Ольга Горовая - Наваждение

При чем, подозревала при этом, что Дмитрий и сам обо всем этом в курсе. Возможно даже поболее Лизы. И наверняка, ко многому приложил руку. Пусть и опосредованно.

- Бывает, - хмыкнул Калиненко.

Он тоже сидел по этой статье.

- Бывает, - согласилась Лиза. – Ходят слухи, что Мартыненко намеревался подставить еще одного, небезызвестного в нашем регионе человека – Костенко Сергея. Но он оказался не согласен с такими планами. И нашел поддержку там, где никто не ждал.

- И такое бывает, - в очередной раз ухмыльнулся Калиненко.

Лиза промолчала. По все тем же слухам, которым она имела все основания верить, той «поддержкой», которая спасла Костенко, выступил сам Дмитрий. Пусть и опосредованно, даже из тюрьмы оказывая огромное влияние на события в регионе.

- Еще что расскажешь? – он отодвинул тарелку и поднял на нее глаза.

Лиза почему-то смутилась от этого взгляда. Непонятно почему. Вроде бы ничего не поменялось. И в тоже время – изменилось все. Он смотрел на нее совершенно иначе. Лиза знала этот взгляд. И то, что за ним стояло. Именно потому ощутила, как жар приливает к щекам. И к груди, так, что даже выдыхаемый воздух становится обжигающе-горячим. А ноги слабеют.

- Капуста теперь по семь гривен, представляете? – брякнула она первое, что пришло в голову.

И закусила губу, душа смех, при виде того, как желание в его глазах немного сбивается удивлением. И таким же смехом, который душил ее.

- Капуста? – переспросил Калиненко, прочистив горло.

И медленно поднялся из-за стола.

- Она, - кивнула Лиза, делая шаг в сторону выхода. – И, главное, наша. Ладно бы пекинская или савойская…- продолжая молоть чепуху, она добралась до коридора.

- Кризис тут у вас прям, я смотрю. Капустный кризис, - теперь он уже едва не хохотал.

- Да, кризис, - судорожно кивнула Лиза. – Вы, наверное, душ принять хотите, Дмитрий Владленович, - попыталась она уйти и от этой дурацкой темы. И ощутив себя немного спокойней, оказавшись в гостиной, даже повернулась, чтобы вновь глянуть на Калиненко. – Я вам сейчас полотенце чистое дам.

Она понимала, что глупо краснеть и смущаться, как девчонка. И то, что до этого рано или поздно дойдет – прекрасно знала. Причем, хорошо знакомая с Дмитрием, осознавала и то, что скорее «рано», чем поздно. И если говорить откровенно, сохранила и эту сторону своей любви к нему, испытывая желание к Калиненко. Но все равно почему-то дико смутилась и попыталась оттянуть то, чтобы он там себе не надумал.

- Душ, - Дмитрий медленно и со вкусом повторил это нехитрое слово, все еще забавляясь растерянностью и паникой девчонки. – Хочу.

Он и правда хотел помыться. Не столько оттого, будто бы грязным был. Просто жаждал даже таким нехитрым методом «смыть» с себя зону полностью, чтоб на коже ни молекулы не осталось. И одежду сменить хотел. Эта, пусть и чистая, просто воняла ему пыльной и плесневой кладовой тюрьмы, он почти задыхался, ощущая этот запах. И не прочь был бы помыться еще до обеда, несмотря на настоящий голод. Только это мало что изменило бы – заменить опостылевший костюм пока было нечем. Надо вызвонить Виталия и сообщить адрес, где его можно найти (если друг сам еще не выяснил). Чтоб одежду другую привез. Да и просто, пора все нормально обсудить. О том, как ему судьба «усмехнулась» в лице Лизки Дмитрий другу уже сообщил. Велел собрать информацию о жизни девчонки за эти годы.

Но вместо того, чтобы так и сделать, едва они приехали, пошел изучать квартиру Лизы, воспользовавшись тем, что хозяйка готовила. Может кто-то и не был бы таким наглым, но это точно не про него. Так что Дмитрий и эту комнату, и ту, которую Лиза, по-видимому, сделала спальней, тщательно осмотрел. На всякий случай.

И вон ту стеклянную статуэтку дельфина, которую она сейчас каким-то журналом прикрыть пыталась, он тоже уже увидел. И даже вспомнил, что сам ей когда-то это уродство «спихнул». Типа подарил, когда ему какое-то предприятие на день рождения сей сувенир в довесок к мзде притащило. А он после их ухода раздумывал: то ли в качестве мишени при стрельбе эту рыбку использовать, то ли просто в мусор бросить. И тут Лизка явилась…

- Давай сюда это полотенце, Лиза, - отвлекаясь от своих мыслей, усмехнулся Калиненко, видя, что девчонка несчастную ткань уже едва не в трубочку свернула.

- У меня сменной одежды для вас нет, - вдруг уставилась она на него огромными и растерянными глазами.

Она действительно испугалась и расстроилась. Дмитрий даже сам чуток растерялся от такой искренней и выраженной реакции.

- Не боись, боец, сейчас подмогу вызовем, - непроизвольно перешел он на покровительственный тон, как одному из своих парней сказал бы.

Достал старенький мобильный.

– Казак, мне бы гардероб обновить. Да, сюда, - подтвердил он, когда Виталя уточнил, к девчонке ли везти одежду. Таки выяснил уже.

Усмехнулся, видя, как насторожилась Лиза, прислушиваясь к его разговору.

- Давай полотенце, - повторил Калиненко, сбросив вызов.

Не дождался. Подошел и сам взял из рук Лизы. И не мучая больше девчонку, пошел в душ.

И все-таки все пошло не так хорошо, как Лиза уже размечталась, даже испытывая благодарность к Калиненко за такое, небывало тактичное для него поведение, при виде ее растерянности. Стоило Лизе расслабиться и спокойней вдохнуть с уверенностью, что наиболее пикантных моментов удалось избежать, как Дима ее позвал:

- Ты решила, что и оливье, и мыло – слишком много для меня? Или просто на мыле экономишь? Тогда, никаких проблем, я и так спокойно справлюсь.

Ох, Лиза даже покраснела от досады. Хотя он говорил действительно нейтрально, пусть голос Дмитрия чуть приглушался шумом воды. Очевидно, как это бывало и с самой Лизой, уже забравшись в ванную, он обнаружил отсутствие мыла. Все верно, оно смылилось окончательно еще вчера, а Лиза пребывала утром в настолько рассеянном настроении, что забыла взять новый кусок в кладовой. И поленившись выбираться из-под душа, помылась шампунем.

- Я сейчас принесу, - крикнула она, радуясь хотя бы тому, что ее смущение ему не видно. – Утром забыла заменить.

И Лиза достала новый брусок, раздумывая над тем, как это странно – такая ситуация. Он здесь, у нее дома. Она кормила его, Калиненко. А сейчас он моется в ее душе. Сюрреализм. То, о чем она тайком думала все эти годы. То, что обещала себе никогда не делать.

Похоже, она закоренелый лжец.

- Так странно, - вслух, хоть и тихо повторила Лиза, заходя в ванну. Предварительно удостоверившись, что перегородка душа задвинута и она видит только смутный и расплывчатый силуэт. – Вот мыло, я на стиральной машине его оставлю.

- Что именно странно? – поинтересовался Калиненко, тут же отодвинув одну из секций перегородки.

Лиза резко отвернулась, не чувствуя себя готовой оценить: во всем ли он остался настолько же привлекательным для нее? И только краем глаза заметила мужскую руку, забравшую мыло.