Василий Меркулов - Вечный морок

И тогда свершилось величайшее чудо. Она улыбнулась ему. УЛЫБНУЛАСЬ. В первый и в последний раз. Слуга будет помнить это всю жизнь. Никогда не забудет.

И сейчас, когда Кинозвезда вместе с Александром идут по выставке, рассматривая различные фотографии, Слуга тенью движется за ними.

Она не видит его?

Ну и пусть!

Не замечает?

Пусть!

Даже забыла о его существовании?

Пусть!!!

Но ничто это не запретит ему наблюдать за ней и радоваться в глубине души.

С такими мыслями Слуга чуть было не сбил с ног Фоторепортёра.

— Ой, простите, пожалуйста! — воскликнул Слуга.

Фоторепортёр улыбнулся.

— Ничего-ничего, всё в порядке! — сказал он. — Ну, как тебе моя выставка?

— А? Выставка? А, ну да, всё так красиво, так интересно!

«— Ты врёшь мне! Ты не посмотрел ни на одну из фотографий, а только и делаешь, что пялишься на зад Кинозвезды!»

Фоторепортёр вновь улыбнулся.

— Я рад, что тебе интересно. Пусть даже ты и простой слуга. Моя выставка должна увлекать людей всех сословий!

Слуга натянуто улыбнулся в ответ.

— Я тоже очень рад смотреть ваши фотографии. Они такие… такие…

Слуга натужно силился подобрать верное описание картин, но у него это никак не удавалось. Единственное слово, которое всплыло у него в голове, было «омерзительные», но оно бы Фоторепортёру точно не понравилось бы.

— Ладно, я понял! — Фоторепортёр положил руку на плечо Слуги. — Хорошо, что они тебе нравятся. Я рад, — и, повернувшись, пошёл прочь.

— А уж я-то как рад! — сказал Слуга и мысленно добавил: «Рад тому, что вы уходите!»

И засеменил вслед за Кинозвездой и Александром.

Фоторепортёр шёл по залу один среди своих великих творений.

«— Что ж, похоже, пора! — думал он. — И, кажется, я даже знаю, кто будет первым!»

Они сами виноваты. Сами пришли, чтобы посмотреть такую мерзость. И теперь они за это ответят.

КАЖДЫЙ.

Вскоре все подошли к трибуне, на которую взобрался Фоторепортёр.

— Дорогие друзья! — торжественно сказал он. — Я рад приветствовать всех вас на моей первой выставке трупов!

После этого он сделал небольшую паузу. Кинозвезда и Александр захлопали в ладоши первыми. Позже к ним подключились Старушка и Слуга. Писатель зааплодировал, что называется, через не хочу, к нему присоединился Крутой. Хозяин дома почесал пузо, но хлопать не стал. Ещё чего!

— В этой выставке представлены мои первые работы на тему смерти. Мне позировали для неё специальные актёры, которые сегодня, к сожалению, не смогли приехать. Но вы могли их лицезреть на моих фотографиях.

Все мы боимся смерти. Это неизбежный факт. Но, посмотрев на мои работы, я надеюсь, вы все поняли, что смерть надо воспринимать как данное. От неё не убежишь, не скроешься. Поэтому надо просто жить и наслаждаться жизнью!

Вновь раздались аплодисменты. Хозяин дома снова почесал пузо и снова не стал хлопать в ладоши. В лом как-то.

— А теперь прошу вас разойтись по моей выставке и вновь насладиться понравившимися фотографиями. Я сейчас музыку вам поставлю…

Из колонок потекла нежная прекрасная мелодия. Все гости Фоторепортёра разбрелись по залу, а Слуга быстренько пробежал к примеченному им креслу.

Кресло стояло прямо напротив одной из самых кровавых фото, на которой был заснят человек, которому отрубили и руки, и ноги. Слуга уселся в кресло и протянул ноги. О, как же всё-таки хорошо отдохнуть от столь длительного хождения по выставке!

Он вслушивался в музыку, мягко текущую из колонки над ним. Воображение Слуги вновь и вновь рисовало ему образ Кинозвезды, идущей прямо к нему. И даже не замечал тихих шагов за своей спиной…

Фоторепортёр подходил к нему осторожно. Музыка заглушала его тихие кошачьи шаги и не давала Слуге услышать его приближение.

«— Сам виноват! — подумал Фоторепортёр. — Не стоило переться на такую сомнительную выставку к такому сомнительному человеку, как я!»

Он достал струну и натянув её подошёл к Слуге сзади, почти вплотную.

Слуге как раз представилось целующее его лицо Кинозвезды, когда…

— Смерть надо воспринимать как данное! — сурово сказал Фоторепортёр, и его струна опоясала шею Слуги.

Слуга хрипел, вырывался, пытался высвободиться, но всё было тщетно. Жёсткие руки Фоторепортёра своё дело знали, им такое проделывать было не впервой. Слуга забился в конвульсиях. Но даже это не остановило Фоторепортёра. Он всё душил, душил, душил…

Когда Слуга перестал подавать признаки жизни, Фоторепортёр прошёл мимо него и подошёл к небольшому сундуку, стоявшему чуть поодаль. Он открыл сундук. Внутри лежало старое доброе мачете.

«— Замечательно! — подумал Фоторепортёр. — То, что нужно!»

Он подошёл к телу Слуги, руки которого безвольно свисали с кресла.

И тут на свою беду туда зашёл Крутой.

— Тут что, кто-то хрипел? — спросил он. — Кому-то плохо?

И тут же с ужасом заметил Фоторепортёра, стоявшего с мачете в правой руке.

Но бежать было уже поздно.

— Плохо будет тебе! — воскликнул Фоторепортёр и ринулся на Крутого.

Одним ударом он пронзил панка на сквозь.

Крутой умер мгновенно, не успев даже вскрикнуть. В глазах застыли удивление и страх.

— Так, ещё один экспонат! — улыбнулся Фоторепортёр. — Какой сегодня удачный день!

Фоторепортёр уверенным шагом вышел из закутка, в котором только что убил двух человек. Всё та же лёгкая приятная музыка играла из колонок. Фоторепортёр улыбнулся и двинулся дальше.

Ему навстречу шли Писатель и Старушка. Старушка, увидев его, сильно обрадовалась.

— О, а вот и наш великий фотограф! — воскликнула она и посмотрела на окровавленное мачете в его руке. — А это что? Какая-то новая игра?

— Ну, можно сказать и так. — Фоторепортёр улыбнулся и одним ударом мачете снёс Старушке голову.

— Ты… Как ты… — Писатель был настолько растерян, что даже не знал, что и сказать. И уж тем более, что делать.

— Да вот так! — воскликнул Фоторепортёр и обезглавил и Писателя.

Потом шутки ради усадил их обезглавленные трупы рядом друг с другом. Пусть теперь будут вместе.

Кто там у нас на новенького?

В дальнем конце зала стояла Кинозвезда. Она сосредоточено изучала одну из фотографий.

Сфотографированная голой, она, конечно, принесёт много денег. Но сфотографированная голой и мёртвой — ещё больше.

Фоторепортёр аккуратно подкрался к ней и одним ударом пронзил её насквозь.

— Эх, где же твой кавалер, когда он тебе так нужен? — спросил Фоторепортёр, глядя на умирающую Кинозвезду, у которой кровь шла ртом.

Сколько там осталось? Двое? Ну, это не проблема!