Энн Маккефри - Спор о Дьюне

Метрополог взял одну из фотографий, задумчиво разглядывал ее некоторое время и осторожно положил рядом со стопкой фильмокассет.

- А теперь это место кишит котами, - нарушил всеобщее молчание Сэм Гейнор.

- Мне казалось, коты живут в норах, - неуклюже пошутил Экерд.

- Но самое странное, - добавил ботаник Дотриш, - что на этой планете нет животных, имеющих хоть какое-то отношение к кошачьим! Удивительно, как один-единственный вид смог выжить и достичь такого уровня!

- Да, весьма интересное обстоятельство, Эйб, - медленно промолвил Ли. Однако, это не меняет сути дела. А дело состоит в том, что Космический департамент сел в лужу. И нас усадил туда же!

- В лужу? - в притворном страхе воскликнул Виктор Солинари. Его голос зазвенел от горького сарказма. - Неужели наши бесстрашные исследователи космоса способны на ошибки?

- Но почему разведчики второй фазы не заметили целую деревню, такую большую и хорошую обустроенную? - вопросил Сэм Гейнор, свирепо выпятив подбородок.

- А я тебе скажу! - Лоренс ткнул пальцем в Сэма. - Я готов поклясться, что эти парни отведали здешних красных ягод, и решили, что люди-коты просто галлюцинация! Скажем, прошлой ночью я наткнулся на летучую мышь, а мне привиделась двухметровая рыжая...

- Это не шуточки! - огрызнулся Гейнор.

- Сынок, - протянул Лоренс. Его насмешливость как рукой сняло, голос стал напряженным. - Если не шутить, то остается только повеситься - это уж точно!

Одиннадцать человек застыли в оцепенении, стараясь справиться с чувством разочарования, охватившем их при этом сокрушительном ударе. Какой неожиданный финал! Годы тренировок, надежд - и вот все это рухнуло!

Чудовищная несправедливость случившегося ошеломила Кена Рива. Словно ребенок, он был готов отвергнуть реальность их находки, невзирая на пачку фотографий, снятых им собственноручно. Он думал о невероятных усилиях колонистов за прошедшие десять месяцев, о трудах физических и умственных, об отчаянии и надежде. Их ожидала не только тяжелая работа - строительство складов, административного здания и жилых домов, борьба с лишениями долгой холодной, зимы. Они были вынуждены постоянно преодолевать все новые и новые психологические барьеры - в начале привыкнуть к бездонному небу и бескрайним полям, избавиться от агорафобии; затем - смириться с животной пищей. Последнее оказалось самым трудным; ни один из них не мог без ужаса подумать о насильственной смерти, а здесь им пришлось убивать живые существа. Убивать, чтобы выжить! Ибо в один прекрасный день запасы привезенной с собой искусственной пищи иссякли и голод подступил к самому горлу. Даже такие мелочи, как громкий крик - действительно громкий, чтобы было слышно издалека, или привычка к долгим переходам - все это далось ценой неимоверных усилий. И теперь одна мысль о том, что придется вернуться на Землю, в этот затхлый, грязный, полный притворства и лжи муравейник, казалась нестерпимой до отвращения.

- Возможно, мы ошиблись... - услышал Кен свой голос.

- Нет, мы сами - ошибка, - с горечью проговорил Лоренс. Если здесь обитают аборигены, значит, мы - лишние. Все очень просто. Мы и так уже нарушили главный принцип Колониального департамента.

- Будь он трижды проклят, этот дурацкий принцип! - забыв всякие приличия, отрезал Гейнор. Он тяжело встал и уставился на Ху Ши. - Мы здесь. Мы работали, как проклятые... надрывались, трудились до седьмого пота...

- Джентльмены, - резко прервав его глава колонии. Он поднялся и, повернувшись к Гейнору, ждал, пока инженер снова сядет. - Я тоже не прочь поверить в то, что запечатленное на снимках - ошибка, мираж или галлюцинация. Однако, эти дома, - метрополог помахал в воздухе снимком, не могли вырасти за одну ночь! - Он задумчиво поглядел на фотографии, затем продолжил: - Планета явно обитаема. Не представляю, как подобный факт ускользнул не только от автоматических камер первой фазы исследований, но и от глаз опытных разведчиков на второй стадии. Тем не менее, - он глубоко вздохнул, - здесь оказались эти коты, явно разумные, и мы - мы тоже здесь. Принцип Раздельного Существования нарушен.

- А что мы скажем своим женам, когда они прибудут? - вкрадчиво начал Кен. - Выкатим что-нибудь этакое - "Привет, дорогая, хорошо добралась? Вот и славненько! А сейчас мы развернемся и полетим домой". Домой! - Кен выдохнул последнее слово с горечью и разочарованием.

Домой, на Землю! В мир настолько перенаселенный, что приходилось жениться в шестнадцать лет, чтобы к тридцати получить разрешение на потомство. Да и то лишь в том случае, если удастся доказать, что родители не имеют наследственных генетических пороков или признаков вырождения. Планета была так густо заселена, что оставалось всего двенадцать заповедных зон - Квадратных Миль первозданной природы. Кену исполнилось восемнадцать лет, когда он впервые коснулся земли, увидел траву и кусты, вдохнул аромат соснового леса. Поездка в местный заповедник являлась наградой за то, что он был лучшим в школе своего квартала. Эти чудесные воспоминания запали ему в душу и на протяжении долгих лет тяжелого труда и разочарования поддерживали тягу к учению. Он потратил годы, чтобы получить право на эмиграцию, которой ведал Колониальный департамент. Если претендент удовлетворял его основным требованиям, то будущего колониста обучали одной из специальностей, которые могли потребоваться при освоении нового мира. В случае сказочного везения, претендент и в самом деле мог очутиться на какой-нибудь из немногих планет, которые Космодеп и департамент Внешних Сношений предназначали для колонизации.

Планета, переданная Колониальному Департаменту, должна была удовлетворять следующим требованиям:

1. Гравитация и атмосферные условия - не слишком отличающиеся от земных.

2. Полное отсутствие разумных обитателей.

За сотни лет из двух с лишним тысяч исследованных миров только девятнадцать оказались подходящими. Поэтому не удивительно, что Дьюна, пасторальная планета с атмосферой, аналогичной земной, и чуть меньшим тяготением, была для колонистов сущим кладом. Даже то, что период ее обращения вокруг светила оказался в два раза длиннее, чем у Земли - зима и лето длились по десять месяцев, - не было непреодолимым препятствием для заселения. Правда, минеральные ресурсы Дьюны выглядели весьма скромно, зато в диаметре она превосходила Землю на две тысячи миль. К тому же, на двух ее спутниках могли быть залежи металлов, добычу которых стоило бы наладить в дальнейшем. Первым же колонистам предстояло заняться фермерством: обработать землю и посеять как местные злаки, так и привезенные с Земли, приспособить земной скот к условиям жизни на Дьюне, попытаться приручить диких животных, которые целыми стадами бродили в необозримых прериях. Когда колонисты докажут, что род людской сможет обеспечить себя всем необходимым на этой планете, миллионы землян начнут осваивать ее. Учитывая сравнительно небольшое число космических кораблей, находившихся в распоряжении Колониального департамента, этот процесс растянется на годы и десятилетия.