Фредерик Пол - Кометы Оорта

Вот это ему и предстояло изменить. Сложно было набирать программу в перчатках, но ему удалось запустить расчет интегралов для коррекции курса и ввести команды. Как только он проверил решение компьютера и решил, что оно его вполне удовлетворяет, он послал команду на первый взрыв. А комета подходила все ближе к Земле.

Потом он вспомнил кое-что и обернулся посмотреть на Аннету. Она молча наблюдала за ним от открытой двери, и через лицевой щиток ему было видно, что она плачет.

Это его не удивило. Самая пора: немало для этого причин кругом. Он задумался на мгновение, что станется с Аннетой Бэнкрофт. Что-нибудь да случится, в этом он был уверен. Мстительные земляне не позволят ей избежать наказания за то, что она принимала участие в этой авантюре. Но это и в сравнение не могло идти с тем, что случилось бы с миллионами людей, если бы комете позволили упасть.

Он вернулся к своей важной работе. Золотой конус проекции начал медленно скользить по экрану по мере того, как модель отражала результаты производимого взрыва. Деккер внимательно наблюдал за происходящим на дисплее. Точка, изображающая Землю, все еще лежала в пределах допустимой ошибки траектории кометы, но уже не в центре ее.

Деккер нахмурился: слишком медленно. Отдав команду произвести еще один взрыв, он снова попытался скорректировать курс кометы. Компьютер подтвердил его решение, и Деккер протянул уже руку, которой очень мешала перчатка, чтобы активировать...

И замер на месте.

Он почувствовал, как вновь содрогнулась конструкция станции. Толчок был кратким и недолгим. Но со всей определенностью он мог бы сказать, что что-то произошло, что-то, что глухим звуком отдалось по всей станции.

Он до отказа выдвинул рычаг активации. Не имеет значения. Кому-то, очевидно, удалось открыть воздушный шлюз, и наружу вырвались газы. Но теперь никто не сможет передвигаться по коридорам станции без скафандра.

Тут ему пришло в голову, что, хотя вероятность того, что у кого-нибудь из заговорщиков под рукой есть скафандры, очень невелика, исключать такую возможность все равно не следует. Он повернулся к двери.

Аннета исчезла. Впрочем, и это не имело особого значения. Ей совершенно некуда было идти, а кроме того, он, как ему казалось, знал, что это был за толчок.

Деккер притворил дверь, закрыл ее с помощью аварийного ключа и вернулся к пульту.

Серия взрывов еще не окончилась. Острие вероятной траектории не накрывало более Землю и с каждой секундой отходило все дальше от нее.

Ужасная и бессмысленная потеря хорошей кометы, подумалось ему.

И все же, с поверхности Земли люди наблюдали потрясающий спектакль перемещений кометы. А кроме того, пора приниматься за долгую и медленную работу по восстановлению давления на станции, выпуская воздух из резервных танкеров.

44

К тому времени, когда Деккер отыскал Аннету Бэнкрофт, он был совершенно измучен. Его нисколько не удивило то, что нашел он ее в коммуникационном центре, куда она, как он в общем и целом был уверен, и отправилась. Удивительным было то, что она была жива и уныло ожидала, что ее найдут, а вокруг нее плавали тела заговорщиков.

- Я боялся... - начал Деккер, но не закончил свою мысль.

Аннета закончила ее за него.

- Думаю, ты боялся, что я убью себя. Поверь мне, я об этом думала. Быть может, мне стоило это сделать, но когда я увидела, что все они мертвы, мне показалось, что в этом нет никакого смысла.

- Я рад, что ты этого не сделала, - сказал он. - Достаточно уже смертей.

Действительно. Более чем достаточно. Тело Вен Купферфельд проплыло на расстоянии вытянутой руки от него. Ее волосы растеклись вовсе стороны, невидящие глаза смотрели прямо перед собой, а на губах у нее запеклась кровь. Деккер покачал головой. Он оказался прав относительно того толчка, потрясшего станцию: увидев, что они проиграли, заговорщики просто открыли дверь коммуникационного центра и остались умирать.

Внутри авангард выпущенного им из убежища экипажа пробирался меж тел. Люди возобновляли связь, отвечая на встревоженные позывные. Деккер поежился, впервые за последние недели почувствовав холод. Вливающийся в помещения воздух был холодным от того, что слишком большие его количества хранились в резервных танкерах.

- Не все из них были землянами, - печально проговорил он.

Аннета взглянула на него в упор, и Деккер взял себя в руки. Ему не хотелось ни с кем делиться своими мыслями, однако стряхнуть эти мысли ему никак не удавалось. Не только земляне, но и марсиане, и они тоже были частью этого печального и ужасного плана. Остальные члены экипажа смотрели на нее молча и враждебно, а Деккер вдруг вспомнил, насколько он нуждается во сне. Он взял Аннету за руку.

- Пойдем отсюда, - сказал он.

Она не сопротивлялась, только вопросительно поглядела на него:

- Ты собираешься меня арестовать?

- Я? Нет, конечно, - сказал Деккер, которого привела в ужас сама эта идея. - Я - не миротворец, хотя, может быть, когда сюда придут корабли... из вежливости он не окончил фразы.

Ему и не пришлось. Аннета сама прекрасно знала, что произойдет, когда подойдут корабли.

- Наверное, мне немало времени придется провести в реабилитации, мрачно произнесла она. - Но не только мне. У твоих людей все еще неприятности, Деккер. Ты думаешь, им позволят забыть о новых условиях Бонов?

Деккер пожал плечами, поскольку его занимал тот же самый вопрос.

- Ну, - заключила она, - быть может, все еще обойдется На этот раз. Потонет в общем возбуждении и тому подобном. Но что произойдет через год или два, когда все забудут, каким ты был героем? Ты что, не понимаешь, что никакие проблемы, в сущности, не были решены? - гневно потребовала она ответа.

Деккер посмотрел на нее с удивлением.

- Ничего и никогда нельзя решить окончательно, Аннета, - сказал он. Ты просто пытаешься сделать мир немного лучше - для всех, понимаешь, а не только для себя одного, - он на мгновение задумался и добавил: - Я хочу сказать, нужно делать все, что в твоих силах. А если ты не можешь улучшить мир, то надо попытаться сделать так, чтобы он не стал хуже.

- И это все, чего можно ждать от будущего? - спросила она.

- А что еще может быть? Но этого достаточно, - сказал он. - Ты делаешь то, что в твоих силах, сегодня. А завтра, если тебе повезет, тебе, тебе быть может, удастся сделать чуть больше. Мы не спешим учиться, - закончил он, - но рано или поздно мы этому научимся. По крайней мере, мы можем надеяться, а что нам нужно еще?