Майкл Муркок - Ритуалы Бесконечности

Штайфломайс снова посмотрел на Фаустафа и Нэнси.

— Я приезжий. В вашей стране впервые, и вот беспокоюсь, не следовало ли мне взять какой-нибудь псевдоним, — сказал он, — который произносился бы легче?

Рот у Фаустафа был набит мясом, поэтому он промолчал. Но Нэнси вежливо сказала:

— О, и откуда вы, мистер…

— Штайфломайс, — засмеялся он. — Моя родина — Швеция.

— Здесь по делам или на отдыхе? — осторожно спросил Фаустаф.

Штайфломайс казался лживым:

— Всего понемногу. Эта равнина великолепна, не правда ли?

— Хотя немного жарковато, — хихикнула рыжая Нэнси. — Вы, наверное, не привыкли к такому там, откуда приехали?

— В Швеции достаточно теплое лето, — парировал Штайфломайс.

Фаустаф осторожно оглядел Штайфломайса. Во взгляде профессора не было настороженности, но что-то подсказывало ему, что Штайфломайсу не следует доверять.

— Куда направляетесь? — спросила Нэнси. — Лос-Анджелес или Фриско?

— Лос-Анджелес. У меня дела в столице.

Лос-Анджелес, а вернее, Голливуд, где находился Светлый Дом и Храм правительства, был столицей Великой Американской Конфедерации.

Фаустаф доел второй и третий бифштексы.

— Вы должны быть одним из тех людей, о которых мы говорили раньше, — сказал он, — которые предпочитают автомобиль самолету.

— Я не в восторге от полетов, — согласился Штайфломайс. — И потом не увидишь страну, не правда ли?

— Конечно, — согласилась Нэнси. — Если уж вам нравятся подобные пейзажи.

— Я от них в восторге. — Штайфломайс улыбнулся. Затем он поднялся и откланялся. — А теперь прошу меня извинить: мне завтра рано вставать.

— Спокойной ночи, — сказал Фаустаф набитым ртом. Снова у Штайфломайса появилось это непонятное выражение в черных глазах. И снова он так же быстро отвернулся. Он покинул ресторан, кивнув девушке за стойкой, готовившей Фаустафу содовую. Когда он вышел, девушка подошла к ним.

— Как он вам? — спросила она Фаустафа.

Профессор засмеялся.

— У него талант привлекать к себе внимание, — сказал он. — Я думаю, он из тех людей, что напускают на себя загадочность специально для окружающих.

— Верно, — поддержала девушка с энтузиазмом, — я с вами согласна. От него у меня мурашки по коже.

— А по какой дороге он сюда приехал? — поинтересовался профессор.

— Не заметила. Вместо адреса он назвал отель в Лос-Анджелесе. Может, он приехал оттуда?

Нэнси отрицательно покачала головой:

— Нет, он туда направляется. Он сам сообщил нам об этом.

— Если я понял его правильно, — Фаустаф пожал плечами, — то единственное, чего ему хочется, — чтобы люди, разговаривающие с ним, удивлялись ему. Встречал таких…

Затем девушка проводила их в номер. Там стояла большая двуспальная кровать…

— Она больше, чем наши обычные кровати. Можно сказать, сделана для вас.

— Вы очень внимательны, — улыбнулся он.

— Спите спокойно. Доброй ночи.

— Доброй ночи.

Рыжая Нэнси поспешила забраться в кровать сразу, как только девушка вышла. Фаустаф обнял ее, поцеловал, постоял немного, достал маленький зеленый вельветовый колпак из кармана шорт и натянул его на голову, прежде чем раздеться.

— Ты сумасшедший, Фасти, — хихикнула рыжая, с удовольствием потягиваясь. — Я тебя никак не пойму.

— Дорогая, никогда и не поймешь, — сказал он, разделся и погасил свет.

Спустя три часа он был разбужен давлением в висках и беззвучной вибрацией.

Он сел на кровати, откинул одеяло и тихо встал, стараясь не разбудить девушку.

Инвокар был готов к действию. Лучше всего унести его на равнину как можно скорее.

Профессор Фаустаф торопливо вышел из номера, неся свое огромное голое тело с необыкновенной грацией, и быстро направился на автостоянку к «бьюику».

Инвокар был наготове. Это был компактный прибор с ручками управления. Фаустаф достал его из багажника «бьюика» и понес к выходу с автостоянки мотеля, дальше на равнину.

Десятью минутами позже он расположился под луной, настраивая инвокар. Белая лампочка мигнула и погасла, мигнула красная, затем зеленая. Профессор Фаустаф отступил назад.

Теперь казалось, что лучи света вырывались из инвокара и вычерчивали в темноте геометрические фигуры. На некотором отдалении фигуры начали материализовываться, сначала призрачно, а затем становясь все более материальными. Вскоре на этом месте стоял человек.

Он был в скафандре, и голову его стягивал обруч. Небритый и худой. В руке он сжимал диск.

— Джордж?

— Привет, профессор. Где вы? Я получил вызов. Вы можете быстро, — все нужны на базе? — Джордж Форбс говорил сбивчиво, не как обычно.

— У вас там действительно тревожно, набросайте-ка обстановку.

— Наша главная база была атакована Р-отрядом. Они использовали дезинтеграторы и низколетящие вертолеты. Мы не могли засечь их приближение. Эти подонки использовали свою обычную тактику и атаковали, а, прорвавшись, отступили в течение пяти минут. У нас осталось в живых пять человек из двадцати трех, повреждено оборудование и уничтожен аджастор. И пока мы зализывали раны, они создали СНВ. Мы пытались бороться с ними с помощью мэлфункционера… но это пустой номер. Мы сами попадем в СНВ, если не будем осторожны, — и тогда вы можете списать З-15. Нам нужен новый аджастор и новая команда.

— Сделаю все, что в моих силах, — пообещал Фаустаф. — Но у нас нет лишних приборов. Ты же знаешь, как долго их изготовляют. Попробуем достать один откуда-нибудь, например, с наиболее безопасной З-1.

— Спасибо, профессор. Вы дали нам надежду. Мы не надеялись, что вы сможете нам помочь. Но если что-то сможете… — Форбс скривился. Он казался таким подавленным, что вряд ли соображал, где он и что говорит. — Я лучше пойду. Хорошо?

— Хорошо, — согласился Фаустаф.

Форбс надел диск на запястье и начал исчезать, так как инвокар уносил его изображение назад, через субпространственные уровни.

Фаустаф понял, что ему необходимо быть во Фриско как можно скорее. Он должен ехать прямо сейчас, ночью; взяв инвокар, он понес его обратно к мотелю.

Когда он подошел к стоянке авто, то увидел какой-то силуэт около своего «бьюика» и ему показалось, что неизвестный пытается открыть дверцу автомобиля. Фаустаф крикнул:

— Что ты там делаешь, мерзавец?

Он положил инвокар и шагнул навстречу фигуре.

Когда Фаустаф приблизился, незнакомец выпрямился и обернулся. Это был не Штайфломайс, как он предполагал, а женщина — стройная блондинка. Она была молода.

От удивления она открыла рот, когда увидела гиганта, надвигающегося на нее и одетого только в вельветовый колпак, и отошла от машины.

— Вы совсем не одеты, — заметила она. — И вас арестуют, если я закричу.