Борис Зубков - Призраки

— Но старик бездетный вдовец. Кому же он оставил наследство?

— Кому? Роботу!

— Роботу?

— Старому домашнему роботу-камердинеру. В награду за долголетнюю безропотную службу.

— Не может быть! Неслыханно!

— Оставляют же наследство любимому попугаю или кошке. Так роботу и подавно. Юридически все правильно. Роботу назначили официального опекуна. Теперь эта электронная кукла обеспечена смазкой и атомными батареями до дня страшного суда. Аминь!

Тесть злобно захихикал. История с креслом-индикатором ему понравилась. Хотя лично он мог оставить наследникам только подержанный гуттаперчевый череп с присосками, который дед уже несколько раз ухитрялся прикреплять к заднему стеклу автомобиля соседа.

Генри стукнул кулаком по столу.

— Я готов на все, чтобы поправить свои дела. Теперь у меня с Моди все как-то изменилось. Она чувствует себя виноватой передо мной, а я иногда ее жалею, иногда хочу быть очень жестоким к ней.

Сали всхлипнула.

Разочарования, потери, обиды — большие и маленькие — сопровождали Прайса всю жизнь. Он сочувствовал Генри и вместе с тем был недоволен им. Многое не понравилось ему сегодня в мальчике, но главное случилось — стена непонимания треснула, и в трещину он мог, наконец, просунуть руку, чтобы дотронуться до плеча сына.

— Я поговорю с Директором, мальчик. Ты знаешь, мы с ним почти приятели. Боюсь, что в полицейском управлении твоя карьера застопорится, а «Медикал-Секьюрити» нужны электромеханики. Полицейское управление потеряет опытного монтера, тем хуже для них. Выше голову, малыш!

Что он болтает? Жалкие слова утешения. Легко ободрять другого, даже если это твой сын. После пропажи выключателя мозгов нельзя и помышлять о том, чтобы устроить сына в «Медикал-Секьюрити». Он солгал сыну в первый и последний раз. В последний раз… Как страшно… Что думают люди перед этим: в последний свой день. День, который ему отравил тесть своими живыми макаронами и синтетической паутиной… Надо пойти в гараж и отыскать кусок шланга…

Чемодан валялся почти у порога гаража. Прайс открыл его, чтобы еще раз убедиться — смертный приговор подписан… О!.. Выключатель мозгов мирно лежал в чемодане, Померещилось? Нет, вот он, его можно взять в руки… Тяжелый… Значит, кто-то свободно вошел в гараж и вышел, и оптический узнаватель пропустил его. Кен ударил кулаком по оптическому узнавателю. Идиотский ящик! Какой олух тебя конструировал? Но не это главное. Выключатель мозгов похитили и возвратили. Зачем? Абсолютно ясно. Похитителей интересовал секрет устройства выключателя, подробности схемы. За те сутки, пока аппарат был в их руках, специалисты могли докопаться до самой сути… Немедленно позвонить Директору. Прайс рванулся к выходу. Стоп! Ты хочешь погубить себя? Тебе хочется прожить остаток своих дней на пособие по безработице? Или висеть тяжелым грузом на шее у сына, которому и так несладко? Стой! Ни слова, ни словечка, ни гугу! Ничего не знаешь, ничего не видел. В самом деле, зачем тебе понадобилось вчера вечером лезть в гараж и открывать чемодан? Пришел бы вот только сейчас, увидел, что выключатель мозгов на своем месте — и ничего бы не знал. Никто ничего не сможет доказать. У тебя есть оправдание. Оправдание? Как оправдаться перед самим собой? Совесть замучает тебя. В начале следующего месяца «МедикалСекьюрити» начнет производить эти аппараты крупными партиями. Выключатель мозгов не игрушечная ракета, не бормашина. Если злоумышленники узнали его секрет, последствием будет разорение изобретателей, сумасшествие ученых, гибель талантов. Он все же идет звонить Директору!..

