Роджер Желязны - Этот бессмертный

— Потом я желаю завернуть в Берлин, заскочить в Брюссель, посетить Санкт-Петербург и Москву, махнуть обратно через Атлантику и задержаться в Бостоне, Нью-Йорке, Ди-Си [5] DC от англ. District of Columbia: Федеральный округ Колумбия — Вашингтон. и Чикаго. (К тому времени Лорел уже взмок.) Свалить на Юкатан и прыгнуть обратно на территорию Калифорнии.

— Именно в таком порядке? — осведомился я.

— В общем да, — подтвердил он.

— А чем плохи Индия и Ближний Восток, да и Дальний Восток, если уж на то пошло? — спросил голос, и я узнал Фила. Он вошел после того, как притушили свет.

— Ничем, — отозвался Миштиго. — За исключением того, что там есть только грязь, песок, жара и ничего связанного с тем, что ищу я.

— А что ищете вы?

— Материал для книги.

— Какой именно?

— Я пришлю вам экземпляр с автографом.

— Премного благодарен.

— Не стоит.

— Когда вы желаете отправиться? — спросил я его.

— Послезавтра.

— Ладно.

— У меня есть составленные специально для вас точные кроки конкретных мест. Лорел говорит, что их доставят к вам в кабинет сегодня в полдень.

— Опять-таки, ладно. Но вы, возможно, не вполне осведомлены о некоторых обстоятельствах. Они связаны с тем, что все названные вами места находятся в глубине материка. У нас нынче, в общем, островная культура, и по очень веским причинам. Во времена Трех Дней материк здорово покеросинили, и большинство названных вами точек все еще несколько горячи. Однако это не единственная причина, почему они считаются небезопасными…

— Я отнюдь не дилетант в вашей истории и знаю о мерах предосторожности, связанных с радиацией, — перебил он. — А также знаю и о различных мутировавших формах жизни, обитающих в Древних Местах. Я этим несколько озабочен, но вовсе не испуган.

Я пожал плечами в полутьме. — Тогда у меня все…

— Хорошо, — веганец пригубил кока-колу. — Тогда дайте немного света, Лорел.

— Да, срин.

И снова стал свет.

Когда экран позади него втянулся в потолок, Миштиго спросил меня:

— Это правда, что вы знакомы с несколькими мамбо и хунганами [6] Мамбо — жрица, хунган — жрец культа вуду. здесь, в Порте?

— Ну да. А что?

Он приблизился к моему креслу.

— Как я понимаю, — небрежно бросил он, — культ вуду, или вудун, очень мало изменился за прошедшие века.

— Вероятно, — отозвался я. — Меня не было здесь, когда он возник, и поэтому наверняка сказать не могу.

— Если не ошибаюсь, участники не очень-то жалуют посторонних…

— Это верно. Но они устроят вам хорошее представление, если вы найдете нужный хумфос и подбросите заодно несколько подарков.

— Но мне очень хотелось бы стать свидетелем настоящей церемонии. Если я приду с кем-то не чужим для участников, то тогда, наверное, увижу неподдельное действо.

— Зачем это вам? Болезненный интерес к варварским обычаям?

— Нет. Я занимаюсь сравнительным анализом религий.

Я же изучал его лицо, но ничего не смог прочитать на нем.

Прошло уже немало времени с тех пор, как я в последний раз навещал Маму Жюли и Папу Джо, да и других тоже. Хумфос находился неподалеку, но я не знал, как они отнесутся к моему приходу в компании с веганцем. Впрочем, они никогда не возражали, когда я приводил с собой других людей.

— Ну… — начал я.

— Я хочу только посмотреть, — добавил он. — Мешать я не буду. Они едва заметят мое присутствие вообще.

Я немного помялся, но в конце концов уступил. Маму Жюли я знал весьма неплохо и считал, что эта затея не принесет никакого вреда, что бы там ни случилось. Поэтому я больше не возражал.

— Ладно, я отведу вас к ним. Если хотите, сегодня ночью.

Он кивнул, поблагодарил меня и отошел выпить еще коки.

Джордж, не слезавший с подлокотника моего кресла, нагнулся ко мне и заметил, что было бы очень интересно произвести вскрытие какого-нибудь веганца. Я согласился с ним.

Миштиго вернулся в сопровождении Дос Сантоса.

— Что это за разговоры, чтобы прихватить мистера Миштиго на языческую церемонию? — спросил он, раздувая ноздри и дрожа от гнева.

— Верные разговоры, — ответил я. — Его прихватываю с собой я.

— Только если с вами будет телохранитель.

Я поднял руки ладонями кверху.

— Я способен справиться с любыми проблемами, которые могут возникнуть.

— Мы с Хасаном будем вас сопровождать.

Я уж собирался возразить, как между ними втерлась Эллен.

— Я тоже хочу туда пойти, — заявила она. — Я еще никогда не бывала на такой церемонии.

Мне оставалось только пожать плечами. Если пойдет Дос Сантос, то отправится также и Диана, — наберется немалая группа. Так что одним человеком больше, одним меньше — не имеет значения, по крайней мере не должно иметь значения. Затея рухнула, так и не успев начаться.

— Почему бы и нет? — рассудил я.

Хумфос располагался в районе гавани, возможно потому, что был посвящен Агуэ Войо, Богу моря. Хотя, может быть, и потому, что группа Мамы Жюли всегда служила для людей тихой гаванью. Агуэ Войо — бог не ревнивый, и поэтому на стенах воздавалась яркими красками дань и многим другим божествам. Дальше, на островах, есть более изысканные хумфосы, но они, по сути своей, коммерческие.

Большая огненная ладья Агуэ изображалась синим, оранжевым, зеленым, желтым и черным. Она выглядела несколько неподходящей для плавания. Большую часть противоположной стены занимал извивающийся и свивающийся в спираль малиновый Дангбе [7] Дангбе (Бог-змей) — высшее божество, олицетворяющее Солнце в одном из важнейших обрядов вудуизма — радасе. . Впереди и справа от единственной двери ритмично ударял по нескольким большим барабанам — «рада» — Папа Джо.

Лики разных христианских святых глядели с непроницаемым выражением на застывшие в сюрреалистическом урагане яркие сердца, петухи, могильные кресты, мачете и перекрестки дорог, выполненные амфотерными красками с Титана. Изображения занимали почти каждый дюйм окружающих стен. И никто не мог сказать наверняка, одобряют святые увиденное или нет. Они молча глядели сквозь свои дешевые рамки, словно те были окнами в чуждый мир.

На небольшом алтаре теснились многочисленные бутылки с алкогольными напитками, тыквы, священные сосуды для духов лоа, амулеты, трубки, флаги, стереофотографии неизвестных личностей и, среди прочего, пачка сигарет для Папы Легбы.

Когда молодой хунси по имени Луи привел нас, служба уже шла. Помещение было примерно восьми метров в длину и пяти в ширину, с высоким потолком и земляным полом. Танцоры двигались вокруг центрального столба, совершая медленные, неестественно плавные па. Их темная кожа блестела в тусклом свете древних керосиновых ламп. С нашим приходом в помещении стало тесновато.