Галина Бахмайер - Отпуск в тридевятом царстве

Второй чип — мнемоник. Как очевидно из названия, служит для записи информации во время командировки в утопию. Имеет практически неограниченный ресурс перезаписи. Крайне необходимая вещь — ведь если бы TS-рейдеру приходилось полагаться исключительно на собственную память, как сохранить в ней все нюансы событий за многомесячную командировку? А с учетом того, что регулярно бывают серии командировок в практически идентичные утопии, и для каждой нужен системный анализ, то без девайса и помощи специалистов не обойтись.

Еще одно замечательное свойство мнемоника — «пробуждение». Опытные рейдеры в постоянных командировках накатывают по фактическому отсчету десятки, а то и сотни лет. Резонный вопрос: какую же психику нужно иметь, чтобы пропустить через себя столько стрессов — ведь командировка в дальнюю утопию ничем иным и не является — и потом спокойно жить и работать дальше? После возвращения и перекачки информации из мнемоника подробности командировки постепенно изглаживаются из памяти. В точности, как человек, просыпаясь после яркого сна или кошмара (это уж как повезет с утопией), забывает детали, в лучшем случае помня лишь общую тенденцию или обрывки и мелочи. По желанию, нам сохраняют на память «узелки» — приятные приключения, интересные знакомства, а то и романы — в командировках всякое случается, и всегда есть, что рассказать друзьям. Само собой, узелки ощущаются иначе, чем воспоминания реального мира — не хватало еще перепутать и похвастаться за рюмкой тем, что ты, например, участвовал в сафари юрского периода во время отпуска — коллеги, конечно, поймут и оценят, а вот люди непосвященные…

Третий чип именуется аббревиатурой DJLVK. О его назначении я поведаю позже.

Все приходящие в TSR новички рано или поздно задают один и тот же вопрос: а можно ли попасть в будущее? Еще на стадии обязательной проверки Патрулем их непременно информируют о том, что будущего нет. Оно еще не произошло, не состоялось, не записано на экзистенциальной ленте — выбирайте любой вариант, что понятнее. И все равно все спрашивают: а есть ли будущее в утопиях? Тоже нет. Во всяком случае, пока что нынешний уровень технологии времени не позволяет нам заглянуть в него. Пробить червоточину можно только в параллельный мир, существующий одновременно с реальным, и перфорировать его спираль по нисходящей — в прошлое.

Как я попала в TSR? Как и многие другие — меня завербовали. Получив честно заработанный, но, увы, уже разочаровавший меня диплом, я неожиданно утратила цель в жизни. Работа преподавателя уже совершенно не прельщала, постепенно превратившись в скучное движение по инерции. На рутинную службу в офисе меня бы хватило ненадолго. Склонности к бизнесу не наблюдалось вообще. Замуж не рвалась, да никто и не предлагал. Детей не хотелось совершенно. Все время грезилось что-то далекое, необычное, типа черной археологии или полетов в космос. Родители вздыхали. Подруги недоумевали. Знакомые посмеивались. И без того редкие кавалеры рано или поздно крутили пальцем у виска и уходили без оглядки.

Профессор Паркер на последнем курсе вел у всех желающих факультатив по социометрическому тренингу. Его теории множества вариантов развития событий при одинаковых заданных условиях были невероятно увлекательны. Группа подолгу обсуждала конечные результаты, возникающие при, казалось бы, незначительных отклонениях. Не скажу, что у меня получалось лучше других, но я часто ловила на себе его внимательный взгляд. Возможно, не я одна, но впоследствии в TSR мне так и не встретилось никого из университетских знакомых.

Однажды мы обсуждали Кубинский Ракетный кризис, и я возьми да ляпни, что Хрущеву стоило бы проучить всех, устроив ядерную войну. Все уставились на меня так, словно я внезапно отрастила чешую на лице.

— Да как ты можешь так говорить! — возмутилась одна из студенток.

— Простите, — я уже жалела о том, что вообще открыла рот. — Я всего лишь предположила один из вариантов. Ведь оттого, что я произнесла это вслух, русские не начнут бомбить нас прямо сейчас, верно?

До конца занятия со мной больше никто не заговаривал. Но когда все расходились, Паркер попросил меня задержаться.

— Мисс Анерстрим, вы действительно думаете, что ядерная бомбардировка могла бы очистить нашу планету от крупных политических игроков, и людям пошло бы на пользу вернуться в развитии на пару столетий?

Говорил он не очень серьезно, но в глубине его глаз таилось любопытство.

— Профессор, — я все еще была смущена. — Если бы так и случилось, вряд ли бы я что-то думала вообще — я бы попросту не родилась. Разумеется, нет.

— Не нужно втолковывать мне общепринятые этические положения, — усмехнулся Паркер. — Говорите то, что думаете. Если бы вам все равно не пришлось потом здесь жить, если бы вы смотрели на ситуацию со стороны, как на шахматную доску — как по-вашему, стоило бы посмотреть, в каком направлении двинется человечество после массового раскаяния?

— Ну, если только с позиции игрока… — растерялась я.

— Так да или нет?

— Да, — выпалила я. — Это стало бы всем хорошим уроком, несмотря на всю жестокость и негуманность метода. Довольны?

— Вполне, — спокойно ответил он… почти улыбаясь. — Всего доброго, мисс Анерстрим. Еще увидимся.

День, когда я узнала о TS-рейдерах, стал поворотным в моей жизни. Далекое и необычное оказалось совсем рядом — и для этого не было нужно ни лететь в космос, ни забираться на край света. В этой работе оказалось все, чего мне не хватало в обыденности — путешествия, приключения, перевоплощения, опасности, и немыслимые поступки без риска быть наказанной.

Помню, я спросила профессора, почему он выбрал именно меня. И, признаюсь честно, обиделась, услышав:

— Главным образом потому, Джелайна, что у вас непримечательная внешность. Из разряда "глянул и забыл". Очень полезное свойство для рейдера.

Но обижалась я совершенно напрасно, ведь Паркер оказался абсолютно прав. Моя неприметная в толпе наружность не раз пригодилась мне именно этим. Мне часто приходилось кардинально менять облик, уходить от преследования или же повторно переигрывать заброс, представая перед теми же людьми в новом виде, и оставаясь при этом не узнанной.

Первое путешествие состоялось только через два месяца — после изучения теоретического курса и вживления чипов. Нас, четверых новичков, вместе с ветераном Биллом Амбросом отправили в утопию периода раннего палеолита, где мы тренировались четыре месяца, обучаясь азам боевых искусств, основам владения различными видами оружия, и вырабатывая у себя привычку не скучать по дому.

— Вам предстоит месяцами жить в утопиях, как две капли воды похожих на реальный мир, — объяснял Билл. — Возможно, когда-нибудь вы даже увидите своих родителей. Возможно, они даже будут женаты. Вы даже можете встретить себя — в бесконечности экзистенциальных спиралей нет ничего невозможного. Если появится соблазн пообщаться с ними, ему вполне можно поддаться. Но вы всегда должны помнить о цели командировки. Если она противоречит вашим желаниям, приоритет только один — работа.