Георгий Бабат - Утраченная Вселенная (отрывки)

Я преисполнился благодарности к этому слабому, но, как мне на мгновенье показалось, все же прекрасному человеку. Я даже подумал, что он пришел ко мне на свиданье по собственной инициативе.

Но что такое еще журчит там этот вибрирующий, умеющий проникать в сердце голос моего бывшего учителя?

— Огромный материал, отснятый на пленку, только вы один могли бы помочь нам расшифровать. Дело в том, что уже не осталось ни цилиндров, ни дисков, одна только оболочка… Но все существенное из того, что там содержалось, зафиксировано и в звукозаписи и на фотоленту… При желании вы, мы надеемся, могли бы помочь…

— Так, значит, все, решительно все уничтожено!

— Господин доктор Кнопп считает, что это приняло несколько иную форму, то есть, превращено в звуко- и фотопленку, следовательно, не уничтожено.

— Ну, знаете, это эскимосский способ хранения. Пири видел, как эскимосы отделяли от упавших к ним метеоритов куски металла, которые они использовали в качестве ножей и наконечников копий. Пири перевез эти метеориты из Гренландии, где они находились, к себе на родину, в Соединенные Штаты, и там эти метеориты лежат в музее.

— Но эскимосам жизненно нужны были ножи и копья!

Тут я опять увидел прежнего «великого Халле».

— И мы с вами должны будем прочитать и расшифровать то, что нам предложно, — сказал он, — это наш долг, долг людей науки.

Профессор опустил шторы и включил примитивный, школьный проекционный фонарь. На белой двери я увидел отражение киноленты.

— Что означают эти странные кривые? — услышал я бархатный баритон.

«На блесну вы меня не поймаете, — подумал я, — ни на блесну, ни на червяка».

Я глянул на старика с орлиным профилем, стоявшего рядом со мною, и сказал:

— Мы бросаем зерна жизни в мертвый космос.

— Как жаль, что вы упорствуете.

— Там это сказано: зерна жизни.

Профессор опустился на стул и отвернулся. Меня увели…