это только начало, — уверенно сказал Андерхилл. — Стив, к тебе еще один клиент.

Андерхилл ошибся. Вошли Джораст и глава таркомаров Вайринга.

— Будьте достойны имен ваших предков, — вежливо сказал Мэн. — Присаживайтесь и угощайтесь. У нас еще осталось несколько банок пива.

Джораст приняла приглашение, а венерианин остался стоять, переминаясь с ноги на ногу и сердито глядя исподлобья.

— Мэлси очень огорчен, — сказала венерианка. — Из-за этих «Пилюль Силы» возникли неприятности.

— Но почему? — удивился Мэн. — Ведь они повышают производительность труда.

У Мэлси перекосилось лицо.

— Это обман! Хитрый ход! Вы злоупотребляете нашим гостеприимством!

— Каким таким гостеприимством? — полюбопытствовал Бронсон.

— Вы поставили под угрозу всю нашу систему! — не унимался Мэлси. — На Венере не должно происходить никаких перемен. Так должно быть и впредь.

— Это почему? — спросил Андерхилл. — Впрочем, на то есть одна-единственная причина, и вам она хорошо известна. Прогресс в любой области может расстроить планы таркомаров — он грозит им потерей власти. Вы, мошенники и вымогатели, веками правили планетой. Вы клали под сукно изобретения, культивировали застой, пытались задушить инициативу народа — и все для того, чтобы удержаться наверху. Зря старались. Перемены неотвратимы.

Мэлси вперил в него злобный взгляд.

— Вы должны прекратить раздачу этих «Пилюль Силы».

— Приведите закон, — тихо сказал Тиркелл. — Укажите прецедент.

— Закон, дающий право делать подарки, — один из самых древних наших законов, — произнесла Джораст. — В него можно внести изменения, Мэлси, но народ вряд ли это одобрит.

Мэн усмехнулся.

— Безусловно. Это вызовет недовольство, и главы таркомаров утратят репутацию правителей, желающих добра своему народу.

Мэлси позеленел еще гуще.

— Мы можем применить силу…

— Джораст, вы представляете исполнительную власть. Скажите, находимся ли мы под защитой ваших законов? — спросил Андерхилл.

Джораст шевельнула плечами.

— Да, конечно. Законы священны.

Мэлси бросился к ней.

— Вы что, на стороне землян?

— Ах, Мэлси, разумеется, нет. Просто я слежу за точным исполнением законов. В чем я присягнула при вступлении на должность.

— Если вам так хочется мы перестанем раздавать «Пилюли Силы», — сказал Мэн. — Но уверяю вас, что это только отсрочит события. Вы не в силах остановить прогресс.

— Значит, вы прекратите раздачу этих пилюль?

— Да, при условии, что вы нам за это заплатите.

— Мы не можем вам заплатить ни фала, — заупрямился Мэлси. — Вы же не состоите ни в одном таркомаре.

Джораст прошептала:

— Вы могли бы подарить им, ну, тысяч десять софалов.

— Десять тысяч! — вскричал Мэлси. — Да вы что, смеетесь?

— Только так, — сказал Андерхилл. — Впрочем, нас больше устроит пятьдесят тысяч. На эти деньги мы сможем беззаботно прожить год.

— Нет!

Снаружи к входу в корабль подошел какой-то венерианин, просунул голову в отверстие клапана и сказал:

— Сегодня я заработал вдвое больше, чем прежде. Не дадите ли вы мне еще одну «Пилюлю Силы»?

Тут он увидел Мэлси и, охнув, исчез.

Мэн пожал плечами.

— Выбирайте. Или вы нам заплатите, или мы по-прежнему будем раздавать «Пилюли Силы».

Джораст прикоснулась к руке Мэлси.

— У нас нет другого выхода.

— Я… — К этому времени глава таркомаров уже почти почернел от бессильной злобы. — Ладно, — сдался он. — Я вам этого не забуду, Джораст, — процедил он сквозь зубы.

— Но ведь мой долг — блюсти закон, — сказала венерианка.

Мэлси промолчал. Он быстро нацарапал чек на пятьдесят тысяч софалов, подписал его и сунул листок Мэну. Потом он с ненавистью оглядел внутренность кабины космолета и двинулся к выходу.

— Живем! — воскликнул Бронсон. — Пятьдесят косых! Уж сегодня-то мы наедимся до отвала!..

— Да будете вы достойны имен ваших отцов, — тихо сказала Джораст. У выходного клапана она задержалась. — Боюсь, вы очень огорчили Мэлси. А Мэлси — глава всех таркомаров…

— Чем он может нам напакостить? — спросил Андерхилл.

— Ничем. Ему не позволят законы. Однако… приятно сознавать, что у таркомаров есть свое слабое место.

Джораст многозначительно подмигнула Мэну и удалилась.

— Ну и ну! — воскликнул Мэн. — Как это понимать? Не значит ли это, что правлению таркомаров приходит конец?

— Все может быть, — сказал Бронсон. — Только мне на это наплевать. Я голоден и хочу гриб-бифштекс. Где здесь можно обратить в наличность чек на пятьдесят косых?

Перевела с английского Светлана ВАСИЛЬЕВА.

Несмотря на работы Е. Брандиса, А. Бритикова, Г. Гуревича, Ю. Кагарлицкого, Т. Чернышевой и некоторых других исследователей, теория научной фантастики еще туманна. Настолько, что до сих пор бытуют определения типа «литература о будущем», «литература мечты», хотя всякий читатель НФ без труда припомнит произведения отнюдь не о будущем (В. Обручева, например) и такие, в которых мечта не присутствует (все антиутопии). Спорят даже о том, что важнее в НФ идеи или художественность, хотя это похоже на выяснение, какая нога главнее — левая или правая. Дошло до того, что в солидной дискуссии на страницах «Литературной газеты» один автор фактически потребовал подчинения НФ законам науки, хотя это настояние столь же правомочно, как идея подчинить научное исследование законам искусства.