Сэм Барон - Возвышение империи

Сознавая, что на них смотрят, воины в конце колонны выпрямились и прибавили шагу. Эсккар знал, что новички считают его живой легендой, свирепым воином, который одолел могучих алур мерики. Другое дело — опытные ветераны. Они понимали, что варвары едва не смяли их. Новичкам же надо было отточить свои воинские навыки.

«И лучше им учиться побыстрей, — подумал Эсккар. — Возможно, не пройдет недели или двух, как им уже придется сражаться не на жизнь, а на смерть».

— Что ты думаешь об этих людях? — спросил Эсккар, посмотрев на своего товарища.

Гронд был рабом в далекой западной земле, до того как пришел в Аккад. Он хорошо сражался во время осады и заслужил должность командира, но теперь стал телохранителем и другом Эсккара. Большой, почти такой же высокий, как его командир, Гронд был даже шире его в плечах и имел огромные сильные руки, которые не так давно несли Эсккара в безопасное место легко, как ребенка. За последние несколько месяцев бывший раб не раз спасал Эсккару жизнь.

Гронд ответил не сразу:

— Думаю, они справятся. Но тебе стоило взять с собой побольше ветеранов, командир. Семьдесят человек — слишком мало, чтобы навести порядок вокруг города, к тому же половина из них почти не тренированы.

Эсккар не хотел снова начинать спор, тем более, что он уже настоял на том, чтобы достаточно испытанных людей остались охранять город. Вряд ли напавшие на Аккад орды вернутся, но Эсккар слишком хорошо знал воинские качества варваров и их ненависть к поражениям, чтобы рисковать.

— Мы всего лишь прогоним несколько грабителей, Гронд. Непохоже, чтобы нам предстояло встретиться в ожесточенной битве с сотнями воинов. Кроме того, рекрутам нужен боевой опыт, а это лучший способ его получить.

Кроме воинов в колонне шагала дюжина лагерных мальчиков — они прислуживали тем, кто мог позволить себе их кормить. Пять конюхов присматривали на пятнадцатью вьючными животными и двадцатью верховыми лошадьми, а три юных сына главных аккадских торговцев представляли торговые интересы своих отцов. Они помогут возобновить торговлю с местными жителями везде, где только можно.

Правящий совет Аккада послал также в помощь Эсккару двух писцов. Они будут вести записи обо всем, что покажется им интересным, и учитывать всю добычу, какую сумеют захватить люди Эсккара.

Эсккар не хотел брать с собой этих писцов, но старейшины настояли. А как же еще, спрашивали они, можно вести всему учет? Эсккар посмотрел на Треллу, сидевшую на другом конце стола, увидел, что та кивнула, и сдался. А теперь гадал — достаточно ли у него с собой воинов. Отряд казался слишком маленьким, чтобы защитить все деревни и фермы к северу от Аккада.

— Ты слышал какие-нибудь новости о Дилгарте? — спросил Гронд, сменив тему беседы.

— Еще один торговец появился вчера перед самым заходом солнца, — ответил Эсккар. — Заявил, что видел, как других торговцев ограбили рядом с этой деревней. На дороге, которая ведет отсюда к Дилгарту, может орудовать несколько разбойничьих шаек, нападающих на путников и грабящих их.

Маленькая деревня Дилгарт находилась к северу от Аккада. Эсккар собирался пройти через нее на пути в Биситун, куда большую деревню — конечную цель похода его отряда. Он намеревался очистить от разбойников земли между Аккадом и Биситуном, чтобы защитить сотни фермеров и пастухов, снабжавших город продовольствием.

— Что ж, нам должно быть нетрудно расправиться с горсткой грабителей, — сказал Гронд.

— Да, после сражений с варварами — что такое для нас несколько бандитов? — ответил Эсккар. — А как только мы очистим от них земли вокруг Биситуна, в округе должен воцариться мир.

— Надеюсь, в Биситуне варят приличный эль, — сказал Гронд. — Я уже чувствую жажду.

— Варят, — со смехом заверил Эсккар. — Только постарайся не выпить весь.

Воины в этот первый день одолели порядочный путь, люди радовались случаю размять ноги, выбраться из города на свежий воздух, в котором чувствовалась прохлада приближающейся осени. К тому времени, как разбили первый лагерь, Эсккар уже расслабился достаточно, чтобы улыбаться и перекидываться шутками со своими людьми, наслаждаясь свободой дороги и не думая об Аккаде и тамошних интригах.

В глубине души он радовался, что оставил город, что снова свободен, снова сам по себе и не должен беспокоиться о том, что о нем думает какой-нибудь торговец или ремесленник. Последние несколько месяцев Эсккар старался освоиться со своей новой ролью. Теперь он больше не был обычным воином, защищающим селение, он правил почти тремя тысячами людей, которые постоянно требовали, чтобы он уделял внимание их личным проблемам. Годы странствий не подготовили его к такой ответственности.

Несмотря на помощь Треллы, груз необходимости постоянно принимать решения истощал терпение Эсккара. Во время подготовки к осаде все было совсем не так: тогда он принимал решения, касающиеся только войны; теперь же чуть ли не каждый противоречивый иск требовал бесконечных часов обсуждений, неизбежно переходивших в споры и жалобы — и в результате ни одна из сторон не оставалась довольной.

Эсккар верил, что новое положение ему по плечу, но не прошло и нескольких недель, как в его душу начали закрадываться сомнения, он все чаще раздражатся и выходил из себя… И понял, что из-за этого ему еще трудней ладить с людьми.

Поэтому его радовала возможность, пусть даже временная, заняться чем-то знакомым — например, разъезжать верхом по землям, полным грабителей.

Здесь, на открытых равнинах, среди своих людей, он снова мог стать воином. Удовольствие от этого, а в придачу свежий воздух, незамысловатая еда и усталость после целого дня езды и пешей ходьбы позволили ему насладиться первой за несколько недель ночью крепкого сна.

На следующее утро Эсккар поднялся перед рассветом, радуясь, что его тело не отвыкло от прежней жизни. Он потребовал, чтобы воины пустились в дорогу через час после восхода солнца, и пригрозил бросить каждого человека и каждую вещь, которые не будут готовы вовремя.

У людей едва осталось время, чтобы наспех поесть, позаботиться о животных и собраться. Отряд двинулся на север по восточному берегу великой реки Тигр, и почти сразу над колонной зазвучали жалобы на натертые ноги и натруженные мускулы.

Сегодня Эсккар в сопровождении Гронда и шести его всадников ехал впереди. Они забрали чуть ближе к востоку, прочь от реки, углубляясь в здешние земли. Эсккар хотел собственными глазами увидеть опустошения после нападения варваров.

Повсюду изредка попадавшиеся дома были оставлены жителями, поля лежали заброшенными, посевы были сожжены. Зелень только-только начала пробиваться: сперва все сожгли крестьяне, чтобы оставить врага без еды и корма для скота, а потом, едва трава снова начала расти, ее уничтожили стада варваров. Зимняя жатва будет скудной. И все-таки крестьяне считали, что им повезло: по крайней мере, у них осталось достаточно драгоценных, тщательно сбереженных зерен для посева.