Ник Перумов - Война мага (Хранитель мечей, книга 4, том 1)

И потому вслед за конными стрелками медленно подтягивалась пехота, осадные машины и прочий припас. Но с налёту Илдар не взять никакой, даже самой лучшей армии. От крепости не отвести воду - слишком широки сходящиеся тут реки. Запасы провианта свезены со вей округи, все способные носить оружие вышли на стены - и Император счёл, что Илдар сможет продержаться сам.

А вот в нижнем течении Суолле, между крепостями Сельме и Згабе, стояли главные силы семандрийского воинства, приковывая к себе пять имперских легионов, включая и Двадцать первый. Там пока было тихо.

Простая логика и холодный расчёт подсказывали Императору поспешить с легионом "Серебряных Лат" к Илдару, дать там бой, обломать древко глубоко вонзившегося в коренные имперские земли вражеского копья; так же думали и трибуны с легатами, так думали консулы, собравшиеся на военный совет. Один за другим поседевшие в боях ветераны, с лицами, проборождёнными рубцами и шрамами, вставали из-за заваленного картами стола, повторяя одно и то же: армия графа Тарвуса продержится без нас. Самое опасное сейчас - Илдар. Туда, и только туда!

- Нет, - покачал головой Император, когда последний из говоривших консул Клавдий - закончил свою речь и сел. - Нет. Илдар важен, спору нет. Но два легиона - это почти десять тысяч мечей, да ещё и ополчение, злое и готовое сражаться. Семандра привела к крепости едва ли двадцать тысяч всадников, а конница по стенам не лазает. Под Илдаром они застряли надолго, говорю вам. Казнь тех легионеров... она, как ни ужасно, сослужила нам неплохую службу. Люди рвутся в бой, они хотят драться. Нет, за Илдар я пока спокоен.

- Да будет позволено мне спросить моего Императора. - Клавдий по уставу ударил себя правым кулаком по латам чуть ниже левого плеча. - Мы не ведём с собой достаточно легионов, чтобы решить дело одним ударом. На Суолле ни Тарвус, ни Семандра не могут наступать. Река широка, течение быстро, а мосты или разрушены, или в наших руках.

- Можем и потерять, - прокряхтел трибун Антоний.

- Можем. Но если справимся с суолльской армадой, вернём, - возразил Император.

- Но как, повелитель? Как? - настаивая Клавдий.

- Пока не знаю. Если они ударят здесь, здесь и вот здесь - что я и сам сделал бы на их месте, - то парировать мы сможем так, так и вот так. А вот ежели полезут наискосок, сюда... - и Император, склонившись над картой, принялся двигать по ней фигурки, обозначавшие свои легионы, а также пешие с конными корпуса противника.

По пути к Суолле Первый легион обрастал новыми бойцами. Привлечённые блеском лучшего легиона Империи, тут же, на месте записывались новые рекруты. Из них сперва решили сформировать резервную когорту, но одной когорты не хватило, и к пригородам Сельме легион вышел, имея одиннадцать полных манипул новобранцев и заполняя двенадцатую - то есть целых три когорты. Немалый резерв в умелых руках.

Последнюю ночь перед встречей с армией Тарвуса ни Император, ни Сеамни не спали. Дану за всю многодневную дорогу хорошо если произнесла дюжину-другую слов, ехала молча, погружённая в какие-то свои думы. Император не досаждал ей вопросами. Когда придёт время, его Тайде всё скажет сама. Только старался обнять покрепче, когда наступала ночь.

Но в этот последний вечер Дану заговорила:

- Я пыталась увидеть, Гвин. Эти семандрийцы что-то затевают, не могу пока понять, что именно, но нечто донельзя мерзкое. Стягиваются, как черви к гнилому мясу. Сейчас, сейчас, сейчас...

Бормотание Сеамни переросло в завораживающую литанию. Дану раскачивалась, плотно зажмурив глаза и прижав тонкие пальцы к вискам, отгородившись от мира, прощальным и жутковатым даром Деревянного Меча тянулась через реки, поля и холмы - туда, где реяли пурпурно-золотые вымпелы Семандры, бок о бок с доброй полусотней штандартов других королевств, ринувшихся делить шкуру неубитого медведя - Мельинской Империи. Точнее, сами-то они считали этого медведя вполне мёртвым. Император намеревался развеять эти их заблуждения. Причем наиболее чувствительным для вторгшихся способом.

Литания постепенно затихала. Сеамни замерла, безгласная, недвижимая, невидящая провидица, вглядывающаяся в материи, о которых простому смертному лучше даже и не догадываться.

Б незримом мире бродили тени, множество их. Иные нелепы, иные пугающи. Где-то глубоко внизу пламенела исполинская трещина, багряный прочерк на сером неразличимом фоне, и каким-то образом Сеамни понимала, что это полыхает Разлом. Разлом, из которого поднялась Белая тень, чтобы похитить её. Гвин, её Теин поверг страшилищ, но уничтожить их, наверное, было не в силах человеческих. Простая сталь разрушит их орудия, но не скрытую истинную суть.

А впереди поднималось нечто иное. Колышащаяся завеса тех же багряных расцветок. Все оттенки, все мыслимые вариации. Она, эта завеса, достигла узкой чёрной ленточки, в которой Сеамни угадала реку Суолле - достигла и остановилась. На время, а на какое - зависело уже от удерживавших противоположный берег легионов.

И в этой багряной тьме медленно набухали какие-то пузыри, тёмные, словно запекшаяся кровь. И они, эти пузыри, стягивались к одному месту, к изгибу Суолле, где на восток выдавалось крутое речное колено. И где на обрывистом западном берегу, где из-под земли выступали её прочные каменные кости, стоял город-крепость Згабе.

Сеамни напрягла зрение, пытаясь вглядеться в кровавую тьму, разобрать, что же именно замыслил враг, однако перед ней словно бы воздвиглась каменная незримая стена. Она попыталась прорваться силой; однако в ответ на это из-за непроницаемого красного занавеса грянул сокрушающий, небывалый удар, швырнувший её обратно^, в мир земли, небес и скал; обжигающая боль, невидимые когти, раздирающие разом и душу, и тело; и Сеамни очнулась на полу императорского шатра.

Лицо и шею Видящей Дану густо заливала кровь. Император сорвался с места - его словно ожгло кнутом, обхватил Тайде за плечи, поднял... Глаз опытного воина искал раны и не находил их. Гладкая кожа выглядела совершенно целой, кровь сочилась из каждой поры, широко раскрытые глаза Видящей слепо уставились в полог шатра.

- Тайде!.. - проклятье, ни одного магика под рукой, одни только травники. Но всё равно. - Кер-Тинор! Сесторий! Стража!

- Н-не надо... - губы Сеамни разомкнулись. - Сейчас... уже... уже всё.

Ворвавшиеся в шатёр Серебряные латы и Вольные замерли при виде окровавленной Дану и коленопреклонённого Императора. Кер-Тинор, капитан Вольных, телохранителей Императора, осторожно опустился рядом.

- Мой Император...

- Кер, твои соплеменники отличались умением...

- Так точно, мой Император, - лаконичный Вольный уже коснулся затылка и шеи Сеамни, обильно пачкая пальцы её кровью. - Магический удар, мой Император.