Наследник старого рода

Правда кое-что расчетливая дрянь не учла — невероятной силы старого князя и того, что денег в роду уже почти нет!

— А-а-а! — внезапно закричал пленник — в ужасе глядя на стоящего у стены мальчика, которого еще недавно убил собственный отец — Он воскрес! Воскрес! Воскрес!

Ребенок стоял неподвижно, внимательно глядя на истекающего кровью человека и на Феофана, держащего в руке длинный нож.

'Я даже не заметил, как он пришел в себя — удивился мастер, втыкая нож в глазницу ошарашенному произошедшим воину — Никто не должен знать, что наследник Морозовых жив'.

Второй воин умер даже не придя в себя, удар в сердце окончил его путь в этом мире. Быстро оттерев оружие от крови, слуга подошел к наследнику и поднял его на руки.

Иван спокойно посмотрел на него, после чего потерял сознание.

'Не успел еще восстановиться, все же не каждый день возвращаешься с того света — подумал мужчина — Это даже хорошо, что он в 'отключке', не будет мешать. Положу его в машину и устрою парочку заготовленных диверсий. Надеюсь, это даст нам достаточно времени, чтобы скрыться'.

— Прощайте господин — тихо произнес воин, обращаясь к телу мертвого мага, которое медленно, но верно превращалось в лед — Я воспитаю Вашего наследника! Дом Морозовых должен жить!

Глава 1

Вы знаете что такое холод?

Нет... что такое НАСТОЯЩИЙ, продирающий до самых костей МЕРЗКИЙ холод? Когда все твое естество буквально ДРОЖИТ и извивается, пытаясь сохранить хоть какое-то тепло. Когда твои конечности медленно начинают терять чувствительность, а глаза ЗАМЕРЗАЮТ, словно две холодные ледышки. Когда наивные попытки организма спастись поднимают все, даже самые маленькие волоски на теле в попытке создать теплоизолирующую шубу, чтобы сохранить хоть какую-нибудь каплю тепла и продлить медленную агонию.

Когда тебе начинает казаться, что кровь в твоих жилах превращается в ЛЕД и в виде красных колючих, царапающих изнутри хрусталиков попадает прямиком в сердце. Тело начинает бить настоящие конвульсии, мышцы сводит СУДОРОГОЙ.

Это КОНЕЦ! Потратив все запасы энергии на мышечную активность, организм не может обеспечить полноценную работу мозга. Начинается спутанность мыслей, появляются галлюцинации.

ТЫ замерзаешь и отчетливо понимаешь, что это все — КОНЕЦ! Что больше не будет ничего! Ты не сможешь теперь, как прежде, смеяться и веселиться с друзьями... беззаботно радоваться жизни... проводить время на интересной работе... нянчиться с детьми... любить жену...

Не будет ничего... ни хорошего, ни плохого. А ведь в этот момент ты готов согласиться и на плохое, на все самое плохое в мире, только лишь остаться бы в живых. Не правда ли?

Ничего этого больше не будет, поверь, не будет потому, что ты умираешь. Умираешь чудовищной и мучительной СМЕРТЬЮ, медленно ЗАМЕРЗАЯ.

Холод снаружи, холод внутри тебя, холод и есть ты.

ТЫ словно становишься безмолвной глыбой льда, в которой слабо и очень медленно бьется горячее, желающее тепла, сердце.

ТЫ понимаешь, что хочешь жить! ЖИТЬ! Чувствовать! Но уже очень ПОЗДНО.

Страдающий гипоксией мозг посылает воспаленному сознанию спутанные галлюцинации. Ты чувствуешь, как некая сила подхватывает тебя словно мелкую песчинку, а затем стремительно тянет куда-то вверх.

Через несколько мгновений ты неожиданно ощущаешь себя в паутине холодного света.

Везде лед... лед и холод...они окружают тебя со всех сторон и питают своей могучей энергией. Это совершенно не пугает, после всего пережитого, ты не боишься льда, ты с ним сроднился.

'Ты всей своей сущностью познал, что такое пронзающий Хлад — доносятся до тебя чужие слова — Отныне ты наследник рода Морозовых! Так будь же достоин!'.

В сознании взрывается яркая вспышка, и ты отправляешься в небытие.

Пробуждение было неприятным.

Очнувшись, я первым делом отметил, что уснул в крайне неудачной позе и явно не там где хотел бы. Это было понятно потому, что поверхность, на которой я лежал, была слишком ровной и твердой.

Рука опустилась вниз и ощутила поверхность гладкой керамической плитки.

'Это же надо было так надраться, чтобы затем отключиться в ванной! — с легким раздражением подумал я — Теперь понятно, почему так сильно ломит тело и болит голова'.

Я не большой любитель выпить, даже не так, большой не любитель этого дела. Однако могу позволить себе немного алкоголя по праздникам, исключительно в хорошей душевной компании. Поэтому признаюсь мне в новинку просыпаться в таком месте и в настолько отвратительном состоянии.

'Хотя с другой стороны это интересный опыт — с усмешкой подумал я — теперь буду знать, что такое сильное похмелье'.

Помимо болей в теле и появившейся внезапно тошноты меня не отпускали воспоминания о на удивление реалистичном сне. Он был настолько необычным и пугающим, что колотящееся сердце и не думало успокаиваться.

'Как будто я реально замерз от холода. Брр' — меня передернуло.

То, что я увидел, открыв глаза, повергло меня в состояние глубокого, парализующего шока.

Прямо передо мной в эту самую минуту крепкий старик, с простецким изрезанным морщинами лицом и длинной густой косой истязал лежащего на полу человека. Делал он свое дело довольно профессионально и с удивительной сноровкой...

Своим огромным коленом он придавил беднягу к полу, лишая возможности шевелить туловищем. Левой рукой зажимал ему рот, а правой держал длинный кривой нож, которым умело резал податливую плоть пытающегося кричащего человека.

'Тлять! Что тут нахрен происходит?!'

Пол и стены вокруг 'мясника' были буквально залиты кровью, однако, к моему несвоевременному и бессмысленному удивлению, на седом старике не было ни единой красной капли.

'О чем думаешь?! Идиот! Какая разница — заляпался он в крови или нет? — разозлился я на себя — надо срочно бежать, пока старик не закончил с жертвой и не переключился на меня'.

К своему стыду я отчетливо понимал, что шансов против маньяка у меня нет. Несмотря на занятия в тренажерном зале, юношеское увлечение борьбой, а также участие в нескольких десятках уличных драк, я понимал, что мне не справиться с крепким, вооруженным человеком. И это даже несмотря на то, что противник совсем не молод.

Несмотря на целую палитру ярких внутренних эмоций, внешне я был совершенно спокоен. Казалось, что они заперты где-то далеко в глубине моей души, будто бы что-то приглушало мои истинные эмоции, не давая им вырваться наружу. Словно чувства бесчинствовали за толстым бронированным стеклом, которое, в отличии от обычного, позволяло услышать лишь тихие обрывки нескольких бессвязных слов.

'За толстым бронированным стеклом — медленно и повторил я неожиданно зацепившую меня фразу — бронированным стеклом, бронированным стеклом — я продолжил повторения пытаясь запустить ассоциативную цепочку — бронированным стеклом...стеклом...стеклом. Или может быть льдом?! ЛЬДОМ?!'.