Эдмунд Купер - Последний континент

- "Тимон Харланд" вызывает Ной... Нью Атлантис. Говорит коммодор Стревен Луз. Кто на связи?

- Кимри оп Кимрисо, белый дикарь... Приветствую вас, Стревен.

- Кимри! Как... как ты поживаешь?

- Со мною все в порядке. У Мирлены, Рудлана и Гарла тоже все хорошо. По моим расчетам, вы находитесь в миллионе километров и двигаетесь со скоростью пятьдесят тысяч километров в час. Видимо, вы рассчитываете выйти на орбиту с периодом обращения два часа. Правильно?

- Да, Кимри... я поражен...

Кимри наслаждался моментом. Снизу до него донеслось громыхание лифта, но он не обратил на него внимания.

- Ваш корабль назван "Тимон Харланд". Мне ясен смысл этого. А как называются остальные корабли?

- "Майрон Мендерс" и "Урланрей".

- Вы выбрали хорошие имена. Стревен, почему первый корабль не имел названия?

Стревен Луз рассмеялся.

- Тебе уже известно, как делалась политика на Марсе. Гондомар Кастриль хотел, чтобы корабль назвали его именем, но президент был против этого. Поэтому Кастриль сказал, что корабль останется без названия, а президент согласился, потому что все будут знать, что корабль принадлежит народу.

- Зачем же тогда называть эти корабли? Ведь они тоже принадлежат народу?

- Как и их имена. Кимри, мы везем вам огромный груз.

- Какого рода?

- Лекарства, учебники, печатные станки, транзисторы, электронно-лучевые трубки, экскаватор, компьютер, бетономешалки, электронный микроскоп, чертежи разнообразного механического оборудования. С нами летят ученые, техники, учителя и даже посол.

- Наверное, все это обошлось народу Марса в немалую сумму.

Кимри почувствовал, что на его плечо легла рука. Он обернулся и увидел стоящую за его спиной Мирлену.

- Не так уж дорого, - отвечал радостным голосом Стревен. - Мы распустили тайную полицию Кастриля и наполовину сократили число чиновников.

- Вы везете хорошего гинеколога?

- Кого?

- Моя жена-марсианка хорошо перенесла три с половиной года жизни в условиях земного тяготения. Но мне не хотелось бы, чтобы она рожала здесь. Мне пришло в голову, что она могла, если вы согласны, родить на орбите.

- Кимри, мы будем ухаживать за Мирленой и ребенком как за самыми важными людьми на свете.

- Может быть, они и в самом деле такие, - ответил Кимри. - Мой ребенок будет первым плодом союза двух миров. Кстати, Стревен, напомните мне после посадки, чтобы я показал вам гробницу Неизвестного Негра.

- Я слышал о ней... Не пора ли забыть о белых и неграх?

- У нас здесь все перестали замечать цвет кожи. Мне пора заканчивать, Стревен. Надо многое сообщить нашим людям. Кстати, наш разговор записан на пленку и будет передан, с вашего разрешения, по городскому радио Нью Атлантиса.

- У меня нет слов, Кимри... Мы с нетерпением ждем встречи.

- Мы тоже немного взволнованы. Выйду на связь через час.

Мирлена смотрела на Кимри. Ее волосы поседели, может быть, от воздействия земного климата или земного тяготения, но в глазах Кимри она была столь же прекрасна, что и три с половиной года назад.

Внезапно она вспомнила, как они вместе впервые услышали слова последнего негра на Земле.

- Они летят сюда, чтобы построить новый храм, - сказала она, не замечая слез, текущих по щекам.

Кимри поднялся с кресла и нежно сжал ее в объятиях, чувствуя всем телом ее округлившийся живот и движения зародившейся там жизни.

- Они летят, чтобы помочь нам возродить последний континент, - сказал он, гладя ее по седым волосам. - Я только сейчас понял, что это не Антарктида. Последний континент - это человек.

Внизу под свежим ветром качались вершины деревьев. И где-то далеко пела птица, пела для давно ушедшего человека, слова которого будут вечно звучать для живых.