Фрэнк Герберт - Исчезнувшие собаки

— В некотором смысле эти качества даже выше, чем были, — ответил веганец.

Наступила продолжительная пауза.

— Ты понимаешь, Вали, что это животное — не настоящая собака?

— Не настоящая… — Трент сглотнул слюну от волнения. — Тогда дай свою оценку этому животному.

— Когда мы сделали первое скрещивание, процесс фертилизации объединил открытую клетку прогоаса с открытой клеткой земной собаки, но произошли неспецифические сцепления генов. Этого мы никак не ожидали. Результат расходился с тем, что мы прогнозировали и теми данными, которые ты нам передал.

Трент глубоко вдохнул и сделал медленный выдох.

— Все выглядело следующим образом. Генотип, содержащий признаки собак, повел себя как хищник, жестко связывая даже доминантные гены прогоаса, — оправдываясь объяснял Гир. — Каждый раз, когда мы пытались повторить процесс, происходило одно и тоже. Насколько мы знаем земную биологию, этого не должно было произойти. Биохимия крови нашего прогоаса основана на химическом элементе, который вы называете медью. На нашей планете есть немного железа, но для некоторых видов ваших животных мы доказали, что клеточная структура, основанная на меди, всегда главенствует в процессе скрещивания. Конечно, без генератора ударной волны клетку невозможно открыть, а без этого нельзя начать скрещивание, но еще…

Трент закрыл глаза.

— Никто не должен услышать то, что я собираюсь тебе сказать, — сказал Вали, медленно открывая глаза.

— Да, — сказал Гир.

— Когда я был здесь на конференции, я скопировал диаграмму генератора ударной волны. Я создал рабочую модель генератора на Земле, — тихо говорил Трент. — С его помощью я вывел линию гончих. На земле есть существа, у которых биохимия крови тоже основана на меди. Обычный кальмар тому пример.

У Гира опустился подбородок, но продолжал пристально слушать Трента.

— Использовав генератор, я связал доминантные гены моих собак с рецессивными генами кальмара.

— Но твои новые линии собак не могли быть выведены естественным путем. Они…

— Конечно, нет. Гончие, которых я вам отослал, в шестом поколении выводились без помощи кобелей. Я оплодотворял их при помощи генератора. Использовалась только женская часть генотипа, открытая для первой стадии связывания с другой половиной — тоже женской.

— Зачем ты все это делал? — изумился Гир.

— Вот для чего! Из наблюдений за прогоасами мне стало ясно, что собаки находятся на более высокой ступени развития, чем прогоасы. Но у прогоасов некоторые признаки были выражены ярче. Я предположил, что возможно улучшить некоторые качества земных собак. Я хотел бы сам произвести это скрещивание.

Веганец смотрел в пол.

— Вали, мне больно это слышать, но эти данные, которые ты рассказал мне, верны. Однако гордость моего мира не позволит, чтобы эта тайна стала достоянием гласности. Возможно, следующие поколения по-другому оценят все, что произошло.

— Ты меня знаешь, — сказал Трент. — Даю слово, что дальше меня это не пойдет.

Гир понимающе кивнул оперенной головой.

— Все именно так, как ты и говоришь, — Гир провел семипалой рукой по перьям своих гребней. — Так как я знаю тебя, то думаю, что законы нашей чести смягчатся для тебя. Я тоже все сохраню в себе.

Трент вспомнил морду гончей, которую он увидел сразу после аварии.

— Хотел бы я увидеть это животное вновь, — подумал вслух Трент.

— Это возможно… — Гира прервал лай нескольких собак.

Веганец встал, подошел к Тренту. Помог ему приподняться.

— Взгляни в окно, друг Вали, — сказал Гир.

На зеленой веганской равнине, отдававшей легкой синевой, Трент увидел стаю гончих, бегающих вокруг стада каких-то местных животных. У гончих была обычная морда — как у земных гончих, белый мех с коричневыми пятнами. У всех гончих было шесть ног.