Стой!.. Вспомни, что представляет из себя твой Директор.

Жене и сыну Прайс выставлял свои отношения с Директором так, будто они добрые приятели: «Он сказал мне „Молодчина!“ и предложил сигару. Мы очень мило поболтали».

«Вчера опять забежал к Директору, оторвал от срочного дела, мне стало неловко, хотел уйти, но он задержал меня. Обещал перевести в начальники отдела. Сам затеял этот разговор. Осведомлялся о тебе, Сали…».

Прайс лгал. Директор не мог мило болтать, предлагать сигару или похлопывать по плечу. Директор представлял собой одиннадцать железных ящиков, усеянных красными бородавками индикаторов. Пупырчатый ящик № 7 вот с кем, или, вернее, с чем, имел дело Кен Прайс.

Кто-то, невидимый и всезнающий, каждую неделю вкладывал в ящик данные по изменению Коэффициента Умственного Развития, сведения о платежах прайсовских клиентов, результаты обследования его семейного положения и прочие цифры и анализы, вплоть до содержания холестерина в крови и количества крепких напитков, истребленных за неделю.

Ящик № 7 мгновенно, с быстротой хорошо смазанной молнии, выводил Индекс Профессиональной Пригодности, сумму недельного вознаграждения, иногда назначал премию. Вся жизнь коммивояжера зависела от Индекса Пригодности. Он не должен был опускаться ниже ста сорока. Сто тридцать девять — немедленное увольнение. Но и ни в коем случае не подниматься выше трехсот пятидесяти. Слишком способные сотрудники — потенциальные зазнайки и завистники или опасные интриганы. Благополучие, надежда и страх плыли по бурной реке жизни между двумя берегами, обозначенными роковыми цифрами 140 и 350.

Когда из черной дыры электронного Директора начинала выползать лента с цифрами Индекса, Прайс напрягался и застывал, как преступник, ожидающий, когда судья нахлобучит парик и промямлит первые слова приговора. Но в глазах судьи преступник все же видит презрение, жалость или на худой конец равнодушие. Здесь — ничего! Директор не имел глаз, и все человеческое было ему чуждо. Его кажущееся беспристрастие оборачивалось жестокостью. Приходя к Директору, Прайс каждый раз страдал, не понимая до конца причину своих страданий. Как один из рядовых сотрудников фирмы он имел право обращаться с просьбами и заявлениями только к ящику № 7. Разумеется, предварительно превратив эти просьбы и заявления в колонки цифр, единственно доступных пониманию Директора.

Вот и сейчас он должен срывающимся от волнения голосом продиктовать в телефон серию чисел. Ящик № 7 разжует информацию и превратит драму жизни в потрепанную магнитоленту. Он выдаст решение с тупым высокомерием ограниченного электронного идиота. И Прайс должен будет покориться этому решению. Нет, к черту! Пусть аппараты «Медикал-Секыорити» сворачивают набекрень мозги своих клиентов.

Какое до этого дело старшему коммивояжеру!

Все же, снедаемый угрызением совести, он доложил Директору о том, как похитили выключатель мозгов и что секрет аппарата, вероятно, уже известен злоумышленникам.

Ящик № 7 сработал быстро и четко, как клапан новенького унитаза. Приказ, записанный на магнитоленте, в переводе с электронного на человеческий язык звучал примерно так: «Меньше эмоций, мистер Прайс. Или ваш Индекс Пригодности полезет к нулю. Фирма получила заказ на выключатель мозгов. Даже содержатели педикюрных кабинетов имеют профессиональные тайны и жаждут выключать мозги, чтобы безбоязненно болтать с женами. Мы выполним их заказы во что бы то ни стало. Заключим деловую сделку, мистер Прайс, вы молчите о том, что секрет выключателя похищен, мы оставляем вас на работе в прежней должности. Свою вину вы искупите делом. Приступайте к делу! „МедикалСекьюрити“ начинает крупную рекламную кампанию в пользу вибрационных методов лечения».