Борис Никитин - Мы, наши дети и внуки. Том 2. Так мы жили

У нас первые неприятности с режимом произошли, когда я попыталась установить так называемый «ночной перерыв в кормлении» и ночью не давала малышу грудь. А он обязательно просыпался (диатез не давал ему покоя), плакал, просил есть. Вода из бутылочки с соской его не устраивала. Засыпал он, если его держали или носили на руках, но тотчас же поднимал крик, как только его снова укладывали в свою кроватку. И так из ночи в ночь.

И вот, намаявшись от постоянного недосыпания, я решилась однажды на «преступление»: ночью покормила сынишку и… следующей ночью тоже покормила. С тех пор кончились наши недосыпания. И со всеми остальными ребятишками мне не пришлось больше «воевать» по ночам.

А в дневное время я, еще не зная ничего о докторе Споке и его книге, сама установила очень гибкий режим и в еде, и в сне: время кормления могло сдвигаться на час и более. Если ребенок спал, я его никогда не будила для «очередного» кормления, а если не хотел спать, насильно не укладывала.

Вначале, конечно, было трудно научиться определять, что требуется ребенку. Оказалось, плакать он может от множества причин: подмок или вот-вот подмокнет, неудобно лежит, пучит животик, наглотался воздуха при еде, где-то трет пеленка, мешает соска, хочет спать, пить или, наконец, хочет есть.

И если каждый раз, как только он заплачет, давать грудь, можно человека совсем выбить из колеи. Со временем я научилась различать интонации плача, а по мимике, по движениям сынишки угадывать его потребности. Правда, при этом пришлось запастись терпением, зато месяца за три мы уже неплохо научились понимать друг друга. А со следующим было уже проще, хотя каждый малыш имел свой характер и к каждому приходилось приноравливаться заново.

Со временем мы поняли, что при всех трудных ситуациях прежде всего надо сказать себе: «Только без паники» – и постараться успокоиться. А потом попробовать и так, и иначе. И наблюдать, наблюдать, наблюдать – не жалеть на это времени (и записывать наблюдения), учиться понимать младенца, себя, друг друга и окружающих, обязательно и окружающих – об этом речь еще впереди.

Постепенно мы учились главному: подходить к ребенку без предвзятых мерок и представлений, с желанием разобраться в возможностях, потребностях, особенностях самого малыша. Конечно, не всегда это получалось, конечно, мы частенько сбивались на привычные методы, основанные на принципе: взрослый знает и может всё, ребенок – ничего. Но мы очень старались понимать малышей и учиться у них. И нас ждали на этом пути многие радости и… настоящие открытия.

Борис Павлович:Почему-то считается: чтобы ребенок рос здоровым, его надо главным образом от всего оберегать – от простуд, от инфекций, от падений и ушибов, от опасностей. Прежде всего беречь ! Но это значит не готовить его к переменам погоды, к разным колебаниям и перепадам температур, не повышать защитные силы организма (неспецифический иммунитет), не учить падать без последствий и т. д., то есть не готовить к тому, что обязательно встретится в жизни.

А мы с самого начала думали иначе: здоровье надо укреплять – делать организм ребенка физически развитым, выносливым, невосприимчивым к болезням, закаленным во всех отношениях, чтобы малыш не боялся ни жары и ни холода. Но как этого достигнуть, мы не знали и, наверное, долго не решились бы на серьезное закаливание, если бы не… диатез. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Ведь диатез является сигналом того, что организм предрасположен к болезням, особенно к простудным. А мы благодаря диатезу, наоборот, избавились от простуд, укрепили здоровье ребятишек.

Л. А.:А дело было так. Диатез особенно сильно мучил нашего первенца. Личико у него иногда превращалось в сплошную болячку. Где мы с ним только в первый год ни побывали, каких только средств ни перепробовали: мази и примочки, кварц и переливание крови, купания в разных отварах, лекарства внутрь, строгая диета… Но решительного сдвига так и не добились.

Мы тогда жили в только что построенном сборном щитовом домике, еще плохо утепленном. Температура в комнатах могла колебаться от плюс 10–12 градусов (с утра, пока печка еще не затоплена) до плюс 25 градусов (к вечеру). Я тогда расстраивалась из-за этого, думала, что для малыша это очень вредно, и мечтала о теплой квартире. Однако и тут оказалось – нет худа без добра. Мы довольно скоро заметили: с утра, пока не затопили печь и в доме прохладно, малышу намного легче. Красные пятна на кожице бледнеют, зуд прекращается. Он весел, энергичен, много и охотно двигается, самостоятельно играет. Но стоит его одеть потеплее или сильно натопить печь, как ему сразу становится хуже: зуд мучает малыша, он делается плаксивым, вялым, капризничает и буквально не сходит с рук, требуя внимания и развлечений.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

НУВЭРС – необратимое угасание возможностей эффективного развития способностей. Так сформулировал это явление Б. П. Никитин. Интересно, что профессор И. А. Аршавский расшифровывал несколько иначе: «НУВЕРС – необратимое угасание возможностей естественных резервных систем».

Заведующий лабораторией возрастной физиологии и патологии НИИ общей патологии и патофизиологии АМИ СССР, доктор медицинских наук, профессор Илья Аркадьевич Аршавский (1903–1996). С 1966 года лаборатория вела наблюдения за развитием детей Никитиных.