Саманта Джеймс - Избранница

— Спасибо, сэр… — У девушки снова возникло желание удрать, поскорее унести ноги, но она вовремя заметила, что Черный Джек стоит в дверях, точно часовой, и смотрит в ее сторону. И вид его не предвещал ничего хорошего — как холодный ветер с моря. Потрясенная Кесси постаралась ничем не выдать себя. Не поднимая глаз, она сделала книксен. — Вам еще что-нибудь нужно, господа?

Она не хотела смотреть на графа, но он притягивал к себе так, что не было сил сопротивляться. Его холодные глаза внимательно оглядели ее стройную фигуру; взгляд скользнул по лицу и задержался на груди, прикрытой кружевной оборкой.

— Пока нет, — ответил он с усмешкой. Раздосадованная этим наглым осмотром, Кесси сказала:

— Тогда я уберу со стола все лишнее.

Стараясь как можно скорее удалиться, она потянулась через стол за пивными кружками — потянулась слишком неловко… Бутылка бренди с грохотом опрокинулась, и золотистая жидкость забулькала, растекаясь по столу. Мужчины мгновенно вскочили.

— Проклятие! Да ты, я вижу, ужасно неловкая! Новенькая, должно быть. — Граф гневно сверкнул глазами.

Девушка схватилась за тряпку и начала вытирать лужу на столе. Наконец, собравшись с духом, ответила:

— Я вовсе не новенькая. Я работаю здесь почти столько же, сколько и Нелл!

— Тогда остается лишь гадать, много ли в погребе Черного Джека еще спиртного, — с мрачным видом проговорил граф.

Ну, это уж слишком, возмутилась Кесси. Ведь он, можно сказать, обозвал ее неумехой! Она выпрямилась.

— Кто дал вам право так говорить? Если бы вы сами проработали здесь хоть один день, то быстро разучились бы осуждать других!

Кесси не заметила, как рядом возник Черный Джек. И охнула, когда он вдруг с силой стиснул ее руку. Синяки не сойдут и за неделю, это она знала по опыту.

— Как ты смеешь разговаривать с их сиятельствами таким тоном? Немедленно извинись!

Лицо Кесси стало пунцовым. В ней кипели обида и раздражение. Хуже всего было то, что ее унизили перед всеми пьянчугами, сидевшими в зале. Да еще и граф стал свидетелем столь гнусной сцены… А ведь если бы он не таращился на нее, ничего бы и не случилось. Мясистые пальцы Джека еще сильнее впились в руку.

— Немедленно извинись, слышишь?

К ужасу Кесси, горло ее сдавил спазм, на глаза навернулись слезы. Сейчас она ненавидела графа, из-за которого попала в столь унизительное положение. И ужасно ненавидела себя — из-за недостатка гордости. И все же она заставила себя поднять голову — мысль о том, что Черный Джек наслаждается ее позором, казалась невыносимой.

— Прошу прощения. — Ее губы едва шевельнулись

Черный Джек отпустил ее руку и повернулся к англичанам.

— Я распоряжусь, чтобы вам принесли другую бутылку… — начал он.

— Не надо, спасибо, — перебил хозяина Кристофер Марли. — Я уже достаточно выпил. — Он ободряюще потрепал Кесси по плечу. — Ничего страшного не случилось, мисс. Так что не переживайте из-за этого недоразумения.

— Верно, — кивнул граф. — Обойдемся без переживаний.

Кесси тут же забыла про графа, когда Черный Джек поволок ее на кухню. Не успела дверь за ними захлопнуться, как на нее обрушился хозяйский гнев:

— Ты обнаглела! Совершенно обнаглела! И будешь наказана за это. Я всегда придерживался правила: бабенка вольна сама решать, брать ей кого-то в постель или нет. Однако ты вела себя как королева: ни один не хорош для тебя. Так вот, больше я твоей строптивости не потерплю! Мне давно казалось: стоит тебе переспать с мужчиной, так все твои причуды и капризы разом кончатся. Вот сегодня мы и узнаем — так ли это?

Все поплыло перед глазами Кесси. Ее била дрожь. Боже милостивый, что он говорит?.. Она в ужасе уставилась на хозяина, поставившего на поднос бутылку бренди и хрустальную рюмку. И тут Джек прорычал:

— Немедленно пойдешь и исправишь скверное впечатление, возникшее у его сиятельства… и у меня также! — Он кивнул на поднос. — Отнеси это в Розовую спальню И если граф заплатит за ночь с тобой, то, клянусь Богом, он получит, что хочет. И не смей притворяться, что не поняла меня! Доставишь ему удовольствие, тогда и я отвяжусь от тебя. На твоем месте я бы зарубил это себе на носу. В противном случае я уже утром вышвырну тебя на улицу!

Кесси опустила голову. Как бы здесь ни было ужасно, улицы — еще хуже. Только вчера на аллее нашли полуголую женщину с перерезанным горлом.

Она не стала ждать новых угроз. Схватив поднос, помчалась так, словно по пятам за ней гнались все черти ада.

Розовая спальня была лучшим номером постоялого двора при таверне. Черный Джек всегда размещал в ней самых богатых гостей. Широкая кровать с четырьмя столбцами опор и искусно вышитой розами ткани алькова доминировала в просторной комнате. Шторы на окнах тоже были с розами.

Когда ее мать только начала работать у Черного Джека, Кесси часто пробиралась сюда и… мечтала. Воображала себя знатной леди и хозяйкой большого дома — с дюжиной таких спален, как эта. И леди из этой мечты, конечно, никогда не знала голода и холода.

Теперь же девушка мечтала лишь о побеге — прочь из проклятой таверны, от непосильного труда и бесконечных издевательств.

Она опустила поднос на высокий столик у окна. Постояла, прижав ледяные пальцы к пылающим щекам. Сердце ее рыдало в отчаянии. Разве грех желать лучшей доли? Ведь она просила от судьбы так мало — чуть больше того, что имела. Всего лишь маленький домик, который принадлежал бы только ей. Чтобы не умереть на улице. А еще немного денег — чтобы купить платье на смену и, возможно, новую шляпку

Боже праведный, она не хочет умереть так, как Бесс, — на вонючем и пыльном чердаке.

Найти бы хоть какой-то выход!..

Она попыталась взять себя в руки. Но тут же ее снова охватила паника. Неужели Черный Джек и впрямь ожидает, что она ляжет в постель графа? Кесси была в ужасе. Так что же она покорно здесь стоит, словно овечка, отданная на заклание?

Девушка обвела взглядом спальню. Рядом с дверью стоял комод, на котором лежала кучка серебряных монет. Конечно, не состояние, но все же… Она столько за всю жизнь не видела.

Стоит лишь протянуть руку — и это серебро будет принадлежать ей…

— Соблазнительно, не так ли? Но если тебе так хочется заполучить эти деньги, то придется поработать.

Перед ней стоял граф.

Кесси на мгновение оцепенела от ужаса. И все же какая-то частичка ее сознания настойчиво требовала: Беги отсюда, беги быстрее лани! Но ноги ее словно налились свинцом. Лишь каким-то чудом ей все же удалось повернуться лицом к его сиятельству.

А он, граф, высокий, вдруг отметила она, намного выше, чем казалось внизу, в зале. И вовсе он не праздный денди, не знавший физического труда. Плечи его так и распирали бархатную жилетку, а под бриджами, обтягивающими ноги словно вторая кожа, бугрились развитые мышцы. И в то же время граф был изящен и элегантен.