Майкл Кассат - Новые приключения на других планетах

— Слушай, у нас проблема.

Это произошло днем позже милого знакомства на стоянке АГК. Этажом ниже зала управления миссией J2E2 Эрл после душа и медосмотра застегивал рубашку, только что завершив самую длительную из позволенных смен SLIPPERа. Говорил Гарет Хаас, швейцарский заместитель директора проекта. С ним шла Ребекка Марко, наполовину торчащая из своего SLIPPER-костюма. Она была потной, кожу испещряли жирные следы крепления сенсоров, зеленые глаза покраснели. При взгляде на нее Эрл поначалу испытал отвращение.

Потом он попытался проявить милосердие, сознавая, что получасом раньше выглядел не лучше, и понимая, что если смотреть в лицо истине, то с физической точки зрения он сам, с его коренастым телосложением, редеющими волосами, широкой челюстью и тяжелыми бровями, даже в свой самый лучший день — не слишком большой подарок.

Особенно с результатами анализов, только что полученных утром перед сменой.

— Слушаю.

Хаас и Ребекка объяснили затруднение.

— Ребекка, — резюмировал Хаас, имея в виду элемент Ребекку, — не может добраться до места.

У Эрла сжалось в животе.

— Что-то неверно в карте? — Карта составлялась по данным элемента Эрла.

— Карта великолепна, — сказала Ребекка. — Но, похоже, проезд Тафта стал уже. — Она говорила о туннеле в ледяном холме, достаточно широком для прохода элемента Эрла (который в реальности был размером с тележку из супермаркета). — Я застряла. Не могу ни продвинуться вперед, ни вернуться.

— Чертовски странно, — сказал Эрл.

— Наверное, тепло от прохода Эрла растопило лед, — вмешался Хаас, пытаясь быть полезным.

— Силовой модуль тоже стоит прямо за моей кормой, — сказала Ребекка, — а Асиф еще толще меня. — Она имела в виду элемент Асиф, получивший имя по своему оператору-бангладешцу, которого Эрл знал не очень хорошо.

— Поэтому я нужен, чтобы проложить новую тропу. — Эрлу хотелось выйти из зала управления миссией J2E2, не оглядываясь. Пойти к своему сорокапятифутовику, поднять паруса и, может быть, никогда больше не возвращаться. Но вместо этого он сказал:

— Ладно, попробуем.

— Ты на пределе, — сказал Хаас. — Я не могу просить тебя это делать.

— Я заставлю докторов подписать разрешение.

— Они не подпишут, ты же знаешь.

— Рискованно, — сказала Ребекка, — что, если будет сбой, пока ты на линии? — Это была серьезная проблема: десять лет назад во время операции на Марсе один из операторов был подключен в реальном времени, и его ровер пострадал от катастрофического сбоя. Оператор получил инсульт и никогда уже не вернулся к прежнему состоянию. Отсюда правила и ограничения в работе миссии.

— Эрл меня не подведет, — сказал Эрл.

— Он получит всю необходимую мощность, — согласился Хаас, — но сейчас период Большого Холода. Ему придется выходить на мороз без согревания. Вероятность несчастного случая, соответственно, выше…

— Я это знаю, ты это знаешь, мы все это знаем, — огрызнулся Эрл. — Мы также знаем, что ты не попросил бы меня, если б вас не приперло. Поэтому, попробуем.

Ребекке потребовалось большее подтверждение:

— Как же врачи?

— Не говорите им, что я возвращаюсь в костюм.

Злой на их неуклюжесть, он выгнал их из раздевалки. Но когда он стал надевать костюм, его настроение изменилось. Что, если что-нибудь случится с элементом Эрлом? Человек-оператор знает, что миссии конечны, что его соединение не будет длиться вечно. Но элементы на Европе снабжены радиотермальными генераторами, которые могут жить сотни лет. До тех пор, пока элемент не полностью разрушен, он продолжает жить, ограниченный, возможно, слепой, но способный отвечать на стимулы или обрабатывать данные.

Он застегнул костюм, почувствовав удививший его укол печали. По элементу Эрлу или по самому себе?

Быть подключенным через SLIPPER к элементу на Европе — это всегда смесь удовольствия и ужаса. Один из первых инструкторов Эрла, зная пристрастие Эрла к парусам и всему морскому, сравнил это с нырянием со скал в Акапулько. После десятка выходов в SLIPPER-костюме Эрл решил, что инструктор идиот. Связь с элементом только тем напоминала ныряние со скал, что мгновение страха и восторга растягивалось на часы. Да, какое чудо — прокладывая путь по хаотическим кучам льда, словно ребенок по лесу, чувствовать, как снег Европы хрустит под твоей «ногой».

Но надо также терпеть ужасное неудобство SLIPPER-костюма: огрызки данных, что кусают и чешутся; пот, струйками стекающий по шее, подмышкам и в паху, а потом застывающий холодной липкой лужицей в ямке на спине; выворачивающий желудок запах горелой плоти (который никто так не может объяснить); перекрывающиеся данные, от которых застилает зрение; чертову болтовню Хааса и его группы, которые относятся к операторам, словно к детям со «специальными нуждами» — и все это тогда, когда словно летишь сквозь вселенную на носу космического корабля, ведомого почти со световой скоростью совершенно пьяным пилотом.

Каким-то образом Эрлу удалось принудить себя справиться с обычным стрессом, игнорируя протесты группы медподдержки, когда он снова вывел элемент Эрл на тропу. (Доктора следили за условиями, которые могли быть связаны напрямую с побочными эффектами от SLIPPERа. Во всем остальном они давали операторам полную свободу, особенно с тех пор как каждый оператор дал подписку и освободил АГК от ответственности раз и навсегда.) Ради развлечения он наблюдал за показаниями температуры своего элемента. Она резко упала, когда он вышел из укрытия станции Хоппа, и теперь медленно подымалась, когда начало сказываться трение и общее рассеивание тепла. Это напомнило Эрлу ожидание загрузки его первого компьютера сорок лет назад.

Если не считать тонкой стенки между кабинками, Эрл и Ребекка могли бы дотянуться и соприкоснуться пальцами. Однако любой обмен данными должен был идти от Эрла — на станцию Хоппа — к элементу Эрлу — к элементу Ребекке снова на Хоппа — и в Ла Джоллу — покрывая 964 000 000 миль за долю секунды, и все это благодаря технологии SLIPPER, которая перекачивала данные в 300 раз быстрее света. Много лет Эрл каждый раз испытывал восхищение, когда задумывался о процессе; сейчас же, конечно, малейший сбой или лаг он нашел бы раздражающим.

Сегодня он даже обнаружил, что траверс по Европе не полностью его загружает. Он по существу шел маршрутом предыдущего похода, пробираясь по ледяной колее во второй раз.

Но потом он подъехал к плоскому месту, заметил следы элемента Ребекки и ее силового модуля на их первоначальном маршруте и развернулся.

Трудно подниматься и опускаться по ледяным склонам на замечательной скорости в пять километров в час. Словно под парусом в открытом море.

И когда Эрл уже стал привыкать к траверсу, элемент Эрл выехал на слишком крутой склон. Да еще и в тени. Пакеты данных заметались туда-сюда и вокруг, их тон был близок к такой панике, какую еще никогда не испытывали операторы миссии управления. Эрл был за то, чтобы позволить элементу Эрлу заскользить задом по ледяному склону в поисках опоры. Кроме того, базовый модуль Хоппа попытается сам найти проходимый маршрут…