Владимир Григорьев - Школа

Владимир Григорьев

Школа

ЗА МОНОЛИТНОЙ СТЕНОЙ

На облик пустыря, с давних пор именуемого в народе Козьим, легла наконец-то! - печать индустриальной элегантности, дохнуло тенденциями, давшими нам в свое время отчаянные в силуэте виды международных выставок, экспо.

Таким образом, облик его нашел себя, надо полагать, окончательно. Неказистому в прошлом содержанию пустыря соответствует теперь столь совершенная форма, о наличии которой жители округи не могли и подозревать.

Поле отгородилось от мира блочной, непроницаемой стеной, за стеной же вознеслись куполообразные сооружения, лезвия штыковых вышек, звонкие на ветру мачты электропередачи.

Поставленные перед свершившимся фактом жители пригорода не успокоились на наблюдениях стройки с одной точки, но обследовали комплекс кругом, шаг за шагом на ощупь определили исходный состав материала ограды - мощью веяло от нее! - и любознательность их была вознаграждена одним знаменательным открытием, пропустившим впоследствии через уста и уши жителей разноречивые толки и спорные слухи.

Да, не полет линий конструкции, не стилевые победы и поражения броского абриса ансамбля сооружений, паривших на редких точках опоры за оградой, а именно это маленькое открытие вонзилось раскаленной иглой в воображение, любопытствующих - бетонная кладка, раз и навсегда замкнувшая поле в предварительно-напряженное объятье, не содержала выхода.

Монолит без щели, без просвета!

- Может, они непосредственно через забор? Одним махом? А? предполагали некоторые.

Да нет, высотники ежедневно маячили на поднебесных площадках пускового объекта, и никто еще не замечал, чтобы работники преодолевали забор. Да и где бы нашлось такое количество шестовиков-раэрядников, перешедшее в качество монтажников?

- Секретное мероприятие! - властно выложил, кто-то другой.

Последнее предположение действительно касалось края истины: подлинную судьбу Козьего поля было твердо решено содержать в совершенном секрете...

КАК БЫЛ ПОСТРОЕН ВХОД В ШКОЛУ

Тем временем в другом малолюдном районе города возникло еще одно сооружение, породившее вокруг себя вспышку страстей того же класса и накала. По виду и типоразмерам сооружение легко было счесть за обычный вход а метро, тем более что по утрам оно всасывало в себя без остатка длинную вереницу по-рабочему настроенных людей, которые сообща никак не смогли бы расположиться в столь компактной постройке.

Слепому было ясно, что люди эти, покончив с формальностями, отправляются вершить начатое под землю.

В дневные часы "пик", когда самотек населения рвется к домашним очагам, скрывшийся на время народ исправно следовал в обратном порядке. Было ясно, что люди спешили из-под пластов земли.

Но незаконная связь Входа с жизнью подземных миров дала старт полету воображения жителей - мало ли по Москве заактированных проходных для строителей подземки! Напротив, любопытство прохожего люда вскипело именно после того, как строители перестали стучаться в двери Входа. Конкретнее? именно после той ночи, когда под покровом тьмы над Входом укрепилась категорическая табличка:

ВХОД ГРАЖДАНАМ СТАРШЕ ШЕСТНАДЦАТИ ЛЕТ СТРОГО ВОСПРЕЩЕН!

Действительно, ватаги опрятных подростков начали теперь бесперебойно обивать порог Входа, и взрослых среди них не замечалось.

Зато была замечена многозначительная разница в поведении молодежи при входе в подземелье и при выходе из него. Путь туда знаменовался радостными восклицаниями и взрывами смеха - приметами беспечности, свойственной прекрасному возрасту экскурсантов. На обратном пути воцарялась иная атмосфера. Юные лица осенялись здоровой озабоченностью, бременем пережитого, а отрывочный разговор обогащался пугающей содержательностью.

- С графиком ему в руках поясняю - из термодинамического цикла Карно необратимо вытекает, что двигатель внутреннего сгорания в смысле к.п.д. клад по сравнению с паровиком, золотая жила. Вот над чем руки и голову поломай. А Джемс Уатт свое гнет: я, мол, о Карно знать не знаю, а наше время, говорит, и паровой машиной обеспечить не архаизм.

Вот сколь странные, но в высшей степени рассудительные разговоры беспокоили слуховые аппараты прохожих.

КАК РЕШАЛАСЬ СУДЬБА КОЗЬЕГО ПОЛЯ

- У вас затяжной разговор? - начальник КБ оценивающе взглянул на посетителя. Где-то он уже встречал это лицо.

- Часа на полтора. А понравится, так и на все три, - серьезно ответил неизвестный. Не похоже было, что посетитель издевается. По всем статьям он походил на людей, твердо усвоивших, что общаться с ними интересно всем и всегда.

- Ну, ну, полтора, - осторожно удивился конструктор. - Тридцать минут, и то сверхурочно. В чем ваше предложение?

- Проект машины времени, - сообщил посетитель задумчиво и тек просто, будто он в самом деле прибыл из готового будущего и держит при себе не только проект, но и самой машину, готовую к немедленной демонстрации.

- Ах, машина времени, - с видимым облегчением произнес конструктор. Тогда это телефонный разговор. Нам уже предлагали эти конструкции. Догадываетесь, что выяснилось?

- Что? - с готовностью спросил посетитель.

- Машина такая уже эксплуатируется и усовершенствованию не подлежит. Развернулась Земля вокруг своей оси - вот и попали на сутки вперед. Оборот вокруг Солнца - календарный год проскочили. Вот и машина времени. Путешествует в четвертом измерении, и ни копейки затрат.

- Нет, у нас расходы пойдут. Не тот случай, - скупо улыбнувшись, чтобы отдать должное юмору, твердо возразил прожектер. - Моя конструкция реально осуществима. Никаких гиперпространств и дешевых эффектов релятивизма. Теоретическая основа отменно здорова и эмпирична. Но деньги, конечно, потребуются немалые.

Упоминание о деньгах заставило конструктора вздрогнуть.

- Вот что. Приходите-ка завтра. Прихватите и проект вечного двигателя, - угрюмо заключил он и шагнул к двери. Но следующая фраза хладнокровного собеседника пресекла второй шаг, сверх того - сообщила молодому талу конструктора пол-оборота и, так подержав, точно адресовала в кресло.

- Простите, забыл представиться, - сказал прожектер, морщась от такого способа продления разговора. И тут он открыл свое имя.

В эту секунду конструктор исчерпал все сомнения на счет черт лица посетителя. Он действительно видел его, как же - крупным планом! электронный луч выписывал его люминесцентную копию на телевизионных экранах, офсетным методом переносилось оно на первые полосы газет, будоража сон тех, кому не удавалось прорваться на лекции профессора. Известнейший ученый второй половины века, автор самых скандальных на первый взгляд технических идей, - вот кто занимал сейчас кресло в конструкторском кабинете.