Юрий Нестеренко - Бегство

Поначалу я думал, что два типа, висящие у меня на хвосте, работают на китайскую разведку. Это было не слишком приятно — как известно, китайцы не придерживаются джентльменских соглашений, принятых спецслужбами большинства развитых стран — однако и не особенно меня тревожило, ибо агенту моего уровня случается бывать в гораздо более неприятных переделках. Даже в самом худшем случае вряд ли они решились бы устранить меня на улице среди бела дня; может быть, часом позже, когда в конторах начнется обеденный перерыв и сотни служащих высыпят на улицы — в толпе легко подобраться к человеку сзади, выстрелить ему в шею отравленной иглой из бесшумного пистолета и спокойно скрыться. Но, насколько я представлял себе ситуацию, вряд ли в их задачу входила ликвидация; скорее просто слежка. Что ж, в таком случае я попробую оторваться. Если их только двое, это не проблема. Хуже, если эти двое, что пасут меня почти не скрываясь — просто отвлекающий маневр, в то время как их коллеги следят за мной более аккуратно.

Я нырнул в подземку. В зеркале я увидел, как те двое спокойно и уверенно следуют за мной. Я прошелся по платформе и остановился, со скучающим видом засунув руки в карманы. Они продолжали идти. Все ближе, ближе… это уже чересчур для обычной слежки. Неужели они надеются столкнуть меня под поезд? Сейчас, когда я ко всему готов?

Словно в ответ на мои мысли послышался шум подходящего состава. Двое ускорили шаг. Один из них так же держал руку в кармане, и мне это очень не нравилось. Я отступил за колонну и двинулся вспять от них. Когда они появились из-за колонны, первый вагон промчался мимо; момент для них был упущен. Поезд остановился, и я вошел в вагон.

Они, разумеется, последовали за мной. Возможно, они ожидали, что я выпрыгну в последний момент, но я этого не сделал. Поезд тронулся. Теперь я мог рассмотреть их внимательнее. Один повыше, другой пониже, оба в одинаковых серых плащах (никакой фантазии!), лица самые невзрачные. Не похожи на китайцев, хотя это ни о чем не говорит. Тот, что повыше, спокойно встретил мой взгляд и подмигнул мне, по-прежнему держа руку в кармане. Я в ответ тоже чуть заметно оттопырил правый карман. Впрочем, им наверняка известно, что я стреляю левой так же хорошо, как и правой. Но побоище в вагоне со множеством пассажиров не входило в их планы.

Станция. Я не спеша направился к выходу. Они за мной. Я шел вдоль вагонов. Машинист объявил отправление. Я прямо-таки спиной чувствовал, как они ждут моего прыжка в закрывающиеся двери. Я не прыгнул. Поезд тронулся. Мимо, набирая скорость, проехал третий вагон от конца… второй… Что, парни, расслабились? Вы еще не знаете, с кем имеете дело!

Когда последний вагон проехал мимо меня, я развернулся и прыгнул, уцепившись за поручень задней двери. Я еще успел насладиться выражением досады на их лицах. Несколько секунд, вися на двери, я представлял собой прекрасную мишень; но я надеялся, что они не решаться стрелять. Они не решились.

Когда поезд был уже в туннеле, я, продолжая цепляться одной рукой за поручень, достал из кармана универсальный ключ, открыл дверь и вошел в вагон. Пассажиры не были очень обрадованы моим появлением; я показал им полицейское удостоверение, разумеется, поддельное. Все равно скверно, что столько человек видели меня при необычных обстоятельствах и, следовательно, запомнили; впрочем, раз эти двое вели себя так нагло, значит, я где-то засветился. Где же? Об этом мы подумаем на досуге…

Я вышел на следующей станции и пересел на другую линию. Они никак не могли успеть сюда; оставалась, правда, вероятность, что они заранее выставили своих людей на прилегающих станциях подземки. Но в нашей профессии не бывает стопроцентных гарантий.

Я петлял под землей около получаса, внимательно следя, кто входит и выходит следом за мной. Или меня пасут человек тридцать, или я все-таки оторвался. Приятнее верить во второе, тем более что в первом случае сделать все равно ничего нельзя.

Я вошел в туалет и заперся в кабинке. Изменение внешности заняло около пяти минут. Вполне достаточно, чтобы те, кто видели, как я входил, уже ушли. Теперь вывернуть наизнанку куртку и брюки они специально сшиты с учетом этой возможности — и можно выходить на поверхность.

Я свернул в какой-то глухой переулок. Последняя проверка: если за мной все еще следят, здесь я их засеку. Осмотревшись — переулок был абсолютно пуст — я прошмыгнул в подъезд нежилого дома, смотревшего выбитыми окнами на глухую кирпичную стену напротив. Ждать пришлось недолго. Буквально через пару минут один из этих парней показался из-за угла. Черт побери, это было уже чересчур! Он направлялся прямо к подъезду. Я начал крадучись подниматься по лестнице без перил. Достигнув площадки второго этажа, я оглянулся — и меня окатило холодом: за моей спиной стоял второй. Стоял и спокойно смотрел на меня.

Тут я понял, что китайская разведка, равно как и какая-либо другая, здесь ни при чем. Пусть даже они сумели снова перехватить меня в метро, пусть проследили мой путь до этого дома, но ни один обычный человек не мог оказаться здесь раньше меня! Я сам еще минуту назад не знал, что сверну сюда!

Его рука стала подниматься из кармана. В этот момент я переместился.

Пороховой дым плыл над равниной, расстилавшейся у моих ног. Слышался далекий треск ружейных выстрелов и глухой басовитый грохот артиллерии. Стройный, математически правильный порядок полков давно нарушился; непосвященному показалось бы, что внизу царит кровавый хаос. Но я видел, что наступление на правом фланге развивается успешно, а генерал Беранэ по-прежнему сдерживает яростные атаки неприятельской кавалерии. Ситуация в центре оставалась неопределенной; я ждал адъютанта с докладом.

— Ваше превосходительство!

Я опустил подзорную трубу и обернулся. Передо мной стоял штабной офицер.

— Двое перебежчиков, ваше превосходительство. Говорят, что у них информация исключительной важности.

— Вы как следует обыскали их?

— Конечно, ваше превосходительство. Ничего подозрительного.

— Хорошо, — я повернулся и пошел за офицером. Перебежчики стояли неподалеку под охраной четырех гвардейцев. Когда я увидел их, меня охватили нехорошие предчувствия, не замедлившие подтвердиться.

— Это шпионы! — воскликнул я в ярости. — Расстрелять немедленно!

— Есть, ваше превосходительство! — ответил офицер, но тон его звучал издевательски, да и голос был не тот. Это был не офицер, а один из них! Второй по-прежнему стоял в окружении гвардейцев, застывших, как истуканы. Я снова переместился.

В воздухе по-прежнему пахло порохом, и в этом не было ничего удивительного. Бой с королевским фрегатом продолжался три часа, прежде чем, потеряв грот-мачту и половину парусной оснастки, они не были вынуждены оставить нас в покое. Но и нашей старушке «Бэтси» здорово досталось, в трюме все еще было полно воды, а пожар на баке еле удалось затушить. Кровь моих ребят еще сохла на досках палубы; многие из них сегодня отправились туда, куда в конце концов попадают все корсары. Но, по крайней мере, они отчалили туда прямиком из боя, а не с виселицы.