Игорь Росоховатский - Прыгнуть выше себя

Но вот электронные лампы в вычислительных машинах заменили полупроводниковыми схемами и небольшими ферритовыми кольцами. Теперь «небоскреб» с 12 миллиардами ячеек памяти уменьшился до размеров одноэтажного домика, а одна небольшая тепловая электростанция вполне обеспечила бы его энергией.

Затем появились твердотелые схемы, память на тонких магнитных пленках… «Здание» все уменьшалось и уменьшалось, а с развитием кристаллической основы для памяти и способа записи информации с помощью лазеров оно уже достигло размера человеческой головы и продолжает все уменьшаться. Например, известная американская электронная компания ИБМ объявила о создании довольно мощного компьютера с интегральной схемой памяти, рассчитанной на миллион бит (единиц) информации. Вся схема настолько мала, что может свободно пройти в игольное ушко. Недалек день, когда «здание» размером с человеческую голову вместит в себя тысячи и миллионы объемов человеческой памяти. Это — одно из свидетельств могущества техники и ее создателя — человека. Почему же, имея целые линии роботов на предприятиях, человеку понадобится еще и кибернетический двойник?

Уже после того как первый советский робот-луноход исследовал поверхность нашего естественного спутника, каждому стало ясно, что эра космических роботов началась и что без этих помощников невозможно решить многие из проблем покорения космоса, особенно когда это касается дальнего космоса.

С увеличением расстояния, с изменением условий понадобятся совершенно другие роботы. Достаточно поразмыслить над таким фактом: луноход потребовал лишь некоторых автономных систем, так как на трассе Земля — Луна — Земля радиосигнал идет 2,6 секунды, и в это время движущийся аппарат остается предоставленным самому себе и подстерегающим его опасностям. Но уже на дорогу к Марсу и обратно, до Земли, радиосигналу, в зависимости от противостояния Марса, потребуется от 6 до 40 минут. Поэтому, как говорил один из конструкторов «Луны-17», «управлять марсоходом так, как мы управляем луноходом, невозможно. Марсоход должен быть более автономным. На его борту должна стоять какая-то вычислительная машина, которая самостоятельно будет оценивать обстановку и принимать решение. Только в особо сложных ситуациях, может быть, потребуется вмешательство с Земли».

И американские «викинги» уже обладали искусственным мозгом — вычислительными машинами. «Нос» робота — чувствительные приборы — принюхивался к атмосфере, считал заряженные частицы, определял газовый состав. Преодолев за 11 месяцев в общей сложности 704 миллиона километров, робот отстыковался от орбитального отсека, сошел с орбиты спутника Марса. На высоте 6300 метров над планетой раскрылся огромный шестнадцатиметровый парашют, предназначенный для разреженной атмосферы. Затем включились двигатели мягкой посадки и, наконец, три «ноги», на которых красовались круглые алюминиевые башмаки, чуть спружинив, стали на красновато-желтую марсианскую почву.

Сложные «глаза» пришельца осмотрели горизонт — подмечая, что может двигаться или подавать другие признаки жизни, «уши» настороженно прислушивались — нет ли признаков марсотрясения.

Прошли десятки минут, и ученые на земных радиостанциях услышали голос своего помощника с Марса, деловито доложившего об обстановке в районе посадки. Вслед за этим космический робот начал передавать фотографии, отличающиеся большой четкостью.

Настал один из самых ответственных моментов: огромная трехметровая рука робота выдвинулась, распрямилась и взяла пробу марсианского грунта. Она спрятала пробу в «карман» — в инкубационную камеру, заполненную атмосферой планеты. Инкубация производилась при искусственном освещении. Включались «вкус и обоняние» — три мини-лаборатории, отыскивающие следы жизни в крупицах грунта.

Все это время «мозг» робота — бортовой компьютер стоимостью в 30 миллионов долларов и с памятью в 18 000 слов — вычислял, принимал команды с Земли, самостоятельно управлял многочисленными органами, составлял ответы своим хозяевам. Ему предстояло испытание: в течение двадцати двух дней, пока Марс закрыт от Земли Солнцем, обходиться без подсказки людей. Вскоре на Красную планету опустился близнец первого робота, «Викинг-2». Сообща они стали решать главную задачу: отыскивать следы существования жизни на Марсе…

Описание очень похоже на страницы научно-фантастических книг, не так ли? А ведь это документальный рассказ о пребывании совершенно реальных космических роботов «Викинга-1» и «Викинга-2» на Марсе. И еще более фантастично, что даже такой сравнительно примитивный искусственный «мозг», каким обладали «Викинги», и сравнительно примитивная программа, заложенная в него, по словам известного американского ученого Карла Сагана, профессора астрономии и космических наук Корнелльского университета, «становятся настолько сложными, что даже их создателям не по силам сразу же предугадать все возможные реакции машины, возникает ощущение, будто у компьютеров есть если не разум, то хотя бы свобода воли. Даже бортовая ЭВМ «Викингов», имеющая память всего только в 18 000 слов, уже находится на этом уровне сложности; нам не во всех случаях дано знать, как именно поступит она, получив данную команду. Если бы мы знали это, то могли бы сказать, что она «только» или «просто» машина. Но поскольку мы этого не знаем, то невольно начинаем подозревать у нее настоящий разум»…

А если это будет не Марс, а более отдаленная планета, куда сигнал идет месяцы? Совершенно ясно, что там потребуются роботы с автономным и намного более совершенным мозгом. Им придется самим принимать решения иногда за доли секунды, когда нет времени даже у быстродействующей машины, чтобы произвести все сложные расчеты, детально проанализировать обстановку. Человек в таких случаях находит решение, как мы говорим, с помощью интуиции — гениальной, если он — гений. И естественно, что если робот будет обладать моделью личности какого-нибудь гениального планетолога, то он получит преимущества перед «средним», серийным собратом — роботом без индивидуальности.

Но космос, хотя и очень важная, все же лишь одна из областей применения КД. Есть и другие…

Труд творческого работника — будь то математик или конструктор, физик или химик — немыслим в одиночку. У каждого из них есть помощники, ученики. Длительная совместная работа до предела упрощает обмен информацией. Очень часто физик, например давая лаборанту или технику задание, ограничивается несколькими словами. А чтобы сформулировать это же задание непосвященному, новому лаборанту, потребуется немало времени, возможно, его уйдет даже больше, чем выполнение самого задания. Представляете себе, сколько напряженных часов придется потратить, чтобы запрограммировать то же задание в вычислительную машину.